История Франции - Марк Ферро

Было 13 мая 1958 г. путчем или переворотом? Во всяком случае, де Голль смог развернуть ход событий в свою пользу, до самого конца утверждая, что он был совершенно ни при чем. Даже публично, выступая 8 июня 1962 г., он говорил о «попытке узурпации власти, пришедшей из столицы Алжира». «Мне пришлось изворачиваться, но я и пальцем не пошевелил, чтобы поддержать движение. Я был даже вынужден блокировать его, когда оно начало перерастать в военную кампанию против метрополии», — сказал он своему соратнику Алену Пейрефиту.

В самом деле, движение против режима Четвертой республики зародилось вне метрополии, и его вдохновляли две силы: французская армия и французы Алжира. Первая, униженная из-за поражения в Индокитае и провала Суэцкой кампании, с гневом осуждала слабость сменявших друг друга кабинетов министров, не способных удержать что-либо в своих руках… Армия выиграла битву в Алжире, до полного разгрома феллахов, казалось, оставалось «совсем чуть-чуть», поэтому она опасалась, что теперь, когда до победы рукой подать, начнутся переговоры. Армия рассчитывала на поддержку Лакоста, генерального губернатора Алжира, который с 6 февраля 1956 г. заменил правительственный триптих: прекращение огня, выборы, переговоры — своим собственным диптихом — реформа и капитуляция ФНО.

После Суэца ФНО выиграл битву за интернационализацию конфликта. Перенеся свои базы из Каира в столицу Туниса и расположившись в этой стране как на завоеванной территории, ФНО начал угрожать с более близкого расстояния. Бомбардировка тунисской деревни Сакхиет рядом со столицей Туниса, где у ФНО была база, угон самолета бен Беллы[229] показали, что французская армия действовала, как хотела, уже без инструкции правительства. Упадок политической власти был очевидным. Дошло до того, что глава правительства Плевен спрашивал у командующего в Алжире генерала Салана, чего тот требует… чтобы покончить с ФНО. Военные хотели располагать в Париже сильной властью в лице Мишеля Дебре или Жака Сустеля.

Второй силой были французы Алжира: во главе их стояла не столько вчерашняя знать: Скьяффино, Боржо, Блашетт, сколько активисты «черноногих» — небогатое белое население, пытавшееся устроить заговор, склонив на свою сторону армию. Группировки, выходя из тени, объединялись с бывшим членом крайне правой группировки «Кагула» доктором Мартеном и с пужадистом[230] — генералом Фавром, который рассчитывал устроить двойной путч в столице Алжира и в Париже. Они собирались сначала избавиться от генерала Салана, которого несправедливо подозревали в том, что он хочет «сбыть» Алжир. Были и другие: студенты во главе с Лагайардом, «территориальные подразделения», возглавляемые полковником Томазо, а также те, кто заявлял, что действует во имя политиков Шабан-Дельмаса, Сустеля или де Голля, — всего, как пишут историки Мерри и Серж Бромберже, можно насчитать, по крайней мере, «тринадцать заговоров 13 мая».

Двадцать шестого апреля 1958 г., после отставки правительства Феликса Гайара, зажатого в тиски протестами Бургибы, с одной стороны, и армией, требовавшей гарантий и уничтожения оплота ФНО в Тунисе, — с другой, разразился кризис. В столице Алжира были организованы массовые демонстрации, чтобы помешать формированию «правительства измены». В то время как в Париже вновь начался хоровод претендентов на министерские кресла, Лакост в Алжире предупредил военных о готовившемся очередном «дипломатическом Дьенбьенфу». Действительно, Пьер Пфлимлен, назначенный председателем Совета министров, только что опубликовал речь в поддержку прекращения огня и переговоров. В столице Алжира начался мятеж: всеобщая забастовка была назначена на 13 мая, 100 тысяч человек вышли на Форум под лозунгом «Французский Алжир». Полковник Тринкье предоставил демонстрантам грузовик, чтобы те могли протаранить решетку резиденции генерал-губернатора… Лагайард[231], затем Массю вышли на балкон. Массю согласился возглавить Комитет общественного спасения. Он кричал: «Я, генерал Массю, только что сформировал Комитет общественного спасения для того, чтобы было сформировано правительство под председательством генерала де Голля». Эта фраза была подсказана ему группой Шабан-Дельмаса в Алжире, в которую входили промышленник Леон Дельбек и депутат Люсьен Невирт, затем к ним присоединились Салан и — «в качестве освободителя» — Сустель, решивший координировать движение.

В столице Алжира первым имя де Голля упомянул Ален де Сериньи, главный редактор газеты «Эхо Алжира». Однако французы Алжира, не забывшие антипетэновскую политику генерала и его враждебность по отношению к генералу Жиро, относились к нему с некоторым недоверием. Со своей стороны, де Голль также опасался призывов людей, которых он не контролировал, таких, как Сериньи и Салан, или которым больше не доверял, таких, как Сустель. Однако он решил вступить в эту игру, и, хотя правительство Пфлимлена было утверждено палатой депутатов, настроенной на то, чтобы дать отпор мятежу, де Голль объявил, что «готов облечь себя властью Республики».

С этого момента один за другим, кроме Мендес-Франса и Миттерана, политические лидеры Франции, более или менее подталкиваемые радикалом Феликсом Гайаром, признавали, что лишь де Голль способен решить алжирскую проблему, и, открыто или тайком, вставали на его сторону: Ги Молле и Робер Лакост, Венсан Ориоль[232] и Рене Коти, а вскоре и сам Пьер Пфлимлен. Однако, поскольку группа социалистов отказалась поддержать запущенный им процесс, де Голль не пожелал предлагать свою кандидатуру Собранию, тогда как левые скандировали в Париже: «Де Голля — в музей!» Тогда де Голль заявил, что если он не нужен парламенту, то пусть парламент сам объясняется с парашютистами. Речь шла об операции «Воскрешение», которую готовили Массю и его соратники: предполагалось наступление на Бурбонский дворец (резиденцию Национального собрания) с целью привести к власти «правительство общественного спасения».

Но президент Республики Рене Коти проложил путь к более мирному развитию событий. В своем «Послании» к обеим палатам парламента он заявил, что «обратился к самому знаменитому из французов»; затем вместе с де Голлем он постарался «добиться согласия партий», и, наконец, 3 июня де Голлю был открыт путь в резиденцию премьер-министра — Матиньонский дворец.

Только 28 мая де Голль принял личное участие в перевороте — «чтобы предупредить гражданскую войну и спасти республиканские свободы», а заодно вновь забрать власть в свои руки…

Де Голль в Алжире: «Я вас понял» (4 июля 1958 года)

Возвращение де Голля к власти произошло исключительно из-за