Мой папа – попаданец! Книга 5 Война началась! - Алакей Близнюк

class="p1">Мы сорвались с места, свернули от основной колонны на ту самую дорогу. Идти к деревне не было никакого желания, но кто я такой, чтобы исполнять мои хотелки? Обычный наемник Имперской армии. Мои желания не важны. Враг уже проник на территорию Империи и сжигает деревни, а может чего похуже.

Идти оказалось недолго. Мы подошли к деревне через сорок минут быстрой ходьбы. Лес раздвинулся в стороны и нашему взоры открылась печальная картина догорающих домов.

— Твари…

— Всем быть на чеку. Враг может быть тут и ждать в засаде!

— Там нет никого, я проверил сонаром.

— Не важно. Враг может иметь при себе скрывающие артефакты. Если расслабимся, хотя бы на миг, то можем попасть в ловушку. Артем, ищи следы магического вмешательства. Если почувствуешь что-нибудь, сразу же сообщай.

— Обязательно, тащ десятник!

Бегемот раздал еще несколько указаний и мы двинулись вперед. Чем ближе мы подходили к бывшей деревне, тем сильнее во мне разгорался гнев. Эти отрыжки торгла вырезали всех жителей и угнали всех животных. Это было видно по многочисленным кровавым пятнам на земле. Но тел не было.

Мы сравнялись с самыми крайними домами деревни и Себас отправился на разведку. Я же продолжал мониторить пространство вокруг нас и прислушиваться к своим ощущениям. Ничего подозрительного не было. Точка Себаса двигалась равномерно, как при обычной медленной ходьбе человека.

— Иди прогуляйся. Если что подозрительное увидишь, сразу лети обратно, — отправил Чвирка на разведку.

— Чвирк-чвирк!

Спутник полыхнул радостью и умчался к центру деревни. Но не прошло и пяти минут, как по ментальной связи почувствовал вспышку эмоций. В них я еще не так хорошо разбирался и часто путался в эмоциях Чвирка. Лучше всего понимал обычные эмоции, как радость или гнев. Тут было нечто другое, о чем сразу же сообщил Бегемоту.

— В центре деревни что-то есть. Сонар ничего не показывает, но Чвирк что-то нашел.

— Двигаемся в ту сторону, но через сгоревшие дома. Если враг приготовил ловушку, то ударит со всех сторон, если мы пойдем по дороге.

Себас вернулся через пару минут. Ничего интересного не нашел со своей стороны и мы двинулись под прикрытием домов к центру деревни.

— Это сделали Вольные? — ахнул один из учеников.

Кажется его звали Арбил. Довольно сдержанный паренек, не любящий махать кулаками просто так. Ему вторил еще один ученик — Тагат. Они были похожи, как две капли воды, но не были братьями. На этой почве и сдружились между собой.

— Вот это мы и должны выяснить. Может обычные разбойники постарались, а может Вольные. Или местные кланы под шумок сводят друг с другом счеты. С них станется… — тихо проговорил Бегемот, осматривая сваленные в кучу тела людей и животных.

Перед главным домом были свалены тела. Из них соорудили большую кучу и сверху накидали мебель, после чего подожгли. Огромный костер уже догорал и из общего месива мало что можно было понять, кто есть кто. Тела практически сплавились в единую массу горелого мяса.

— Не похоже это на обычный разбой. Кланы тоже не стали бы так заморачиваться. Просто бы поубивали всех и увели скот. А тут тратили время и стаскивали всех в кучу, — высказал свое мнение Себас и я с ним был согласен.

— Тоже так думаю, — кивнул Бегемот. — Всем разойтись и обыскать деревню. Костер горит уже десяток часов, враг уже явно ушел отсюда.

— Фу, Чвирк!

Этот засранец копался в этой груде мертвых тел. Он впервые увидел нечто подобное и хотел это потрогать. Сожженные тела ему еще не попадались, впрочем как и мне. Зрелище было отвратительным и тело предательски подрагивало. Пришлось пересилить себя и отогнать Чвирка от кучи. Мертвые заслуживали уважения к себе. Пришлось гневно втолковать это Чвирку. Тот обижено что-то прожужжал и забрался в обратно в карман.

Солдаты разбрелись по деревне и обошли каждый дом в поисках выживших, но никого не обнаружили. Я же вместе с Бегемотом стоял в центре деревни и наблюдали за всем со стороны. Десятник решил, что я буду полезней в качестве поддержки, чем полноценный солдат и был прав.

— Тащ десятник, у нас пусто!

— У нас тоже пусто. Все вынесли, а что не вынесли — сожгли.

— Даже яблони срубили и бросили на дрова. Ничего не пощадили.

— Хорошо, уходим отсюда, — приказал Бегемот.

Мы двинулись назад и я пристроился рядом со Стигом. Он шел немного в стороне от отряда и думал о своем. Я решил поддержать парня, ведь он был самым молодым среди нас и увиденное могло сильно подкосить моральный дух парня.

— Чего грустишь? Наконец-то понял во что вляпался? Столько мертвых тел в одной куче не каждый может «переварить» спокойно.

— Не, не из-за этого. Смерть есть смерть. Еще в детстве я видел разграбленную деревню. Тогда было много трупов и много смертей. Даже хорошо, что никто долго не мучался, а умер сразу. Разбойники вырезали всех сразу же и увели коров в лес. Остались только собаки. Бегали несчастные по деревне и лаяли, просили еды у мертвых хозяев. А тут их прирезали, будто собака может что плохого сделать.

— Может они защищали дом от врага и напали на них.

— Не, порода не та. Там были обычные пастушьи. Такие не нападают на людей, только лают. Всем известно. Я всегда с такими ходил пасти стадо, самая лучшая порода в Империи.

— Мы найдем этих выродков и отомстим.

Это было единственное, что я мог сказать в данный момент. Обещание мести, самый действенный инструмент и мотиватор.

— Обязательно. Отомстим за смерть верных друзей человека.

Стиг развел плечи в стороны и прямо посмотрел вперед. Его взгляд преисполнился решимостью и гневом. Не то, чего я добивался на самом деле, но тоже сойдет. У каждого свои ценности в жизни. Стиг к примеру ценит жизнь обычных животных выше, чем человеческую. Странно? Да! Но это другой мир со своей философией и ценностями, не мне его судить.

Бегемот ушел на доклад, а мы продолжили топтать километр за километром. У нас был последний марш бросок до крепости, где нам предполагалось закрепиться. Мы шли к крепости под названием Базинфорт. Это защитная крепость второй оборонительной линии. Крепость защищала дорогу ведущую к небольшому городу, самому крайнему в Империи с севера. Город снабжал ряд крепостей из первой линии и являлся перевалочным пунктом.

— А как называется сам