Гарри и его друг Бобик - enorien

же это опять были глупые соседские дети, которые ещё не решили, готовы ли они испытать ужас или же им стоит бежать. В любом случае незваные гости передумали заходить в дом, и Хвост развернулся обратно к лестнице.

— Это всего лишь… — начал было он вслух, как в дверь опять постучали.

— Хвост, что там? — послышался голос Волан-де-Морта.

Хвост недобро улыбнулся, готовый жестоко наказать нарушителей покоя, достал волшебную палочку и резко распахнул дверь.

— Кто здесь ещё?..

Он наконец-то увидел припозднившегося гостя и не смог договорить.

— Здарова задолбал! — бодро поприветствовал его Сириус Блэк и двинул кулаком в лицо.

Хвост пошатнулся и упал. В ворот его мантии вцепилась та же крепкая рука и оторвала от пола.

— Что я тебе, овчарка поисковая, чтобы бегать за тобой всякий раз?! — сердито прибавил Сириус и потащил его на улицу.

— Господи-и-ин!!! — закричал Хвост. — Господин, помо!..

Удар под дых выбил из него воздух. Сириус вытащил его из дома и швырнул на землю. Хвост отчаянно сопротивлялся, но его руки очень быстро оказались скреплены какой-то дряхлой верёвкой. Из дома тем временем послышалось шипение. Сириус оставил Хвоста в покое и сдвинул брови, смотря в полутёмный коридор.

— Конец тебе, Бродяга, — мстительно произнёс Хвост, прекрасно понимая, что именно шипит и что оно сделает с этим непрошеным гостем.

— Да твою же мать! — выругался Сириус и отшатнулся, как только показалась голова Нагайны.

Хвост, лежащий на земле, с большим наслаждением наблюдал, как старый друг убегает от здоровенной змеи. Она, вероятно, успела бы цапнуть его за ногу, но Сириус на бегу обратился в чёрного пса, а это прибавило ему скорости. С разбега он подпрыгнул и скрылся за холмом. Нагайна, помчавшись за ним, тоже скрылась.

— Прощай, прощай! — громко прибавил Хвост, поднявшись на ноги.

Сколько он ни пытался подцепить пальцами или зубами узел, верёвка на запястьях почему-то не развязывалась. Хвост подумал, что она упадёт так же, как и наручники, стоит ему только обратиться. Он подобрал упавшую волшебную палочку с земли, но почему-то не смог превратиться в крысу. Подняв руки над головой, Хвост наконец-то рассмотрел на верёвке какие-то символы и выругался:

— Бродяга, тварь подлая! Чтобы тебя там на куски пор!..

Его голос внезапно заглушил дикий рёв. Хвост замолк и медленно опустил руки.

— А-у-у-у-у-у-у-у! — где-то под холмом затянул хор пугающих голосов.

Оттуда же послышалось шипение, хруст веток и множество ударов, как будто что-то яростно било по земле. Хвост медленно перевёл взгляд на небо, посмотрел на безмолвную полную луну и закачал головой:

— Нет… нет-нет-нет… нет!

Едва он только повернул к дому, как из-за холма показалась ободранная в нескольких местах одноглазая Нагайна. Змея пыталась уползти от крупной стаи волков, один за другим бросавшихся на неё с такой яростью, как будто она без спроса перебила всю дичь в их лесу и задолжала им с большими процентами. В хвосте стаи можно было видеть и чёрного пса, почему-то не пытавшегося обогнать некрепкого молодого волчка перед ним.

— Не-е-е-е-е-е-ет! — завопил Хвост и забежал в дом.

Закрыв дверь, он вжался в неё спиной и вздрогнул, когда что-то об неё ударило. Послышалось то же шипение, рычание, вой и новые частые удары о землю. За дверью, определённо, велось ожесточённое сражение.

— В чём дело? Что там такое, Хвост?! — послышался со второго этажа недовольный голос господина, но Хвост дрожал всем телом и не мог ему ничего ответить.

— Хвост, я тебя спрашиваю!..

БУМ! Дверь, сорвавшись с петель, придавила Хвоста с такой силой, что он ударился об пол и отключился от реальности.

— Благодарю, мистер Блэк, хорошая работа.

Когда Хвост пришёл в себя, то оказалось, что он лежал на лужайке у дома. Змеи поблизости не наблюдалось, волков тоже не было, а в небе виднелись первые полосы света. Чьи-то руки оторвали его от земли, и Хвост вдруг широко улыбнулся, увидев перед собой хмурые лица мракоборцев. Так же он улыбался, когда его доставили в Азкабан и когда в его камере поставили миску с едой. Наконец-то он обрёл покой и больше не будет ни скитаться, ни скрываться, ни мокнуть под дождём, ни выполнять дурацкие приказы. Хвост облегчённо вздыхал, ощущая себя невероятно счастливым, поедал скудный завтрак и улыбался, посматривая в сторону окошка и слыша оттуда шум наползающих волн.

* * *

Как в старые добрые времена Римуса к рассвету удалось отыскать в густой траве. Мертвенно-бледный, покрытый свежими царапинами, он лежал на боку в чём мать родила и тяжело дышал после мучительной трансформации и ночных приключений. Сириус накинул на него тёплую мантию, перекинул его руку через свою шею и трансгрессировал на второй этаж дома Реддлов. Усадив друга в кресло, он взмахом палочки растопил камин и занялся делами. Спустя несколько часов Сириус и сам с усталым видом развалился в соседнем кресле и стал зевать. К этому времени Римус уже немного оклемался. Он попивал Рябиновый отвар, флакон которого предусмотрительно лежал в кармане мантии, покусывал плитку шоколада и грел босые ноги у огня.

— А что ночью было-то? — повернув голову, осторожно поинтересовался он у друга. — Никто… не пострадал?

— Да нет, если только чьё-то самолюбие, — сонно ответил Сириус и, зевнув ещё раз, закрыл глаза.

— А как… Хвост?

— Забрали его уже.

— М-м, здорово.

— Ага.

Римус ещё немного помолчал и, похоже, осмотрелся.

— А что мы тут… тогда делаем? — опять спросил он.

— Человечка одного ждём… Дождёмся и можем расходиться. Если хочешь, можешь ко мне завалиться. Правда у меня е-е… — Сириус протяжно зевнул и открыл глаза. — Есть нечего, но можно Кикимеру под зад дать, он что-нибудь придумает. Раньше, по крайней мере, это срабатывало.

— А что ещё за «человечек»? И чего мы его ждём? — не понял Римус.

— Да проблемка тут одна нарисовалась… он, думается мне, решит.

— Какая ещё… «проблемка»?

— Да ерунда, забей. И это… у тебя там во внутреннем кармане фляжка должна быть, дай-ка мне её.

Римус покопался в карманах мантии, выудил оттуда фляжку и кинул другу. Вместе с фляжкой он достал из кармана и какой-то листок. Римус, конечно же, был добропорядочным человеком и не стал бы читать чужие записки или письма, но на сложенном вдвое листке было написано только одно слово: «Лунатик». Пока