Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 2 - Василий Васильевич Рязанов

В районе города Цана не мог продвинуться вперед танковый полк, – мощнейший артогонь. Командир полка полковник А.П. Матиков вызвал Драченко и сказал: поднять шестерку Илов и любой ценой подавить этот артиллерийский заслон, это личное приказание генерала Рязанова. Небо в тучах. Вдруг сквозь просвет в облаках Драченко увидел замаскированные пушки. – Посамолетно за мной, в атаку, орлы! – Приказал он ведомым. Ни один заход не пропал даром. Путь танкам был открыт [6].

Комкор в эти дни работал и под Берлином, вылетая на КП в районе Шенкендорфа. Когда Рязанов получил приказ произвести воздушную разведку Берлина, он, приехав в полк Степанова, приказал вызвать Бегельдинова. Тот вошел, доложил. Рязанов, предложив сесть, расспросил Бегельдинова о его самочувствии. – Пойдете на Берлин со стороны Луккенвальде, – медленно, как бы подбирая слова, сверяясь с картой, заговорил генерал. – Западнее города есть мост. Проверьте его. Далее – на Потсдам. Посмотрите, что там делается. Затем – домой. Высота полета пятьдесят – восемьдесят метров. Ясна задача?

Заметив удивленное выражение лица летчика при упоминании о высоте, генерал сказал: – Полет очень сложный, в Берлине много зенитных батарей, и такая высота будет наиболее безопасной. Нам крайне необходимо, чтобы Вы доставили пленку. В добрый путь, капитан. «Да, прав был генерал, когда говорил о высоте. Поднимись я на пятьсот-шестьсот метров – непременно стал бы добычей зенитчиков. А так они не успевают голов повернуть, как «ильюшина» и след простыл», – писал Бегельдинов [4].

Под крылом – пригороды Берлина, сотни зенитных установок. По самолету они стрелять не успевают, слишком низко летит, палят вслед, для формальности. Вот и мост. По нему в несколько рядов идут танки, бтэры, автомашины. Очень удобная цель. Пилот попросил «добро» на атаку, но в наушниках раздался резкий голос Рязанова: «Отставить! Запрещаю атаку!». У Потсдама огонь зенитчиков. Пришлось развернуться и зайти с другой стороны. А одну батарею все-таки атаковал, заставил умолкнуть и прошел здесь систему обороны немцев. Возвращаясь с ценными сведениями о противнике, Бегельдинов обошел стороной обнаруженный ранее аэродром, заметив, что теперь на его поле валялись лишь обломки «мессеров», – работали Илы, – эскадрилья Чепелюка по приказу Рязанова уже нанесла удар. Пересек линию фронта, посадил Ил. На летном поле разведчика начали качать. Он же, привезший с десяток пробоин в самолете, возмущался: зенитка на зенитке, плюнуть некуда. На КП полка Рязанов, ждавший его, вскочил, крепко обнял и расцеловал засмущавшегося казахского паренька. – Благодарю, капитан Бегельдинов, от всей души благодарю! От лица командования тоже горячая благодарность. Можешь гордиться, твой штурмовик появился над Берлином днем первым из авиации союзников.

После Бегельдинова на разведку ушел лейтенант А. Расницов в паре с младшим лейтенантом Н. Любушкиным. Собрав данные о противнике, они наткнулись на Фв-190. Два «фоккера» ринулись в атаку на Илы, остальные потянулись к Якам. Любушкин, было, растерялся, но ведущий строго приказал: – Держись поближе ко мне! Воздушный стрелок сержант К. Саянин открыл прицельный огонь. Фв-190 вышел из атаки. Расницов привлек к себе внимание врага, чтобы помочь ведомому. Вот на третьем заходе Расницов видит лицо противника. Он заходил в хвост, но, не выдержав меткого огня стрелка, прошел под фюзеляжем и оказался впереди. Расницов нажал на гашетки. Немец свалился на крыло и стремительно понесся к земле [3]. На разведку Берлина летал и Коптев. Он вел шестерку с заданием вернуться хотя бы одному самолету. Прикрывал с четверкой истребителей Михаил Токаренко. Погода испортилась, самолет летел в облаках, выйдя из них только над городом. Но неожиданно для врагов. Коптев сфотографировал оборону, сам запомнил расположение сил врага. Когда по нему открыли сильнейший огонь, – в хвосте пробили большую дыру, – он снова скрылся в облаках. Рязанов беспокоится, передает по радио: вас не вижу. Коптев по радио передал данные разведки, услышав ответ Степанова: Михаил! Слышали тебя хорошо. Пробивай облака не спеша. Высота облачности двести метров [13]. Коптев говорил, что это было самое тяжелое задание за всю войну.

Спустя считанные часы в небе над Берлином было тесно от наших самолетов. Летчики много сил прикладывали к тому, чтобы не столкнуться со своими. Подавив найденные Бегельдиновым, Коптевым, Расницовым, и другими разведчиками зенитные батареи, атаковали все огневые точки противника, даже части отдельных домов, чуть ли не отдельные окна, в которых засели «фаустники». На помощь пехотинцам и танкистам в Берлине посылались самые опытные летчики, следопыты-охотники со снайперской точностью и безошибочным расчетом. О них говорили, что могут уложить бомбу в печную трубу. В этой сложной обстановке, ни разу, как вспоминал Н. Кирток, Илы не нанесли удара по своим. Работу лётчиков оценивали не только по количеству боевых вылетов и разбитых объектов, а ещё по точности удара и числу собственных потерь.

Вылеты были очень сложными. Летали на малой высоте, а дым пожарищ на высотах до 400 метров. В конце апреля эскадрилье Михайличенко приказали нанести удар по скоплению войск противника в парке. – Объект сильно прикрыт зенитной артиллерией, – предупредил комкор. – Будьте внимательны. Подумайте о боевом порядке. Ведущий выделил группу подавления зениток. Продумали порядок и направления захода на цель. В районе поиска техники не видно. Но рядом с парком домики, два больших сарая. Ведущий развернул самолет и ударил из пушек по одному из сараев. И тут же зенитки ударили со всех сторон, из сараев в сторону парка выползли танки. Но Илы подавили зенитную артиллерию и нанесли значительный урон танковой группе врага [14].

С воздуха наступавших в направлении Бранденбургских ворот поддерживали истребители А.И. Покрышкина, Пе-2 Д.Т. Никишина и Илы В.Г. Рязанова [15]. Когда 26.04.45 советские части на южной окраине Берлина встретил сильный огонь артбатарей, А.П. Овчинников во главе 15 штурмовиков вылетел на артиллерию врага. На подходе к цели сильный огонь зениток. – Лейтенант Ермолаев, подавите огонь зенитных батарей, – приказал Овчинников. Остальные самолёты он повёл на цель. Двумя заходами 4 раза атаковали лётчики позиции немецких артиллеристов. Уничтожили 2 миномётные и 1 зенитную батареи, 2 склада боеприпасов, более 150 солдат и офицеров.

Части армии Лелюшенко вышли к Тельтов-каналу западнее армии Рыбалко и пытались переправиться, встретив яростное сопротивление. Конев сказал Рязанову: надо помочь танкистам. Рязанов ответил: штурмовики уже на подходе. Через четыре минуты Рязанов управлял действиями Илов. Тельтов-канал форсировали успешно. И.С. Конев писал в книге “Сорок пятый”: «…Вскоре после начала атак врага на КП генерала Ермакова приехали сам командарм Лелюшенко и командир штурмового авиакорпуса Рязанов. Оба они со своего НП – с крыши одного из домов на окраине Трёйенбритцена – нацеливали штурмовики на