Чужой Владыка - Юрий Корчагин

привычных нам понятий, что-то бесконечно далёкое может оказаться в одном шаге, а что-то кажущееся близким — бесконечно далеко. Я научу тебя основам, но совершенствоваться в чувстве эфира ты должен будешь сам.

— Но что делать с закрытыми мирами? — решил уточнить я, точно помня, что как минимум Нирн один из таких, а ведь в памяти билось ещё несколько аналогичных примеров.

— Закрытыми? — удивлённо спросил он, — Таких не бывает, если мир закрыт от эфира — на нём не может быть жизни, хотя, в некоторых мирах боги и другие сущности пытаются перехватить власть над потоками чистой магии, но можно ли взять под контроль бесконечность?

— А что на счёт миров, где о магах остались только сказки и мифы, там тоже есть магия? — решил продолжить узнавать новое я.

— Нет, конечно, — немного возмущённо ответил он, — чем ты слушал? Эфир — нестабилен и непостоянен, его течения изменчивы и капризны, какие-то миры, как Голарион и его соседи — купаются в потоках чистой магии, пока некоторые сферы отброшены далеко за пределы основных течений. Если ты будешь слушать меня внимательно, то я покажу тебя как даже в таких мирах остаться магом. Смотри, слушай, чувствуй, познай.

Обучение у отшельника было странным, он почти ничего не объяснял, заставляя самостоятельно интерпретировать ощущения, исходящие от него. Он изменялся, меняя… волны силы, тянул и изменял тончайшие потоки маны, играя с ними как неугомонный ребёнок.

Сначала я ничего не понимал. Пытался понять, что именно он демонстрирует, как перестраивает сырой эфир, появляющийся вокруг него. Что-то подобное я чувствовал, когда стоял на краю деми-плана, защищённый от буйства энергий лишь тонким слоем защитного поля, создающего островок порядка в вечно меняющемся буйстве хаоса.

— Почувствуй не саму силу, а её исток, — тихо произнёс отшельник через несколько часов сидения на одном месте, — ощути тот незначительный барьер, что отделяет нас от вселенского океана.

Следуя его указаниям, я начал магическим восприятием пытаться нащупать указанный им барьер. Не знаю, час или два, а может и намного больше, я безрезультатно пытался почувствовать этот самый барьер. Казалось, отправляемые импульсы просто уходят в никуда, а щупы из магии ищут пылинку в космической пустоте. Прорыв произошёл, когда я перестал пытаться ощутить источник магии вовне, и начал искать его внутри себя. Две точки, что-то в глубинах той сущности, что казалось, была самой душой и крохотный отклик в руке. Обожжённая пламенем Бездны, с навеки вплавленным в неё кольцом, сейчас рука казалась чем-то инородным, чем-то имеющим совершенно другую природу.

— Правильно, продолжай, — раздался вдалеке голос отшельника.

Не тратя время на самобичевание, ведь стабильный прокол в эфир всё это время был со мной, я начал аккуратно ощупывать слившееся с плотью кольцо.

— Только ощути его, не меняй. Пойми, как этот прокол взаимодействует с тканью мира, ощути полотно.

Следуя наставлениям, я попробовал ощутить те же ощущения и в окружающем мире. Со временем, я действительно начал что-то ощущать, но это был не привычный защитный купол или некий барьер, что ограничивает определённую область в пространстве, а нечто совершенно иное. Защищающий реальный мир от потоков эфира барьер был везде, он пронизывал всё пространство вокруг, каждый кусочек окружающей реальности.

— Хорошо, — раздался еле слышимый голос отшельника, — а теперь ощути, как свободный эфир просачивается через этот барьер, ощути тончайшие ручейки силы.

Сжать своё восприятие оказалось сложно. Видеть слабые волны магии, исходящие от меня и старца было просто, но рассмотреть что-то столь незначительное — почти нереально. Во всяком случае, мне так казалось. Ощущение времени пропало уже давно, так что не знаю, сколько времени прошло конкретно, но в один миг на задворках сознания появилось новое ощущение. Даже не ручейки, скорее тончайшие волоски, что, проходя через всеобъемлющий барьер, тут же распадались и смешивались с общим магическим фоном.

— Всё правильно, ты ощутил, как эфир появляется в нашем мире, — голос старика стал немного чётче, — а теперь, попытайся перехватить один потоков, и взять его под контроль, не пытайся что-то с ним сделать, просто соединись с ним.

Следующие несколько дней, недель, а может и лет, я следовал указаниям отшельника. Он рассказывал, как сплетать и расширять каналы связи с эфиром, как черпать из него силу и отфильтровывать её. Предупреждал о жадности и поспешности, и платы за них. Последним уроком стал способ подключаться и подстраивать поток эфира под нормальный относительно Голариона фон.

— Если ты не забросишь обучение, то в любом мире сможешь получить доступ к знакомой магии, — когда я открыл глаза, пещера осталась всё той же, — магия едина, но её течения, их сила и окрас, изменяется от мира к миру. Прояви настойчивость, и даже зоны дикой или мёртвой магии потеряют всякую опасность.

— Фух, — устало выдохнул я, только выйдя из своеобразной медитации поняв, насколько всё же устал, — буду стараться, а то не хочется потерять всё, чему смог научиться.

— В большинстве миров, — вновь присосался к заветной фляжке старец, — магия похожа, и ты даже не заметил бы изменений, но теперь, при должном упорстве, отрезать тебя от магии будет невозможно.

— Даже антимагическими артефактами и холодным железом? — решил уточнить я.

— Они являются частью этого мира, они воздействуют на магию, являясь частью целого, — с хитринкой в голосе произнёс он, — всё возможно.

— Хух, — кое-как встав и пошевелив затёкшими конечностями, я поклонился старцу, — благодарю за дарованную мудрость.

— Я всего лишь сделал то, ради чего живу, — спокойно ответил он, — и твой вопрос был одним из самых интересных, что я слышал. Ступай.