История степей: феномен государства Чингисхана в истории Евразии - Султан Магрупович Акимбеков

общинную солидарность. Это были первые шаги к централизации государственной власти. Например, в одном из чжоуских княжеств Чжэн в 543 г. до н.э. по инициативе известного государственного деятеля Цзы Чаня «ввели на полях границы, обозначенные канавами, а хижины с колодцами объединили в пятидворки. Этим актом, очевидно, окончательно оформлялась определённая индивидуализация крестьянского надела и переход от общины как некоего производственно-экономического целого к общине, представляющей собой сумму налогоплатящих единиц»[60]. В конечном итоге различные государства эпохи Чжоу стремились к тому, чтобы разрушить общинную, клановую солидарность в пользу централизованной власти. Это было необходимо для того, чтобы сосредоточить ресурсы в руках государства для борьбы с внешней угрозой, в данном случае с некитайскими племенами.

Если в организационном плане централизация в Древнем Китае была направлена на преодоление самостоятельности отдельных кланов, то в вопросах идеологии речь шла о создании общей древнекитайской идентичности. Поэтому предпринимались попытки противопоставить общую идентичность всего древнекитайского общества традиционной местной клановой солидарности. Одной из таких попыток было формирование представления о гожэнь. «Под гожэнь подразумевались жители страны — го, то есть центральной зоны ойкумены, которая согласно древнекитайским представлениям о структуре пространства, рассматривалась как средоточие мира людей»[61]. Естественно, что в первую очередь гожэнь противопоставлялись нечжоуским племенам, считавшимся «варварскими», которые не входили в го и были ему враждебны. В то же время концепция гожэнь противопоставлялась также и кланам, из которых в тот момент состояло древнекитайское общество, и формируемой ими клановой идентичности. «Следует сказать, что противопоставление гожэнь кланам весьма отчётливо выступает в тех немногих летописных рассказах, где упоминают о совместных действиях этих двух социально-политических сил. Отсюда следует, что гожэнь необходимо рассматривать как социальное образование, стоявшее вне клановой организации»[62]. Таким образом, решение проблемы самостоятельности отдельных кланов было главным условием обеспечения централизации государств. В свою очередь, это должно было помочь противостоять возникающим угрозам древнекитайской идентичности.

В результате в чжоуском Китае появилось сразу несколько идеологических концепций, в основе которых находилась идея усиления роли государства. Наиболее значительную роль сыграли представители двух крупнейших философских школ — конфуцианцы и легисты, последнее название происходит от латинского lex (закон). Выдающийся философ Конфуций и его ученики разработали морально-этическую систему принципов и норм поведения, которым должны были следовать все жители Китая. Данная система регулировала жизнь общества на основе традиций и соответствия неким моральным нормам. Причём им должны были соответствовать и правители, только в этом случае они могли рассчитывать на поддержку населения. За соблюдением данных норм должны были следить образованные по-конфуциански советники.

Напротив, легисты выступали за жёсткую регламентацию жизни общества во имя практической цели — усиления мощи централизованного государства. Причём речь шла как о внешней мощи, заключавшейся в способности вести завоевательные войны, так и о внутренней — принуждении общества к выполнению законов и правил. Деятельность легистов была направлена на разрушение самостоятельности отдельных общин, а также повышение доли изъятия ресурсов из общества и концентрации их в распоряжении политического центра власти. Естественно, что это не могло не импонировать китайским правителям различных царств эпохи Чжоу. Благодаря деятельности легистов они получали в свои руки инструмент, который позволял им добиться превосходства над своими противниками.

Одним из выдающихся легистов был выходец из царства Вэй некий Шан Ян, который поступил на службу в царство Цинь. Примерно в 356 году до н.э. он провёл в этом царстве реформы. «Согласно им весь народ должен был разделиться на пятёрки и десятки со взаимной ответственностью в рамках группы за проступки соседей, были отрегулированы подати и налоги и введена единая система мер веса и длины, создана система рангов с соответствующими привилегиями (всего рангов было 20), сформированы уезды во главе с назначенными чиновниками — линами и чэнами»[63]. Одним из ключевых моментов реформ Шан Яна было введение в Цинь строго налаженной переписи населения и основных ресурсов. «Могущественное государство знает тринадцать видов подсчёта, числа едоков в стране; числа взрослых мужчин и женщин; старых и слабых, чиновников и воинских начальников; тех, кто добывает себе пропитание речами; богатых; поголовья лошадей и быков; количество сена и соломы. Если тот, кто хочет сделать свою страну сильной, не знает ничего об этих тринадцати видах подсчёта, то его государство, несмотря на благоприятные природные условия и многочисленность населения, будет всё слабее и слабее, и в конце концов будет расчленено»[64]. Серьёзное внимание Шан Ян уделил также искусственному раздроблению больших семей, состоящих из нескольких поколений родственников. Это было сделано как для того, чтобы в общих интересах государства увеличить количество налогооблагаемых единиц, в качестве которых выступала отдельная семья, так и разрушить семейную солидарность, которая лежала в основе солидарности клановой.

Главная цель реформ Шан Яна заключалась в усилении мощи государства. Основным условием для этого было укрепление центральной власти, её превосходство над любыми общественными структурами, при этом она должна была опираться на строгое соблюдение законов. «В древности навести порядок в Поднебесной мог лишь тот, кто прежде всего мог навести порядок в собственной стране; мог одолеть сильного врага лишь тот, кто прежде победил свой собственный народ. Поэтому основа подчинения народа — наведение порядка в народе»[65]. Несомненно, что идея тотального подчинения общества центральной власти государства, сосредоточение в его руках всех ресурсов была популярна среди многих древнекитайских княжеств. Однако именно Цинь, где работал Шан Ян, оказалось тем государством, которое в полной мере смогло воспользоваться результатами легистских реформ.

Естественно, что идеи Шан Яна не могли быть популярны среди политической аристократии в княжестве Цинь. Снижение роли и могущества кланов и требования к соблюдению законности всем населением, включая и представителей аристократии, напрямую задевали их интересы. «Когда умер Сяо-гун (поддержавший Шан Яна князь Цинь. — Прим. авт.) и его старший сын встал у власти, Шан Ян из ненависти к нему царских родичей бежал. Его объявили бунтовщиком и он погиб, разорванный колесницами (а труп его возили по всему государству Цинь)»[66]. Однако проведённые им реформы в княжестве Цинь принесли свои результаты и впоследствии помогли ему уже при правителе Ин Чжэне добиться политического доминирования в Китае и образовать первую общекитайскую империю. Власть здесь опиралась на сильное государство с развитой бюрократической системой, которое стояло над всеми его подданными, невзирая на их клановую принадлежность. Хотя важно отметить, что княжество Цинь было не единственным, которое искало способы повышения эффективности деятельности государства. Творческий поиск шёл по всем китайским княжествам. Этому способствовала также постоянная практика переезда чиновников и учёных из одного княжества в другое, где они поступали на государственную