ЗНАК ВОПРОСА 2002 № 03 - Валерий Иванович Гуляев

время река Евфрат в районе Вавилона стала своеобразным рубежом между Востоком и Западом, где парфянская панцирная конница с переменным успехом вела упорные бои с вымуштрованными римскими легионерами. В 115 году Вавилон захватил на короткий срок император Траян. В 199 году его успех повторил Септимий Север. Надо отметить, что и тогда еще город производил на пришельцев сильное впечатление. Но дни его были уже сочтены. Вавилон постепенно угасал, теряя всякое экономическое и политическое значение. Эта медленная агония продолжалась несколько веков и завершилась лишь в VII веке — в эпоху арабского завоевания страны.

Фундамент Вавилонской башни

Наше воображаемое путешествие по древнему Вавилону закончилось. Я вновь стою на выщербленных каменных плитах Дороги Процессий. В сознании как-то не сразу укладывается, что этой улице около двух с половиной тысяч лет от роду. Мы с трудом можем представить себе события, отстоящие от нас на сто или двести лет. Что же говорить о тысячелетиях?

И тем не менее, именно тысячи лет назад по этим камням шествовали пышные ритуальные процессии, двигались золотые колесницы победоносных вавилонских царей, сверкали на солнце металлические шлемы и доспехи вавилонских воинов. Но здесь же проходили и завоеватели — кас-ситские, эламитские, хеттские, ассирийские и персидские войска, уводившие с собой пленных горожан и уносившие огромную добычу. Вероятно, по той же самой Дороге Процессий провезли в наполненном медом гробу тело скончавшегося в Вавилоне в 323 году до н. э. великого полководца древности — Александра Македонского.

«Полный радости, взирай на мои деяния, дабы сотворенное моими руками осталось зримым на все времена!» — гласит строительная надпись вавилонского царя Набопаласара. И я, подчиняясь этому призыву, еще раз окидываю взглядом все то немногое, что осталось зримым на все времена на вавилонской земле, и спешу догнать своих товарищей.

Глава 8

«АССИРИИСКИИ ТРЕУГОЛЬНИК»:

АШШУР, НИМРУД, НИНЕВИЯ

Я исчерпал до дна тебя, земная слава!

И вот стою один, величьем упоен,

Я вождь земных царей и царь —

Ассаргадон.

В. Я. Брюсов

ПРИРОДА И ЛЮДИ АССИРИИ

В солидных научных трудах, да и в популярных работах, посвященных истории Ирака, район вокруг второго по величине и значению города страны — Мосула часто называют «ассирийским треугольником». И это вполне оправданно. Здесь на протяжении многих веков находился центр могучей Ассирийской державы. Здесь последовательно возникали и сменяли друг друга в блеске и могуществе три столицы ассирийцев — Ашшур, Нимруд, Ниневия. Если взять за отправную точку современный город Мосул, то прямо на его окраине, за широким и мутным Тигром, видны высокие глинобитные валы древней Ниневии; в 30 километрах к югу от него, по дороге на Эрбиль, находятся руины Нимруда-Калаха; и, наконец, примерно в 100 километрах на юго-восток, близ современного городка Калата-Шерката (Шургат), до сих пор возвышаются на скалистом утесе остатки некогда грозных укреплений Ашшура — первой и самой почитаемой столицы Ассирии.

Путешествие в названные три города — это одновременно и знакомство с тремя важнейшими этапами в истории Северной Месопотамии, то есть Ассирии.

Около 3000 года до н. э. в Северную Месопотамию, в междуречье Тигра и Евфрата, вторглись семитские кочевые племена из западной пустыни. Они называли себя сынами Ашшура по имени своего бога-покровителя. Отсюда и происходит название всего народа — ассирийцы (от Ассур, Ашшур). Перейдя вскоре к оседлому образу жизни, они основали небольшое государство с центром в Ашшуре, где находились резиденция царя и храм главного племенного бога. Последний долго не был прямо связан ни с одной из природных стихий или явлений. Первоначально он считался покровителем охоты — любимого занятия ассирийцев и изображался чаще всего с луком и стрелами. Позже, с усилением роли войн и завоеваний, Ашшур превратился в бога войны. Иногда, в более позднее время, его называют в гимнах божеством Солнца, но это лишь внешнее подражание культу вавилонского бога Мардука. Тем не менее, как это было принято в древности, все свои победы ассирийские властители приписывали главе местного пантеона — воинственному Ашшуру.

Положение вчерашних кочевников, осевших на холмистых берегах Тигра, вплоть до середины II тысячелетия до н. э. осталось весьма шатким. Они попеременно вынуждены были подчиняться более могущественным соперникам на юге — Саргону Аккадскому, Нарамсину, Хаммурапи и вторгавшимся с запада хеттам. Но эти бесконечные удары судьбы, не прекращавшиеся веками нашествия и войны только закалили характер суровых и неприхотливых пастухов, охотников и земледельцев Ассирии, сделав из них в конце концов лучших солдат Древнего Востока. Немалую роль сыграло в этом и своеобразие местной природы.

«Выше города Тикрита, — отмечает С. Ллойд, — в долинах Тигра и его восточных притоков, Большого и Малого Заба, за зиму выпадает достаточно дождей, чтобы получить хороший урожай пшеницы без искусственного орошения. Весной трава и цветы… поднимаются выше колен. Виноградная лоза и многие виды фруктовых деревьев растут без полива. Дуб, тополь и даже сосна дают строевой лес. В то же время всегда доступен и легко добывается в карьерах хороший строительный камень. В этой части страны хозяйство в большей степени натуральное, чем на юге, потому что земледелию нужна лишь небольшая помощь в технике, а стада овец и коз, бродящие по поросшим травой холмам, очень редко испытывают нужду на хороших пастбищах».

В древности холмы и предгорья Ассирии были необычайно богаты дичью. Дикие кабаны, олени и серны водились здесь в изобилии, которого не могли серьезно нарушить даже опустошительные набеги львов — истинных хозяев животного мира этой части Месопотамии. Иногда львы нападали и на домашний скот. Поэтому ассирийский пастух, проводивший большую часть времени вдали от родного крова со стадами овец и коз, должен был быть и хорошим охотником, крепким и закаленным человеком, презирающим опасность. Вступить, защищая свое добро, в смертельную схватку со львом, убить дикого кабана, дикого быка, сбить меткой стрелой зазевавшегося орла, наловить в реке крупной рыбы было привычным, обыденным делом почти для каждого взрослого ассирийца. Не отсюда ли и столь необходимые воину качества, отмечаемые в этом народе, — неприхотливость, умение преодолевать трудности, ловкость, смелость, сила и хорошее владение оружием?

Библейский пророк Исайя нисколько не преувеличивал, когда он с ужасом и одновременно с тайным восхищением глядел на грозные ряды неутомимого ассирийского войска: «Яхве призвал народ с края земли; поспешно и быстро он двигается, нет среди него ни усталых, ни спотыкающихся, никто среди него не спит, не развязывается пояс на бедрах его и не рвется ремень на сандалиях