Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов

раз-два. Но, по всей видимости, тут было еще что-то. Гости, которые по описанию походили на тех, кто высвободил зло из подвалов башни Приоров, не просто проникли в обитель, но и, усыпив монахов, лишили Вольтерру божественной защиты. Если она вообще существовала.

— Вам преподнес подарок кто угодно, но только не наместник Божий, — констатировал карлик.

Старик резко обернулся и кинулся к гробам. Я отчетливо расслышал его отчаянные стенания и плач. Кажется, он наконец-то понял, что собственноручно впустил в обитель врага, который и погубил его братьев.

— Теперь все предельно ясно. Божественная защита Вольтерры рухнула. Треугольник разорван. Смею предположить, что в остальных оплотах веры произошло нечто подобное, — тяжело вздохнув, сказал Морганте. — Но самое ужасное… я догадываюсь, что именно за представители Святого Престола пожаловали в гости к отцу Поджи.

— И кто же? — поинтересовался я.

— Ты когда-нибудь слышал про орден Ткачей?

— Мог бы соврать, но не стану. Никогда.

— Их существование — миф, который в последнее время все чаще обрастает реальными слухами, — продолжил Морганте. — Говорят, что это сообщество состоит из пришельцев грядущего мира.

Я нахмурился:

— Грядущего мира?

— В трудах святого Аврелия Августина содержится информация о пришельцах из иного пространства, которые обладают особыми знаниями и умениями. В его учениях говорится, что существует множество живых миров, а человек способен пересекать границы, минуя разделяющее их время.

Мое лицо сделалось напряженным. Конечно, я предполагал, что рано или поздно услышу нечто подобное. Только произошло это слишком уж быстро. Ну… ничего страшного, данные обстоятельства лишь скорректируют мои планы на будущее.

— Получается, что эти самые Ткачи — противники церкви? — уточнил я.

— Не совсем так, — покачал головой Морганте. — Я бы назвал их третьей силой, причем такой могущественной, что ни один орден не способен противостоять их действиям.

Мы неспешно двинулись в противоположную часть церкви, где бился в отчаянной молитве отец Поджи.

— А что насчет лемуров? Что это за животные такие? — поинтересовался я у монаха.

Тот грустно вздохнул:

— Так привыкли называть лишенные душ тела. Во времена Великой Римской империи лемурами называли злых духов. А сами римляне связывали их с тенями умерших, тех, кто был погребен ненадлежащим образом в обход церковных канонов. Также лемурами называли оживших мертвецов, которые были насильно умерщвлены себе подобными. Если на человека нападал зверь, проклятие не проявлялось, во всех остальных случаях возрождался мертвец, лишенный души. Так что, если подвести под этим черту: лемуры — человеческие тела, потерявшие божественную искру.

— И много было таких мертвецов?

— Да, хватало. Особенно в местах, где процветала смерть. Тогда церковь не знала способов борьбы с лемурством. Святые отцы лишь делили сущности по их святости: если ты ведешь праведную жизнь — будешь ларой, неопасным духом, а если грешник — станешь злобным лемуром.

— Но почему тогда епископ назвал лежащих в гробах монахов лемурами, а не ларами? — не понял я. — Он, что же, сомневается в святости своих воспитанников?

Морганте грустно улыбнулся:

— Быть настоятелем — тяжкий труд. По всей видимости, отец Поджи рассчитывал, что монахи оживут и смогут продолжить служение церкви. Ну а души он как-нибудь отмолит у Всевышнего. Тем более что лемур для нас, монахов, — всего лишь пустой сосуд.

— И ты считаешь, у него могло это получиться?

— В этом мире все возможно, особенно с Божьей помощью, — уклончиво ответил Морганте.

Мы приблизились к отцу Поджи, который застыл на коленях, окруженный бездыханными телами своих верных братьев.

— Да обрушаться тысячи проклятий на их головы! — просипел он, уткнувшись в каменный пол.

— Словами горю не поможешь, — произнес Морганте, заставив епископа вздрогнуть. — Как говорил святой Антоний, молитве может помочь лишь праведный поступок.

Отец Поджи медленно обернулся, внимательно посмотрел на карлика и тихо спросил:

— Чего вам от меня нужно?

— Мы хотим ознакомиться с архивом инквизиционных судов Вольтерры. Нам необходимо получить сведения о последних заключенных башни Приората.

— Башня Приората пустует уже добрую сотню лет.

— Тем лучше, это значительно сузит круг наших поисков.

Взгляд старика стал мутным, отрешенным. Он поднялся с колен, задумчиво понурил голову и направился к винтовой лестнице, под которой виднелась небольшая деревянная дверца.

Мы спускались в холодный сырой подвал, а путь нам освещала глиняная лампада, разбрасывающая на стены скромные частички света. Епископ шаркал ногами, стараясь спускаться боком, облокотившись на холодный камень, отчего сильно замедлял движение.

— Но почему именно заключенные? — внезапно поинтересовался у Морганте отец Поджи.

— Если наши подозрения окажутся правдой, то именно из-за одного человека в Вольтерре возник разлом, открывший портал в дьявольские чертоги.

— Наивные мысли, слепые помыслы, — прокряхтел епископ. Он сделал еще шаг, остановился и хихикнул: — Впрочем, кого я пытаюсь обмануть?.. Сам попал в паучьи сети, лишившись главного — преемственности дела всей моей жизни.

— А не проясните, в чем именно мы неправы? — тут же встрял я в разговор.

Старик покачал головой, продолжая тихо хихикать:

— Вот уж никогда бы не подумал, что буду держать ответ перед грязным mannaro. Хотя… кто я такой, чтобы судить о нынешних временах? Может, и впрямь этот мир спасет грешность, а не святость.

— Так что не так? — перефразировав вопрос, настойчиво повторил я.

— Все не так! — послышались резкие слова, словно ругательство. Кашлянув в кулак, епископ внезапно успокоился и продолжил вальяжно и неспешно объяснять: — Вы думаете, что ищете волка в овечьей шкуре. Демона, что скрывается в морозных подвалах, укрывшись человеческим обличием. А найдете овцу, которая решила стать волком!

— А можно выражаться яснее? — попросил я.

Но вместо согласия епископ цыкнул на меня и велел прикрыть рот и помолчать.

Мы остановились возле очередной двери. Отец Поджи долго крутил кольцо с огромными ржавыми ключами, потом выбрал один и вставил его в замочную скважину. Два поворота по часовой стрелке — и мы попали внутрь хранилища.

Здесь царила удивительная атмосфера, мы словно попали в другой мир. Холод исчез, а воздух стал сухим и удушающим, царапающим горло. Я переступил через порог и тут же махнул рукой. Прямо в лицо полетело несколько серых бабочек или мотыльков — никогда не разбирался в этих насекомых.

Епископ закашлял, а потом, ткнув пальцем в потолок, где обнаружились пузатые коконы, провозгласил:

— Это наши хранительницы siccis alis. Они создают идеальные условия для жизни