Жемчужина - Полевка

- Ты его знал? - главврач привычно взял омегу за запястье, вглядываясь в побледневшее лицо. - Это не Мэрфи, это… это Логан МакГрегор. Ты обознался.

- Нет, Мэрфи - его супруг. Мы с ним друзья. У них недавно ребенок родился. Бедный Мэрфи, как же он это переживет?

Руки у Эмиля задрожали. Он едва не уронил пакет с прахом.

- Я налью тебе виски. Поверь, поможет, и я тебе это, как врач, рекомендую.

- Мне нельзя виски, - Эмиль слабо вырывался, - я - беременный.

- Тогда тебе точно здесь делать нечего, - главврач подхватил омегу под локоть и кивнул ребятам, чтобы те заканчивали без них и упаковали все, как положено. - Идем. Тяжелый перелет, эмоциональный стресс. Тебе надо отдохнуть. Они все упакуют сами. Тебе же надо поберечь себя. Один в курсе? - как бы, между прочим, поинтересовался доктор, наблюдая за реакцией омеги. Обручального кольца на пальце не было, впрочем, как и метки на открытой шее.

- Да, - омега легко улыбнулся. - Я уже сообщил Одину о наследниках. Он рад.

Врач сделал свои выводы и стал с большим почтением поддерживать омегу под руку. Он помог ему добраться до кают-компании, где стюард приготовил для омеги зеленый чай, а для начальства - крепкий кофе. Раздался мелодичный перезвон.

- Побудка, - пояснил стюард. - Через час утренняя смена выйдет на дежурство.

- Через полтора часа начнется утренний обход, и я буду занят. Так что, давайте, я провожу вас в каюту, - главврач поднялся и протянул руку омеге.

- Разрешите мне присутствовать на обходе, - Эмиль проигнорировал протянутую руку. В конце концов, он не ребенок, чтобы его водили за ручку. - Я хотел бы увидеть тех, кто в сознании.

Врач отдал распоряжение стюарду, чтобы гостя к положенному времени сопроводили на такой-то пост и, кивнув головой, вышел из кают-компании. Кэлум через приоткрытую дверь наблюдал, как просыпался звездолет. В коридоре мелькали люди в форме, подтянутые и гладковыбритые. Они с таким сосредоточенным видом шагали по коридору, словно давно уже были на ногах. В кают-компанию зашел новый стюард и с интересом оглядел омегу в штатском. Узнав, что корабль уже летит на Землю, обрадовался и предложил гостю завтрак. Кэлум в ответ только улыбнулся.

Первый стюард, сдав смену, все же решил сам проводить Кэлума в нужное место. Они долго шли по переходам и коридорам, им на встречу попадались люди, одни улыбались, другие смотрели сурово, но и те, и другие недоуменно оглядывали Кэлума, явно не понимая, откуда на их корабле взялся гражданский. Кэлум успел к тому моменту, когда главврач, захватив планшет, уже собрался на обход. У каждой палаты их встречали дежурные и докладывали, как прошла ночь. Омега крутил головой по сторонам, рассматривая раненых, лежавших на кроватях.

- О, мой крёстный приехал!! - раздался радостный крик с одной кровати, и кто-то помахал рукой, привлекая к себе внимание. - Я же говорил, что первым, кого мы увидим, будет он! Так что, ты проспорил мне свое желе!!

Этот возглас был адресован соседу по палате. Эмиль подошел ближе, чтобы рассмотреть крестника. На кровати лежал альфа, которого он «перекрестил» на Самайне мокрой гетрой по пьяному лицу. На соседней лежал парень, который поймал его гетру зубами.

- Парни, как же я рад вас видеть! - Кэлум, довольно улыбаясь, поправил крестнику одеяло.

У альфы сильно обгорело лицо, а вместо правой руки была культя. У его друга не было ног. Но они улыбались и сразу засыпали Кэлума расспросами о клане и общих знакомых. Он рассказал им, сколько народу приехало их встречать и как все рады, что они живы. О том, что весной начнется строительство новой улицы, и принято решение о совместном с кланом Кэмпбэллов строительстве консервного завода.

Лежавшие на соседних койках альфы стали приподниматься и, довольно улыбаясь, слушали, как Кэлум переселил в помещение клуба любителей рыбной ловли детскую школу искусств и о том, как вытянулись лица «рыбаков», когда те увидели маленький домик на окраине. О том, как трое стариков из клана Кэмпбэллов после своего перевода в хоспис затеяли драку с МакГрегорами, и как все это закончилось выпивкой и братанием в ближайшем пабе. Альфы, вытирая слезы от смеха, слушали, как врачи из хосписа тащили хулиганов обратно, а те среди ночи горланили песни о пьяном шотландце и о том, что они сделают с пьяным матросом. И как потом учителя в школе объясняли детям, что в народных песнях не всегда бывают матерные припевы.

Главврач смотрел на омегу, приоткрыв рот и не веря своим глазам. Невзрачный утенок превратился в красивого лебедя. Живое одухотворенное лицо, сдержанные и при этом грациозные жесты, тонкий ненавязчивый юмор, а глаза… В этих глазах горело пламя, и все тянулись к этому огню, как к очагу во время зимней стужи. Да, в такого омегу можно было влюбиться, как в долгожданный рассвет, когда сердце замирает от нежности и красоты. На него хотелось смотреть, не отрываясь, подмечать все новые и новые жесты, наслаждаться звуком его голоса.

Омега ходил по палатам и разговаривал с альфами, и те в ответ пытались приободрить его и даже немного покрасоваться. Потеря глаза не так страшна, ведь теперь не надо будет зажмуривать второй глаз, чтобы прицелиться в тире. А потеря ног едва ли не благо, ведь теперь можно было не опасаться промочить их и схватить насморк, да и на ботинках можно сэкономить. Альфы теперь пытались доказать медикам, что они не беспомощные котята, и вполне могут сами о себе позаботиться.

За два дня полета до Лунных доков раненые пошли на поправку. Даже те, в чьем выздоровлении врачи сомневались, начали улыбаться и говорить о своих планах на будущее. Казалось, омега, как волшебным бальзамом, врачевал их своим вниманием, улыбкой, ласковым голосом. В глазах раненых больше не было отчаяния от грозящей инвалидности, теперь они думали о своей будущей жизни вне армии, строили планы и советовались с друзьями о предстоящей работе.

И никто не видел, как Эмиль навзрыд плакал, закрывшись в туалете и зажимая руками рот, чтобы всхлипы случайно не выдали его слабости. Потом он умывался ледяной водой и очень тщательно замазывал тональным кремом синяки под глазами, чтобы скрыть усталость. МакГрегоры не плачут, они смеются, глядя в лицо своим трудностям,