Практическое руководство к стяжанию Иисусовой молитвы - Иеромонах Симон (Безкровный)

агрессией. Из всех привязанностей, отвлекающих ум от Бога, самая сильная — привязанность к похоти. Ее одной достаточно, чтобы погубить душу. Похоть для человека — как разрушительное землетрясение, уничтожающее всякую жизнь. Убийца не тот, кто убивает тело, а тот, кто убивает душу и лишает ее спасения, и это — похоть. Но эта страсть, обузданная и преображенная молитвой, делается неистощимой любовью ко Христу, которая к Нему устремляется и Его единственно вожделеет, любя Христа в каждом человеке. А из всех благодатных средств самое сильное, способное противостоять похоти — это целомудренное безстрастие, укрепляемое Христовым смирением и рассуждением. Целомудрие — одеяние Царства Небесного, смирение — дыхание вечной жизни.

Гнев для человека — словно пожар в доме, украшенном и благоустроенном, он сжигает все до тла. Преображенный гнев становится неисчерпаемым состраданием души, которая вся обращается к людям, охраняя и защищая их молитвой. Умная молитва обучает человека различать прохождение благодати от воздействия злых духов по присущим им энергиям. Эта проницательность в различении добра и зла продолжает совершенствоваться на каждом молитвенном этапе, но находит оно завершение в благодатной молитве, делаясь «умом Христовым». Подобным же образом молитвенник, уповая на заступничество Божие, старается освободиться из-под гнета остальных страстей. Помня, что «сей же род изгоняется только молитвою и постом», подвижник принимается решительно искоренять страсти постами, полагая, что имеет пусть даже и рассеянную, но сильную молитву. И все же дурные неотвязные помыслы и плотские ощущения не оставляют его. В это невыносимо трудное время, когда душа находится почти на пределе своих сил, упорно борясь за свое целомудрие, она словно пробуждается от греховной мертвости и усыпления. За целомудренной телесной чистотой следует чистота ума и сердца. Это есть жертва духовная пред Господом, освящающая душу и обоживающая дух.

В умной молитве часто головная боль становится постоянным спутником — все это следствие неправильного перенапряжения. Чрезмерные подвиги порождают в уме помыслы неверия. Мечтательность и беседы в голове с самим собой ведут к появлению заблуждений и ересей. Внимательная молитва — это суровое странствие в духовной пустыне, где проверяется стойкость и самоотверженность молитвенника. Одна духовная брань сменяет другую, битва следует за битвой и сражение за сражением. Трудно долго стоять без движения в молитве, трудно дышать в ней неслышно и незаметно, еще труднее не отвлекаться на помыслы, но кто сказал, что спасение дается легко? Мужество и решимость — необходимые качества души, которые наиболее востребованы в этот период молитвенной жизни.

Тот, кто сообразителен и внимателен в умной молитве, прибегает тотчас к осторожности и умеренности, а хитрый демон, приметив это, затаивается до поры. Поскольку умная молитва сопряжена с большими душевными трудами, у подвижника начинается ослабление молитвенной ревности, внушаемое демоном. Если молитвенник не имеет умудренного наставника, он сразу взваливает на себя великие молитвенные труды и молится по четкам до изнеможения, так что в другой раз его коробит даже один только вид четок. Обучаясь молитве по книгам, он может приобрести некоторый молитвенный опыт, но, не имея духовного совета, заходит в тупик и совсем прекращает молиться, уверяя себя и других, что такие занятия безполезны. Мудрый старец, обретенный таким ревностным молитвенником исключительно по милости Божией, ведет его путем умеренности к постепенному стяжанию благодати, которая единственно является несокрушимой опорой долгих молитв и пощений.

Не следует при первом появлении начальной очищающей благодати тут же бежать в монастырь и затворяться в нем. Утверждение в неизменном намерении отречься от мира должно быть исполнено неослабной уверенности и является действием спасающей благодати. Но и тогда необходимо посоветоваться с духовником, чтобы впоследствии не испытывать никаких сомнений и разочарований в выбранной цели. Как мирянам, так и монахам необходимо прилагать все усилия к исполнению евангельских заповедей. Различие между мирянами и монахами состоит в том, что монашеская жизнь в отличие от мирской есть всецелое предание души, ума и сердца совершенствованию в заповедях Христовых, включая и само тело. Медленное, но глубокое усвоение истин евангельского спасения полезнее скоропалительного, но поверхностного понимания. Последнее плохо усваивается и быстро теряется. К действительной духовной жизни душа возводится Богом постепенно, сама того не замечая, потому что «Не придет Царство Небесное приметным образом» (Лк. 17:20). Внутреннее хранение сердца — единственное ценное делание в жизни. Ум всегда страшится такого делания. Поэтому для благодатного стояния в различных скорбях, которые создает нам греховный ум, необходимо иметь много мужества, а также требуется большое разумение.

Придя в монастырь, не нужно настраивать себя на то, чтобы непременно стать священником. Лучше поставить себе цель стать хорошим монахом. Самое ценное в монастыре — смиренный монах, а не золотые купола. А из смиренных монахов самый лучший — имеющий непрерывную молитву. Хороший монах — это кроткий монах, имеющий молитву, и он один может изменить весь монастырь своим смиренным поведением и самоотречением. А решение о священстве следует предоставить опытным духовникам. Присутствие в монастыре одного опытного и разумного духовника лучше большого числа паломников. Старец ведет монахов к достижению молитвы и спасения, в то время как паломники требуют от монахов служения им вместо того, чтобы своими усилиями служить монастырю, беря на себя помощь монахам в послушаниях. Монастырь — это духовный университет, и в нем монах обязан учиться, а не учить других. Он обязан учиться стяжанию сердечной молитвы, которая порождает смирение, а смирение укрепляет молитву, способствуя стяжанию благодати. Те родители, которые благословили своих детей на монашеский путь, подвигнутые к этому милостью Божией, часто сами в старости принимают монашество и в придачу стяжают умную молитву.

Неразумно утешаться в молитве малыми радостями и тут же отчаиваться от пустяков. Это называется душевным расслаблением. Во время молитвы могут появляться различные образы, но не следует поддаваться страху или, наоборот, желать их увидеть снова. Искушая молитвенника в умной молитве, диавол приносит в ум изменчивое ложное свечение, дабы увлечь неопытную душу в тщеславие и гордость. Нельзя увлекаться появлением такого нечеткого расплывчатого свечения, полагая, что это нечто духовное. Но действительная умная молитва не такова: она полностью преображает ум словом Божиим, изгоняя из него всякую скверну мирских привязанностей. Божественный свет самоочевиден в своей ясности, кротости и смирении, он всегда одинаков в своей благости и тихости, исполненных необычайной любви к человеку. Из всех бед самая труднопреодолимая беда — невежество, подобное наглухо заколоченной двери, куда не достучаться Богу. Послушному отворяются все двери, и смиренному отворяются все запоры, поэтому послушный ум — словно ключ ко всем дверям.

Память смертная преображает в умной молитве и сердце, и душу. Она несет в себе глубочайший