Дарт Лонгботтом - Добрый Волдеморт

то, что Гарри воспитывался в семье тётки-магглы, тот понимал — решение отказаться от фамилии «Поттер» вряд ли вызовет одобрение хотя бы у одного волшебника в мире магии. Даже те, чьи рода были известны всего лишь двумя-тремя поколениями, гордились своими корнями и превозносили их.

— Я?.. Не согласен! — буркнул Гарри и с вызовом спросил: — А какая разница, если Сириус завещал дом мне?

— Мэнор, мистер Поттер. К вашему сведению, это не просто дом или поместье, — серьёзно сказал Палпатин, покачав головой, словно осуждая необразованность юноши. — Мэнор — это средоточие магии рода. Место, в котором находятся алтарь, библиотека, дуэльный зал, лаборатории и многое, многое другое. Без принятия в род мэноры нельзя передавать посторонним.

— Сириус мой крёстный, а я — не посторонний! — выкрикнул Поттер так громко, что судьи посмотрели на того с неодобрением, а Персиваль Уизли сделал «страшные глаза» и погрозил Гарри кулаком.

— Моя жена также является вашей крёстной, мистер Поттер, — хмыкнул Палпатин. — Однако это не даёт вам никаких прав на имущество Лонгботтомов. В магическом мире институт крестничества существует лишь для того, чтобы помочь сиротам получить нормальное воспитание в семье, и не оказаться в приюте. Однако ни один волшебник не оставит наследство ребёнку, не приняв того в свой род, пусть даже в качестве младшей ветви.

— Сириус был в тюрьме, — сердито сверкнул очками Поттер, — и поэтому не мог меня забрать у тётки. А где тогда была ваша жена? Почему род Лонгботтом не взял меня к себе, сэр?

— На это были серьёзные причины, мистер Поттер, — ответил без улыбки Палпатин. — В те времена вашу судьбу решал лично профессор Дамблдор, можете поинтересоваться у него. И кстати, насколько я знаю, вам до сих пор не назначили нового опекуна. Я полагаю, на следующем заседании нам сто́ит исправить это упущение.

— Мне больше не нужен никакой опекун! — рявкнул Поттер, представляя себе Долорес Амбридж. — Я не собираюсь послушно выполнять чьи-то приказы! А вдруг это будет Люциус Малфой или ещё какой-нибудь «Пожиратель Смерти»?

После слов Поттера судьи недовольно зашумели. Ругались и консерваторы, и сторонники Палпатина, и даже приверженцы Дамблдора. Один только Малфой, словно король, сидел в кресле, опершись подбородком на скрещённые руки, лежавшие на трости, и делал вид, что слова Поттера его совершенно не касаются.

— Если вы так хотите этого избежать, вам следует в трёхдневный срок подать заявление об эмансипации, — предложил Шив. — Иначе Министерство магии оставляет за собой право назначить опекуна для вас самостоятельно.

Поттер сердито сверкнул очками, кивком подтвердил, что всё понял, после чего направился к своему месту.

Палпатин заметил, что, с того самого момента, как он заговорил о законности притязаний на имущество Блэков, лицо директора Хогвартса стало постепенно мрачнеть. Похоже, раньше Дамблдор был уверен, что получит золото из хранилища Сириуса, но после начала обсуждений понял — этого не произойдёт. Кроме того, Шив намеренно стремился к тому, чтобы Поттер получил самостоятельность как можно раньше. Ведь эмансипированный волшебник отвечал за себя, и защита Хогвартса больше на такого мага не распространялась.

Палпатин незаметно следил за мыслями окружающих с помощью поверхностной легилименции и, уловив растущее раздражение Дамблдора, добродушно улыбнулся. Подождав, пока Поттер не вернётся на место, Палпатин предъявил судьям заключение комиссии Гринготтса и, глядя с насмешкой в сторону директора Хогвартса, сказал:

— Леди и джентльмены! По мнению банковских экспертов, завещание Сириуса Блэка — поддельное. А может быть, оно составлено под влиянием зелий ментального контроля, непростительных заклинаний или других запрещённых законом воздействий. Конечно, никто не знает, где скрывался беглый преступник Блэк до момента своей гибели, но, судя по тексту завещания, вы об этом были неплохо осведомлены. Верно, профессор Дамблдор? — посмотрел Палпатин в сторону Великого Светлого волшебника, чем вызвал понимающие смешки некоторых судей.

— Сириус не был преступником! — тут же взвился Поттер. — Мы вместе сражались с «Пожирателями Смерти»! Как вы вообще можете так его называть?

— Вначале успокойтесь, мистер Поттер, — холодно посмотрел Палпатин на покрытое красными пятнами лицо очкастого гриффиндорца. — Если вы забыли, о чём я говорил на прошлом заседании с вашим участием, я вам напомню. Сириус Блэк нарушил Статут Секретности. Он на глазах у обычных людей использовал мощное взрывное проклятье. В результате чего погибло более двадцати мирных лондонцев, и неизвестно, какое количество людей ещё было ранено.

— Он хотел задержать Питера Петтигрю! «Пожирателя Смерти», который привёл Волдеморта в наш дом! — крикнул напряжённый, как струна Поттер. — Я считаю, Сириус всё сделал правильно, сэр!

— А вы поделитесь вашей точкой зрения с родственниками тех, кто погиб в тот день, — сказал Палпатин с насмешкой. — Уверены, что с вами согласятся?

— Они всего лишь магглы! — прорычал Поттер, сверкнув очками, чем вызвал у Палпатина добродушную улыбку. Многие волшебники в зале даже засмеялись.

— Обучение в Хогвартсе пошло вам на пользу, молодой человек, — насмешливо выкрикнул лорд Паркинсон со своего места. — Начинаете думать как волшебник!

Поттер побледнел от бешенства, но промолчал, а Дамблдор поднялся со своего места и посмотрел на всех печальным взглядом уставшего человека:

— Я впервые слышу о завещании несчастного Сириуса, но я рад, что он передал всё своё состояние «Ордену Феникса».

Палпатин с наигранным сожалением развёл руками:

— Представители банка Гринготтс сообщили, что лорд Блэк не имел права свободно распоряжаться состоянием своего рода из-за ранее заключённого магического соглашения. Я отчасти разделяю ваше разочарование, профессор Дамблдор, но, согласно экспертному мнению гоблинов, при составлении этого завещания, — потряс перед собой пергаментом Шив, — не было соблюдено главное правило подобных документов. Клятвы не было, если вы понимаете, о какой клятве идёт речь.

— Я понимаю, — процедил Дамблдор, всего лишь на одно мгновение сбрасывая маску и взглядом обещая Палпатину будущие неприятности.

Между тем в зале нарастало недовольство. Сторонники Паркинсона кричали, что, если бы Блэк был жив, того стоило бы проверить на подчиняющие зелья и чары. Ведь ни один волшебник в здравом уме не способен так ужасно распорядиться наследием собственных предков. А отсутствие необходимой клятвы уж точно делало последнее распоряжение Сириуса обычной бумажкой. Некоторые горячие головы даже предлагали директору Хогвартса использовать фальшивое завещание Блэка «по прямому назначению».

— Тихо! — прогремел Палпатин, заглушив нарастающий вал недовольства. — Давайте голосовать. Кто придерживается мнения, что последнее волеизъявление Сириуса Блэка было настоящим?

Руки подняли около