Бахмут как есть. Рассказ зека-штурмовика ЧВК «Вагнер» - Пересидок

том, что когда эта парочка уже во всём созналась, что они ВСУшники, которые переоделись в мирных, то эти две бабульки, которые были с ними, продолжали их отмазывать. Так что вот тебе и мирные житель Бахмута».

 Я был в лёгком шоке от всего этого, но забавен тот факт, что ЧВК «Вагнер» засчитала мне этих двух «ряженых» как взятие мною пленных и выплатила мне за них бонусы.

 Тут я позволю себе маленькое лирическое отступление, так как в дальнейшем я почувствовал кардинальные перемены восприятия всего происходящего на войне.

 Большинство людей считают, что самое сильное чувство в Мире — это любовь. Но побывав на войне, я понял, что это далеко не так. Ведь на войне нет завтра, нет вчера, есть только сегодня, а точнее сейчас. Особенно отчётливо я это понимал за несколько часов до «наката» (штурма), а если ещё накануне вечером, придёт командир группы с бледным лицом и скажет:

 «Ну всё! Поздравляю вас мужики, завтра мы все умрём!»

 Потом выждет паузу и добавит:

 «Завтра штурмуем 9-ти этажку. Там по разведданным около 70-ти укропов, а мы идём туда двумя группами по 5 человек... Наша пятерка будет забегать туда первой».

 И после этой фразы уйдет куда-нибудь. Тогда  мне приходилось сидеть и мучатся с мыслью, что похоже я доживаю последние часы жизни.

 При этом забавно вспоминать, что ни одной мысли отказаться бежать на штурм у меня никогда не возникало. Уверен, что у ребят из моей группы тоже. Так нас учили, такая атмосфера царила в ЧВК. Мы знали куда и зачем мы ехали. Мы ехали умирать и от того воевали так словно уже мертвы и терять нам нечего.

 От близости смерти, все краски жизни становятся невероятно яркими. Я перебегал по руинам Бахмута от одного сгоревшего здания к другому, вокруг серость и грязь, а мне казалось, что это самые красивые места, которые только могут быть на планете.

 Первый штурм он самый страшный, потому что ты толком не понимаешь, что от тебя требуется. Куда бежать? Куда стрелять? Но если ты его переживёшь, то дальше происходит профдеформация личности. С каждым последующим штурмом к тебе приходит уверенность, а с ней и азарт (по крайней мере так было у меня). Страх уходит на задний план, а на передний появляется огромное желание победить.

 Наверное это что-то чисто мужское. Тестостерон бушует на столько, что глаза блестят как у безумца и если в первые «накаты» (штурмы) я бежал вперёд со словами:

 «Господи, спаси и сохрани!»

 То в дальнейшем, я молил Господа только об одном, чтобы он мне дал сил добраться до врага, чтобы я мог его убить. Это парадоксально звучит, но как говорится, из песни слов не выкинешь. Это чистая правда.

 Однажды, нас с парнем из моей группы, зажало у окон здания. Мы сидели оперевшись о стену спиной и не могли встать, потому что по нашим окнам стреляли из всего, что только могло стрелять. И вдруг парень спросил меня:

 «Ты чего улыбаешься? Тебе весело?»

 Только в этот момент, я осознал, что на моём лице улыбка. Та самая улыбка с нездоровым блеском в глазах, которую я видел у одного командира, который при моём первом попадании в Бахмут заявил мне что он тут лишь потому что ему нравиться убивать. Я посмотрел на своего напарника и заметил как отсутствие у меня базового инстинкта самосохранения придаёт ему уверенности в себе. Тогда мы одновременно вскочили и начав отстреливаться выбрались от туда.

 После этого случая, я чётко понял, что мне нравится воевать. Это чувство должен испытывать каждый мужчина! Это круче чем всё, что только возможно... Секс, деньги, наркотики — ничто не может заменить это чувство. Даже самый классный секс под кокаином лишь блеклая тень, которая не может дать и десятой части тех эмоций, которые ты испытываешь во время боя.

 Я уж не говорю про ту неповторимую эйфорию победителя, которая нахлынет волной сразу после успешного штурма. А молчу я об этом, потому что даже если перечитаю все книги Мира, то не смогу выразить словами эти чувства.

 Ещё, многие боятся ехать на войну из-за боли, которую они могут испытать. Хочу успокоить, во время штурма адреналин зашкаливает до такой степени, что и именно он купирует многие неприятные ощущения. В том числе и боль.

 Например, забегая вперёд скажу, что когда меня ранило, я даже не почувствовал этого, несмотря на то, что моё ранение было сквозным. Я продолжал выполнять боевую задачу и лишь когда я физически не мог уже держать автомат, я понял что ранен.

 Так же, многие бойцы среди «музыкантов» становятся так называемыми «Псами Войны». Это те люди, которые уже не могут не воевать. Они готовы ездить в самые горячие точки по всему земному шару, чтобы снова проверить себя на прочность. Снова сыграть с Судьбой в рулетку. По началу, я их не понимал и только втянувшись с головой в штурмовые операции, я осознал всю прелесть такой жизни.

 Ведь испытав такие чувства однажды, вы уже никогда не согласитесь на что-то меньшее. У вас будто с глаз спадёт розовая пелена пластмассового мира и вы чётко ощутите зачем и для чего вы живёте, а главное как хотите умереть. А если уж и выбирать свою смерть, то только с оружием в руках, как подобает настоящему мужчине.

 xxx

 ГЛАВА 9.

Последняя граната

 «Смерть — это не конец, это начало чего-то нового»

 Дмитрий Уткин «Вагнер»

  Наш штурмовой отряд двигался по частному сектору уже самого Бахмута. Мы шли так быстро, что забирали за «накат» (штурм) целые улицы. Я же, побывав в нескольких штурмах только-только стал ловить кураж от работы которую выполняю и забегая вперед скажу, что за это и поплатился.

 При очередном «накате» (штурме) на позиции врага, у нашей группы стояла задача забрать под свой контроль сразу целый квадрат. Частные дома внутри этого квадрата заканчивались маленькой просёлочной дорогой, но я тогда об этом не знал.

 У меня горели глаза от предвкушения боя, может по этой причине командир поставил меня первым номером в группе. Моей целью было двигаться впереди всех и забегать во все дома на нашем пути, что я собственно говоря и начал делать.

 Первый дом оказался пуст. Я дождался пока в него забежит вся группа и стал перебегать во второй. К моему сожалению, он тоже оказался пуст. Я снова дождался всех