Всемирный потоп - Адам Туз

коммунистов составляла 60 тысяч человек, то к концу 1927 года в живых оставалось не более 10 тысяч. В сельской местности белый террор унёс жизни сотен тысяч восставших крестьян[1433]. Остатки сельских организаций были разгромлены в ходе организованного Мао восстания, печально известного как «сбор осеннего урожая», в Хунане в сентябре 1927 года[1434]. Год спустя, в июле 1928 года, после того как Пекин был сдан регулярным отрядам НРА, Соединённые Штаты признали правительство Чан Кайши со столицей в Нанкине и предоставили ему право определять размер таможенных пошлин — право, которого так долго добивались китайские националисты[1435].

Москва была ошеломлена происшедшим в Китае. Дважды на протяжении семи лет — первый раз в Польше в 1920 году, а теперь, весной 1927 года, в Китае — советский режим, казалось, был близок к революционному прорыву, который, однако, вновь обернулся сокрушительным поражением. Москве с её воспалённым геополитическим воображением взаимосвязь событий в Польше и Китае казалась очевидной. Всё это было результатом происков британского империализма. 12 мая 1927 года, через несколько недель после шанхайской катастрофы, Скотланд-Ярд провёл рейд по помещениям, которые занимала советская торговая делегация в Лондоне. Правительство тори заявило, что в ходе обысков были обнаружены изобличающие улики, и разорвало дипломатические отношения с Советским Союзом. Слухи о войне ещё более усилились, когда 7 июня в Варшаве белый русский террорист застрелил советского представителя в Варшаве. Что это, ещё одно Сараево?[1436] Страх перед войной охватил Москву. В Коммунистической партии обострились внутренние противоречия между сталинистами и троцкистами, а в октябре, когда стало ясно, что план по закупкам урожая не будет выполнен, предчувствие кризиса усилилось. Как и во время Гражданской войны, крестьяне забастовали. В 1920–1921 годах Ленин уже сталкивался с подобной ситуацией. Непомерные амбиции, связанные с революционной экспансией и социалистическим строительством, разбились о стену силового противостояния Запада и угрозу голода. Провозгласив новую экономическую политику и принцип мирного сосуществования, Ленин сделал шаг назад.

В 1927 году повторить такой шаг означало предать всё, что было достигнуто с момента того стратегического отступления. Для Сталина это означало опасную уступку жаждавшим реванша оппонентам. Сталин не собирался отступать. Троцкий и Зиновьев были высланы из страны. Но что означал шаг вперёд? В 1925 году именно Троцкий и левая оппозиция выступали за ускорение индустриализации. Теперь, летом 1927 года, столкнувшись с угрозой войны, Политбюро внесло изменения в свою повестку дня. К концу года гигантская программа индустриализации была представлена в виде пятилетнего плана и дополнена программой принудительной коллективизации на селе. Сталин приступал к выполнению совершенно беспрецедентной программы экономических и социальных преобразований, которая в течение нескольких лет должна была обеспечить Советскому государству полный и непосредственный контроль над массами крестьянства[1437]. Это была, по выражению Троцкого, «азартная бюрократическая сверхиндустриализация», полная экономических и политических рисков[1438]. В начале 1930-х годов эта волюнтаристская попытка обеспечить рост любой ценой приведёт к жуткому голоду и жестокой войне с крестьянством и заставит переориентировать внешнюю политику Советского Союза на оборону. Сталин не случайно так горячо приветствовал пакт Келлога-Бриана. Для построения в обозримом будущем «социализма в одной отдельно взятой стране» требовался мир.

IV

В конце 1920-х годов в Восточной Азии была ещё одна страна, находившаяся в состоянии ещё большей стратегической неопределённости, чем Советский Союз, и этой страной была Япония. В среде японских политиков и военных часто раздавались голоса, требовавшие более активных действий. С начала 1920-х годов относительная умеренность японской политики строилась на недооценке потенциала китайского национализма.

В свете мобилизации сил, проведённой Ву Пеифу в 1924 году, и ещё более значительного размаха Северной экспедиции такая самоуспокоенность становилась опасной. Тем не менее министр иностранных дел Сидехара, не обращая внимания на возмущение правых сил, продолжал проводить неагрессивную политику, которую он выбрал ещё в 1921 году. Весной 1927 года, когда США и Британия применили военную силу против китайских националистов, Япония воздержалась от каких-либо действий[1439]. На японском флоте чувство унижения было столь сильным, что один из лейтенантов, принимавших участие в эвакуации японцев из Нанкина, совершил харакири в знак протест[1440]. Почему Япония не встала на защиту собственных интересов? Китай собирал силы, а важнейший японский плацдарм в Маньчжурии оставался забытым[1441]. В конце 1920-х годов численность японских поселенцев в Маньчжурии составляла всего лишь 200 тысяч, и каждый год она увеличивалась не более чем на 7 тысяч человек. Для сравнения, в 1927 году приток в Маньчжурию китайцев, желавших получить землю, достиг пика в 780 тысяч. Японские правители избегали по-настоящему решительных политических шагов, лишая себя будущего даже в естественных сферах интересов.

В апреле 1927 года экономический кризис, разразившийся в стране на фоне событий в Китае, привёл к отставке либерального правительства, столь упорно придерживавшегося политики примирения[1442]. К власти пришла консервативная партия Сэйюкай во главе с бывшим начальником генерального штаба, прокитайски настроенным генералом Танакой, обещавшим занять более твёрдую позицию. Укрепляя японские позиции в Шаньдуне и Маньчжурии и одновременно добиваясь расположения Чан Кайши, Танака надеялся в конце концов убедить китайцев согласиться с разделом территории к северу от Великой стены. Танака не мог пойти на разрыв с западными странами даже тогда, когда НРА вела крупную наступательную операцию на севере в апреле 1928 года. Несмотря на неоднократные столкновения НРА с японскими отрядами, в ходе которых погибли тысячи китайцев, Танака продолжал молчать и официально подтвердил перед Вашингтоном суверенитет Китая над Маньчжурией.

Для японских крайних националистов это было уже слишком[1443]. 4 июня 1928 года радикально настроенные офицеры японской армии в Маньчжурии убили военачальника Чжан Цзолиня, который спешил покинуть Пекин до того, как туда войдёт НРА. Убийцы надеялись таким образом спровоцировать столкновение с армией Чжан Цзолиня и дать повод для полной аннексии Маньчжурии Японией. Но их ждало разочарование. НРА заняла Пекин, и националисты завершили объединение Китая, а на смену Чжан Цзолиню в Маньчжурии пришёл его сын, Чжан Сюэлян. «Молодой маршал» избегал открытого столкновения с японской армией, но вскоре проявил себя китайским патриотом новой формации. В декабре, игнорируя японцев, он передал три маньчжурские провинции в управление правительству националистов в Нанкине, которое теперь было уже официально признанно Соединёнными Штатами и Великобританией.

Политика премьер-министра Танаки полностью провалилась. Неспособный противостоять китайцам или договориться с ними, он напоминал «Дон-Кихота Востока», самурая старой школы, пережившего своё время[1444]. Когда наконец в июле 1929 года его правительство ушло в отставку, на смену пришли не националисты-радикалы, а их главные противники,