Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

Витаминные зелья, которые он продолжал пить, делали свое дело. Как и трехразовое питание. Мальчик все еще был ниже своих сверстников, но за несколько месяцев вытянулся больше, чем за весь предыдущий год. Да и выглядел теперь не таким тощим и бледным.

— Я учусь на первом курсе, — пояснил мальчик, до этого обходивший в своем рассказе школу. — Рейвенкло.

— Вот это правильно, — одобрительно усмехнулся целитель. — Отличный выбор.

Они немного помолчали, а потом Сметвик, глянув на кровать, посерьезнел.

— Прямо сейчас ей нужен отдых и много-много внимания, — со вздохом сказал целитель. — Зная Вальбургу, она не пожелает отправляться в Мунго. Да и скандал ведь разгорится с ее возвращением из мира мертвых, а она не готова прямо сейчас встретить его с высоко поднятой головой. Но и тут ей оставаться нельзя. Уж не знаю, что произошло… и ты, малец, не говоришь толком… Но оставаться ей здесь никак нельзя. Блэк-хаус давит переизбытком темной энергии. Никогда я не чувствовал себя здесь настолько тяжело. Будь я послабее волей, дом бы меня просто вышвырнул. И на Вал, пусть она и хозяйка, дом продолжит воздействовать, вытягивать силы. Блэк-хаус… одичал.

Поттер хмыкнул. Сметвик весьма точно подобрал слово. Дом на самом деле был похож на одичавшего и голодного пса, готового сожрать, стоит только зазеваться.

— Я могу перенести леди Блэк в свой дом, — предложил Гарри.

— Это неплохой вариант, — кивнул Сметвик. — Но еще одна проблема заключается в том, что ей необходима подпитка родового камня, а в чужом поместье дело пойдет хуже.

Гарри на это лишь пожал плечами и ответил:

— Все можно решить одним-двумя артефактами.

Целитель весело покачал головой и сказал:

— И где их взять? Это ведь не безделица. А приличные артефакты все по личным сейфам лежат.

— Я найду, — пообещал Гарри, хотя ничего искать не собирался. Нужно лишь вынуть расчеты для подарка леди Малфой, подобрать удобную оболочку и потратить несколько часов на изготовление.

«А может, и меньше», — призадумался Гарри, вспомнив, что в Поттер-мэноре у него целая мастерская и не надо творить артефакт практически на коленке, как в школе.

— А еще нужны зелья, — продолжил Сметвик. — Много и очень хороших редких зелий, иначе Вал и через год не встанет.

— Это дорого? — спросил Гарри.

— Я знаю мастера, способного изготовить требуемое, — пояснил волшебник.

— Я заплачу, — спокойно кивнул Поттер.

— Я бы и сам заплатил, — поморщился целитель, — если бы этот мастер согласился варить зелья для Мунго. Иногда, но очень нужные нам составы. У нас неплохие зельевары, но до уровня Северуса Снейпа им очень и очень далеко.

— Так вы о профессоре? — удивился мальчик. Он с первого дня знал, что Снейп — хороший зельевар. Но лишь теперь понял, что тот, оказывается, лучший.

«А я ведь так и не прочитал собранные о нем сведения до конца», — подумал Гарри отстраненно.

1.54

Отчет о жизни Северуса Снейпа уместился на четырех страницах, но Поттер просто отложил их в сторону, когда перебирал бумаги. И лишь сейчас об этом вспомнил.

Из всех учителей в Хогвартсе профессор Снейп казался самым пугающим, но Гарри очень быстро растерял весь страх перед ним, несмотря на все хмурые взгляды, желчные речи в адрес студентов и многочисленные отработки, на которые можно было попасть за малейшую оплошность. Пока другие тряслись под тяжелым взглядом почти черных глаз, Гарри с удовольствием писал лекции, варил зелья и собирал материалы для очередного эссе. А что характер у мастера сложный, так Поттер десять лет с Дурслями жил! Этот опыт давал Гарри некоторую фору перед другими студентами, ведь он прекрасно знал, как выглядит настоящая злость, настоящая жестокость и настоящая опасность. Для этого следовало только смотреть внимательно, смотреть в глаза и, порой, читать между фраз.

Наверное, из-за этого, а еще из-за того, что Лили Поттер лично добавила профессора в число возможных опекунов своего сына, Гарри не спешил интересоваться жизнью Северуса Снейпа.

— О нем, — сокрушенно согласился целитель. — Но этот мальч!.. Ничем его не проймешь. А столько денег, чтобы даже он польстился, у клиники нет.

— Как скоро нужны зелья? — спросил Гарри.

— Пока Вальбурге нельзя ничего слишком сильного, хватит легкой смеси, вроде той, что я уже сделал, — пояснил целитель. — Но дня через два, когда она немного окрепнет, нужно начать принимать зелья курсом. Максимальная отсрочка — еще три дня.

Гарри призадумался. В этот миг раздался хрип от кровати. Оба волшебника с тревогой оглянулись и вскочили.

— Иппи? — едва различимым шепотом спросила леди Блэк, когда целитель подошел и склонился к ней. — Ты?..

— Вал-Вал, и во что ты в который раз вляпалась? — с усмешкой спросил Сметвик.

Гарри с удивлением заметил, как изможденная, но все равно очень властная женщина потупила взор.

— Нет уж, глазки не прячь, — велел Гиппократ весело. — Тоже мне, нежная фиалка! Спящая красавица! Все на свете проспишь.

— Иппи…

— Мы тут вот с этим молодым человеком поговорили. — Сметвик кивнул в сторону Гарри, и волшебница с трудом перекатила голову по подушке, чтобы взглянуть на мальчика. — И я ему рекомендовал тебя из Блэк-хауса переместить в другое место.

— Кто?.. — хрипло произнесла Вальбурга Блэк и закашлялась. Но Гарри каким-то образом понял ее вопрос:

— Меня зовут Гарольд Поттер, леди Блэк. Я крестник вашего старшего сына.

Женщина чуть поморщилась, будто что-то вспоминая, а потом удивленно распахнула глаза.

— Где… — начала она, но не смогла закончить вопрос с первой попытки. — Где ты был… все это время?

Она смотрела на Гарри, и ему почудилось, что она видит в нем что-то, что ее удивляет. Или видит кого-то. Немного растерявшись, он сглотнул.

— Директор Дамблдор посчитал себя вправе отправить меня к моей родне со стороны матери, — ответил Поттер, несколько секунд Вальбурга просто смотрела на него, а потом ее глаза распахнулись от шока.

— Так, господа и дамы, — прервал их Сметвик. — Это все хорошо, но на счету каждый час. Драматичные истории из жизни отложим на потом. А сейчас надо что-то решать. Я считаю, что тебе будет лучше в Мунго…

Женщина закашлялась и отрицательно качнула головой.

— Нет!

Сметвик недовольно цокнул и продолжил:

— Но раз уж ты,