Проклятие прабабки. Книга 1 - Анна Чернышева

— Да. Мне нужно найти могилки моих бабушки и прабабки. Я генеалогией увлеклась, семейное древо восстанавливаю, — важно сказала я и оценила, как солидно это звучит.

— Забавно, что ты ради этого попёрлась в такую даль. Через пару лет Васильевское кладбище оцифруют и можно не вообще сюда не соваться, — просто сказал Дима и развёл руками.

— Слушай, ну на дворе лето, я давно не была в деревне, и вот мне приспичило. Чего ты докопался?

— Нет, я всё понимаю. У тебя каникулы что ли? Ты студентка? — серьёзно спросил Дима.

— Я? Студентка? Да ты мне льстишь, — разулыбалась я и закинула в рот последний кусок яичницы. — Я фрилансер, работаю на себя. Заведую соцсетями крупной сети СПА-салонов, — слегка приврала я.

— А, ну тогда понятно. Нормальные фрилансеры под пальмами ноутбук мучают, а ты в деревне на кладбище, — хмыкнул Дима, но я шутку не оценила.

— Нормальные фрилансеры делают что хотят и когда хотят, понял? — сказала я и встала из-за стола. Спасибо за завтрак. Я наелась.

— Тебе спасибо, накормила меня яичницей. Ты прямо сейчас идёшь на кладбище? Проводить тебя?

Где в Васильевке находится кладбище, я знала. Девчонкой бегала мимо, но никогда раньше не заходила внутрь. До него от дома было минут пятнадцать быстрой ходьбы. Но я и вправду робела идти туда в первый раз одна.

— Если тебе не сложно, то проводи. Я была бы рада, — тихо попросила я.

— У тебя головной убор есть? Там жарко, — сообщил Дима. — Уже почти десять часов, а пекло как в полдень.

— Нет, я не захватила шляпку, — кокетливо передразнила я парня. — Но у меня есть очки и я обычно хорошо переношу жару.

— Ну тогда пойдем, — мотнул он головой в сторону выхода и вышел из дома.

Во дворе меня встретило яркое солнце и радостное повизгивание Малыша. Это был некрупный пес, белый, с черными огромными пятнами и хвостом колечком. Он облизывал мне руки, когда я пыталась его погладить. Я присела на корточки и вдоволь его потрепала за морду. Малыш был счастлив. В следующий раз надо будет вынести ему что-то вкусненькое.

Дима уже ждал за калиткой. Стоя в расслабленной позе, руки в карманах, он смотрел на нас с Малышом, щурясь от яркого света. Он был коротко стрижен, русоволос, среднего роста. Я впервые разглядела его как следует. Серо-голубые глаза, легкая щетина. На вид ему было лет тридцать.

— Дим, а ты чем занимаешься? — спросила я, когда он пропустил меня за калитку и мы свернули налево. Сразу же обогнули серый некрашеный деревянный забор и пошли по грунтовой дороге к кладбищу.

— Я нефтяник, работаю за Полярным кругом. Три месяца там, три месяца отдыхаю, — просто ответил Дима.

— Ого, это ты как раз на отпуск снял дом у тёти Томы? — спросила я.

— Да, хотел отдохнуть в тишине. И одиночестве, — искоса взглянул она на меня.

— Да ладно, я скоро уеду, не переживай. Не буду тебе мешать, — улыбнулась я. — У меня ещё в городе дел полно.

— А зачем тебе нужно на кладбище на самом деле? — пытливо спросил Дима. — Правда что ли на могилки посмотреть?

— Правда, — вздохнула я. — Понимаешь, у меня кроме мамы никого нет. Бабушка умерла, когда я ещё маленькая была. Отца никогда не знала. Мама и тётя Тома — мои единственные родные. Я никогда не была на свадьбе, похоронах, крестинах. Не нянчила маленьких братиков и сестрёнок. Нет родственников — нет и проблем.

Я невесело вздохнула. Как ещё ему объяснить мой интерес — не понимала. Не рассказывать же ему про Таро и странные сны про кладбище. Но Дима молчал и явно ждал продолжения.

— Я хочу составить генеалогическое древо своей семьи и попытаться найти родственников. Может быть, у меня есть ещё кто-то… — сделала я вялую попытку объяснить. В конце концов, какая разница, что он подумает? Я знаю Диму одни сутки. Поэтому оправдываться больше не стану.

Дорога шла мимо соснового леса. Грунтовка была вся из мелкого светлого песочка, белая пыль ложилась на мои кроссовки толстым слоем. Вдоль дороги шла линия электропередач. На столбах и проводах сидели громкоголосые вороны и, нахохлившись наблюдали за нами. Солнце нещадно пекло. Я порадовалась, что намазала лицо кремом от загара, а вот мои голые руки и ноги уже начинали краснеть.

Но вот и оградка кладбища. Низкая, металлическая, выкрашенная в зеленый свет. Калитка была с полукруглой аркой, с восьмиконечным крестом на вершине. За нею начиналась тишина. Неслышно качались сосны, ветер раскачивал травинки с пушистыми колосками. То тут, то там возле могил стояли деревянные столы и скамьи для поминок. Это выглядело жутко. Как будто кто-то подготовил места для последнего пиршества, но гости ещё не пришли.

Здесь, у калитки, были самые старые могилки. Они не отличались разнообразием. Металлические полые кресты с овальными табличками, с которых смотрели спокойные лица. Конусообразные военные стелы, увенчанные красными звездами — наследие последней мировой войны. Где-то за низкими оградками было сразу по три-четыре могилки. Каменные надгробия появлялись ближе к центру кладбища. На них были высечены имена, всё также смотрели увековеченные в граните лица. Скорбные слова, прошлые даты. У старых могил росли высокие деревья. Они создавали тень, и на кладбище было не жарко.

— Кого ищем? — спросил Дима.

— Зелениных. Елизавету, Варвару. Кого-нибудь с такой же фамилией. Бабушка точно должна лежать здесь, — растерянно проговорила я.

Кладбище было непривычно большим. Я думала, что в небольшой деревеньке оно будет хотя бы обозримо. Но могилы нестройными рядами выходили из леса и упирались в поле, и конца им я не видела.

— В каком году умерла бабушка?

— В 2011. Давай попробуем найти этот год. Хотя её могли похоронить в прабабушкину могилу, или рядом с ней, — рассуждала я.

Мы разделились. Я пошла влево, а Дима направо. Мы начали со старой части кладбища. Приходилось идти и читать текст на надгробиях. Вскоре от этого занятия мне стало жутковато. Мелькали имена, цифры, лица. В какой-то момент я присела на скамью возле оградки и прикрыла глаза. Хотелось собраться с мыслями и немного отдохнуть. Дима совсем пропал из виду.

Я вдохнула, выдохнула, и вдруг ощутила у правого уха легкое дуновение ветра. Мгновенно открыла