Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой

98

Черепахин Б. Б. К вопросу о частном и публичном праве. Иркутск, 1926. С. 26.

99

Научная сессия, посвященная вопросам кодификации советского республиканского законодательства, 31 января – 2 февраля 1957 г. М., 1957. С. 97–99.

100

По мнению Н. А. Шебановой, в международном праве необходимо различать такие понятия, как правопреемство и континуитет (см.: Шебанова Н. А. Собственность Российской Федерации за рубежом: правовое регулирование и защита. Автореферат докторской диссертации. СПб., 2011. С. 14, 23, 41). Оснований для этого нет. Трудно представить себе юридически обоснованный переход собственности как материального объекта без перехода права на этот объект. Ведь и в Венской конвенции 1983 года, как и в Венской конвенции 1978 года, речь идет именно о правопреемстве (в первом случае в отношении государственной собственности, во втором – в отношении договоров). При изъятии права из понятия «правопреемство» последнее лишается смысла. Переход собственности как материального объекта от одного субъекта к другому (разумеется, юридически обоснованный) означает и переход права на этот объект. Правда, Н. А. Шебанова на это может возразить, что при континуитете новый субъект не появляется, а потому перехода прав от одного субъекта к другому не происходит – субъект тот же. Но если никакого нового субъекта нет, а есть лишь «продолжатель» того же субъекта, то нельзя говорить не только о переходе прав, но и о переходе объектов этих прав, ибо передавать их некому. Нуждается в коррективах и указание на то, что объем прав на указанный объект определяется исключительно внутренним правом государства-преемника. Именно для этого автор и отдает предпочтение континуитету по сравнению с правопреемством. Сам же автор неоднократно отмечает, что при определении правового режима недвижимости, находящейся за рубежом, приходится считаться и с той системой регистрации прав на недвижимость, которая в том или ином государстве существует. Наконец, будем ли мы рассматривать государство-преемник как наследника или как продолжателя государства-предшественника, – от этого ничего не изменится, ибо и сам автор, говоря о том, что объем прав «не наследуется», берет этот термин в кавычки, т. е. придает ему условное значение. В связи со сказанным подчеркну, что проблемы правопреемства, причем не только в частном праве, глубоко исследованы в монографии Б. Б. Черепахина «Правопреемство по советскому гражданскому праву» М., 1962.

101

Черепахин Б. Б. Указ. соч. С. 22. В цитируемом отрывке сохранена пунктуация источника.

102

По материалам книги «Страницы истории и очерки о научных школах института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ». Изд. четвертое. М., 2015. Научная сессия, посвященная вопросам кодификации советского республиканского законодательства. 31 января – 2 февраля 1957 г. М., 1957. С. 193–195.

103

В воспоминаниях, опубликованных в послевоенные годы, академик К. В. Островитянов, член РСДРП с дореволюционным стажем, поведал о том, как до революции полемизировал с Вышинским на партийных собраниях и в ра-бочих кружках. Островитянов отстаивал платформу большевиков, а Вышинский – меньшевиков. Революцию семнадцатого года Вышинский встретил меньшевиком-интернационалистом. Островитянов был одним из ведущих советских экономистов, вице-президентом АН СССР.

104

Подробнее об этом см.: Толстой Ю. К. Из пережитого… СПб., 1999. С. 14–17, 172–180.

105

Должен признать, что я несколько отступил от обещания не касаться качеств Иоффе как личности. Сделано это по двум причинам. Во-первых, по мере того как углублялся во внутренний мир своего персонажа, все более осознавал, что нравственные и профессиональные качества человека настолько тесно переплетаются, что отделить их друг от друга зачастую невозможно. Это особенно верно в отношении творческой личности. Во-вторых, личные качества ученого, которому посвящены очерки, затрагиваются лишь постольку, поскольку это необходимо для объективного, без какой-либо предвзятости раскрытия тех позиций, которые он занимал в науке.

106

Наталия Николаевна Модзалевская – лаборант кафедры гражданского права Ленинградского университета, где Иоффе и я в то время работали: он – в качестве профессора, а я – доцента.

107

Евгения Лазаревна – супруга О. С. Иоффе.

108

Цивилистические исследования // Ежегодник гражданского права. 2005. Вып. 2 / под ред. Б. Л. Хаскельберга, Д. О. Тузова. М., 2006. С. 678–682.

109

Не является секретом, что одним из модераторов при подготовке первой и второй частей ГК из-за рубежа выступал О. С. Иоффе. Он был обуреваем желанием воплотить в ГК свои идеи о системе права, которые вынашивал в бытность его в Советском Союзе. Они сводились к тому, чтобы не допустить в ГК сращивания или симбиоза норм публичного и частного права (к чему призывали сторонники хозяйственного права), смоделировав его в расчете на частно-правовые отношения. Нужно признать, что для такого подхода к построению ГК имелись известные основания. Во-первых, он изначально был рассчитан на всех субъектов гражданского права – как на граждан, так и на юридических лиц в любом их сочетании. Во-вторых, и это, пожалуй, главное, он был сработан под гайдаровскую модель перехода к рыночной экономике. Лейтмотив и цель этой модели в том, чтобы максимально ограничить вмешательство государства в частно-правовые отношения, в гражданские дела, уповая на то, что рынок все расставит по своим местам. Бесконечные споры о различии между системой права и системой законодательства беспочвенны уже потому, что ставится задача о кодификации и совершенствовании именно гражданского законодательства. Применительно же к нему, кажется, никто не сомневается в том, что оно включает нормы не только частного, но и публичного права. Достаточно обратиться к ныне действующему ГК, чтобы найти в нем нормы не только частного, но и публичного права, причем многие могут быть отнесены как к тем, так и к другим. Многие нормы перенесены в ГК из Конституции (иногда с необходимой привязкой к гражданскому законодательству, а иногда в ней и нет необходимости). Будучи вмонтированными в ГК, они не перестают быть нормами публичного права, становясь и нормами гражданского права. Совершенствование законодательства должно благотворно сказываться и на гражданском праве, уточняя представления о нем, содействуя его дальнейшей научной разработке и преподаванию, правотворчеству и правоприменению. Дискуссии между цивилистами и хозяйственниками, которые с перерывами на репрессии растянулись в Советском Союзе и постсоветской России без малого на сто лет, по-видимому, убедили всех их участников, что попытки создания одноотраслевого ГК,