Век веры - Уильям Джеймс Дюрант

Соломон ибн Габироль, известный христианскому миру как философ Авицеброн, был подготовлен своей личной трагедией к тому, чтобы выразить чувства Израиля. Это "поэт среди философов и философ среди поэтов", как назвал его Гейне,4 родился в Малаге около 1021 года. Он рано потерял обоих родителей и рос в бедности, которая склоняла его к угрюмым размышлениям. Его стихи привлекли внимание Екутиэля ибн Хасана, высокопоставленного чиновника мусульманского города-государства Сарагосса. Там Габироль на некоторое время обрел защиту и счастье и воспевал радость жизни. Но Екутиэль был убит врагами эмира, и Габироль бежал. Долгие годы он скитался по мусульманской Испании, бедный и больной, и такой худой, что "муха могла бы теперь с легкостью поднять меня". Самуил ибн Нагдела, сам поэт, дал ему приют в Гранаде. Там Соломон написал свои философские труды и посвятил свою поэзию мудрости:

Как мне отказаться от мудрости?

Я заключил с ней завет.

Она - моя мать, а я - ее самое дорогое дитя;

Она прижимает свои драгоценности к моей шее....

Пока жизнь моя, мой дух будет стремиться

К ее небесным высотам....

Я не успокоюсь, пока не найду ее источник.5

Предположительно, причиной ссоры с Сэмюэлем стала его буйная гордыня. Еще юношей, в возрасте около двадцати лет, он возобновил свои скитания в нищете; несчастье смирило его дух, и он обратился от философии к религии:

Господи, что такое человек? Туша, измазанная грязью и истоптанная,

Вредное существо, пропитанное обманом,

Увядающий цветок, который вянет от жары.6

Его поэзия временами приобретала мрачное величие Псалмов:

Установи для нас мир, Господи!

В вечной благодати,

Не позволяй нам быть отвратительными для Тебя,

Кто является нашей обителью.

Мы вечно бродим туда-сюда,

Или сидеть в цепях в мрачном изгнании;

И все же провозглашайте, куда бы мы ни шли,

Великолепие нашего Господа здесь.7

Его шедевр, "Кетер Малкут" ("Царская корона"), прославляет величие Бога так же, как его ранние стихи прославляли его самого:

От Тебя к Тебе я лечу, чтобы победить

Место убежища и внутри

Тень Твою от гнева Твоего укрой,

Пока не отвратится гнев Твой.

За милость Твою я буду держаться

Пока Ты не услышишь жалость;

Я не перестану держаться за Тебя.

Пока благословение Твое не озарит меня.8

Богатство и разнообразие еврейской культуры в мусульманской Испании воплотилось в семье Ибн Эзра в Гранаде. Якоб ибн Эзра занимал важный пост в правительстве короля Хаббуса при Самуиле ибн Нагделе. Его дом был салоном литературы и философии. Из четырех его сыновей, воспитанных в этой атмосфере образованности, трое достигли выдающихся успехов: Иосиф занял высокий пост в государстве и возглавил еврейскую общину; Исаак был поэтом, ученым и талмудистом; Моисей ибн Эзра (1070-1139) был ученым, философом и величайшим еврейским поэтом поколения до Халеви. Его счастливая юность закончилась, когда он влюбился в прекрасную племянницу, отец которой (его старший брат Исаак) выдал ее замуж за своего младшего брата Авраама. Моисей покинул Гранаду, скитался по чужим землям и питал свою безнадежную страсть поэзией. "Хотя губы твои роняют мед, чтобы другие глотали, живут, дышат миррой, чтобы другие вдыхали. Хоть ты и неверна мне, но я буду верен тебе, пока холодная земля не возьмет свое. Мое сердце радуется песне соловья, хотя певец парит надо мной и далеко".9 В конце концов, как и Габироль, он настроил свою арфу на благочестие и пел псалмы мистического смирения.

Авраам бен Меир ибн Эзра, которого Браунинг использовал в качестве рупора викторианской философии, был дальним родственником, но близким другом Моисея ибн Эзры. Он родился в Толедо в 1093 году и с юности знал голод и жаждал знаний во всех областях. Он тоже странствовал из города в город, от занятия к занятию, и во всех случаях ему не везло; "Если бы свечи были моим товаром, - говорил он с язвительным юмором еврея, - солнце никогда бы не заходило; если бы я продавал погребальные пелены, люди жили бы вечно". Он путешествовал через Египет и Ирак в Иран, возможно, в Индию, вернулся в Италию, затем во Францию и Англию; в семьдесят пять лет он возвращался в Испанию, когда умер, все еще бедный, но признанный во всем еврействе как за свои стихи, так и за свою прозу. Его работы были столь же разнообразны , как и его местожительства - математика, астрономия, философия, религия; его стихи охватывали любовь и дружбу, Бога и природу, анатомию и времена года, шахматы и звезды. Он придал поэтическую форму идеям, повсеместно распространенным в эпоху веры, и предвосхитил Ньюмана в древнееврейской мелодии:

Боже земли и неба!

Дух и плоть - Твои!

Ты в мудрости дал

Внутренний свет человека божественен

Время мое в руке Твоей,

Ты знаешь, что лучше;

И там, где я боюсь стоять.

Твоя сила приносит благословенную помощь.

Твоя мантия скрывает мои грехи,

Милости Твои - моя надежная защита;

И за щедрое провидение Твое

Ты не потребуешь возмездия.10

Современники ценили его прежде всего за библейские комментарии к каждой книге Ветхого Завета. Он отстаивал подлинность и богодухновенность еврейских Писаний, но интерпретировал как метафоры антропоморфные фразы, применяемые к Божеству. Он был первым, кто предположил, что Книга пророка Исайи была произведением двух пророков, а не одного. Спиноза считал его основателем рациональной библейской критики.11

Величайшим европейским поэтом своей эпохи был Иегуда Халеви (1086-1147?). Он родился в Толедо через год после его захвата Альфонсо VI Кастильским и вырос в безопасности при самом просвещенном и либеральном христианском монархе того времени. Одно из его ранних стихотворений понравилось Моисею ибн Эзре; старший поэт пригласил Иегуду приехать и остановиться у него в Гранаде; там Моисей и Исаак ибн Эзра в течение нескольких месяцев развлекали его в своих домах. Его стихи читали, его эпиграммы повторяли во всех еврейских общинах Испании. В его поэзии отразились его добродушный характер и удачливая молодость; он пел о любви со всем мастерством и искусством мусульманского или провансальского трубадура и с чувственным накалом Песни Песней. В одной из поэм - "Сад его наслаждения" - в пылких стихах переложены самые откровенные фрагменты этого эротического шедевра:

Спускайся, ее возлюбленный; почему ты медлишь

Чтобы питаться в ее садах?

Повернитесь лицом к дивану любви,

Собирать лилии.

Тайные яблоки ее груди

Подарите им свое благоухание;

Ради тебя она прячет в своих ожерельях

Драгоценные плоды, сияющие как свет....

Она бы опозорилась, если бы не ее вуаль,

Все звезды небесные.12

Покинув любезное гостеприимство Ибн Эзраса, Халеви отправился в Лусену и несколько лет учился