С-101 в воспоминаниях экипажа - Михаил Константинович Чуприков

руль ручным приводом из седьмого отсека не увенчалась успехом. Вертикальный руль был расклинен при помощи талей. Работа производилась в седьмом отсеке. После расклинки вертикального руля было произведено согласование электрических указателей рулей с механическими. Рулевым было дано указание: руль свыше 25° на борт не перекладывать.

3. 12 июля при попытке выхода в торпедную атаку по конвою противника подводная лодка носовой частью коснулась грунта, что явилось причиной отказа от торпедной атаки. Носовые торпедные аппараты были приготовлены к выстрелу, в числе прочих действий были открыты их передние крышки. После отбоя торпедной атаки носовые торпедные аппараты были приведены в исходное положение, однако передняя крышка нижнего аппарата правого борта полностью не закрылась. Повторное открытие и закрытие передней крышки изменений не внесло, она плотно не закрылась. Такое положение крышки сразу же уменьшило предельную глубину погружения в два раза.

Через несколько часов гидроакустик доложил, что прямо по носу он прослушивает неопределенный шум. Наблюдение за шумом показало, что пеленг на шум не изменяется даже при перемене курса подводной лодки. Это могло означать, что обнаруженный шум производится самой подводной лодкой, а характер шума указывал, что за борт выходит воздух. Командир решил произвести наблюдение носовой части через перископ. Наблюдение показало, что при дифференте лодки на корму в носовой части появляется большой воздушный пузырь, что демаскирует подводную лодку. Было принято решение: до наступления сумерек лечь на грунт, с наступлением сумерек всплыть в надводное положение, создать давление в первом отсеке, выгрузить торпеду из нижнего аппарата правого борта и устранить неисправность торпедного аппарата. Для уменьшения поступления воды в первый отсек подводной лодки придать дифферент на корму. Работа была полностью выполнена, а в торпедном аппарате был обнаружен камень, который и не давал плотно закрыть переднюю крышку. Воздух поступал в аппарат через неисправный воздушный клапан.

4. В подводном положении при приготовлении носовых торпедных аппаратов к выстрелу резко начал нарастать дифферент на нос. Попытка удержать дифферент рулями не удалась, поэтому был дан пузырь в носовую группу цистерн главного балласта, одновременно было приказано закрыть передние крышки носовых торпедных аппаратов и замерить воду в носовых торпедозаместительных цистернах первого отсека. Теперь лодку удалось удержать в подводном положении. Замер воды в носовых торпедозаместительных цистернах первого отсека показал, что цистерна левого борта заполняется через торпедный аппарат. Дальнейшая проверка показала, что воду пропускает клапан заполнения кольцевого зазора верхнего левого торпедного аппарата. Аппарат был осушен и клапан исправлен. В результате резкого нарастания дифферента был вылит электролит из элементов аккумуляторной батареи, что привело к необходимости вскрытия настилов аккумуляторных ям и протирки батареи. Для произведения этих работ лодка легла на грунт.

15 июля мы получили разрешение следовать в бухту Кихельконна, расположенную на острове Сааремаа. Когда мы легли на створы бухты Кихельконна, была получена радиограмма: «В Кихельконну не заходить, следовать…», а дальше, куда следовать, из-за искажения установить не удавалось. Командир принял решение следовать на позицию, одновременно еще раз запросив, куда следовать. При движении на позицию курсом зюйд нами была встречена подводная лодка С-102, которая следовала из Рижского залива через Ирбенский пролив в базу. На ней находился командир дивизиона, поэтому подводная лодка С-101 легла в кильватер лодки С-102. На траверзе Кихельконны С-102 начала поворот в эту бухту. Командир С-101 передал на С-102 полученную радиограмму о том, чтобы в Кихельконну не заходить.

Тогда командир дивизиона, находившийся на подводной лодке С-102, принял решение следовать через проливы Соэла и Муху в Таллин. При подходе к проливу Соэла была получена радиограмма, что следовать надо в бухту Триги, расположенную на севере острова Сааремаа. В связи с тем, что С-102 делала поворот на Кихельконну, подводная лодка С-101 оказалась впереди, а С-102 следовала ей в кильватер. В таком строю обе подводные лодки стали подходить к проливу Соэла.

Близость своих берегов расслабила бдительность, начался обмен мнениями по семафору. Все внимание было сосредоточено на переговорах, и только шум пикирующего самолёта обратил на себя внимание. Стоявшие на мостике увидели, как от самолета отделились две бомбы, которые с нарастающим свистом неотвратимо направлялись на лодку С-101. Была подана команда: «Все вниз, срочное погружение». В центральном посту был слышен сильный удар по корпусу лодки, почувствовался запах гари и последовал взрыв за кормой. Лодка с креном на левый борт погрузилась под воду и на глубине 20 метров легла на грунт. После погружения крен отошел к 0°.

На мостике лодки С-102 видели попадание авиабомбы в С-101 и взрыв бомбы. На поверхности воды обнаружили бескозырку и решили, что С-101 потоплена. Осмотром в отсеках лодки, произведенным на грунте, видимых повреждений прочного корпуса и механизмов не было обнаружено. Лодка пролежала на грунте до 14 часов (в авторском тексте не указано время начала атаки самолета. – О.З.), после чего она всплыла на перископную глубину, а затем стала следовать к проливу Соэла, к узкой части которого она подошла к 17 часам. Мы находились на перископной глубине. Подводная лодка касалась грунта. В перископ наблюдались два наших «охотника» за подводными лодками, которые производили поиск. Командир ожидал, пока «охотники» отойдут от места всплытия, чтобы успеть обменяться позывными. Игра в кошки-мышки продолжалась около часа. Наконец мы всплыли с креном в 10° на левый борт, обменялись позывными с «охотниками», заполнили цистерну № 4 главного балласта и выровняли крен, а затем в надводном положении по фарватеру направились в Триги. Как потом выяснилось, «охотники» специально были посланы на поиск нашей лодки.

С-101 следовала узким фарватером, когда в 18 часов была атакована самолетом противника. Погружение на мелководном фарватере исключалось, поэтому была объявлена артиллерийская тревога. Для уклонения от самолета мы начали поворот влево, и лодка села на мель. Мы начали давать самые полные хода назад электромоторами, продували цистерну № 1 главного балласта. Так как нами по самолету велся артиллерийский огонь, цистерну № 4 не продували, опасаясь, что снизится точность прицельного огня. В эти напряженные минуты из четвертого отсека доложили, что там чувствуется запах гари. Было приказано вскрыть настил аккумуляторной ямы четвёртого отсека и выключить батарейный автомат. Приходится удивляться, с какой быстротой была вскрыта аккумуляторная батарея и произведен ее осмотр. Было обнаружено, что из-за плохого контакта подплавились шины одного элемента. Этот элемент был выведен из эксплуатации, а оставшаяся часть батареи продолжала работать. Артиллерийским огнем самолет противника был отогнан. С-101 благополучно снялась с мели и продолжила следовать в Триги. Там лодка стала на якорь. Бухту окаймлял лес, который манил к себе на отдых. Ничто не напоминало о войне, стояла