Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

Мальчишки следили за действиями Поттера, вряд ли что-то понимая, но задавать вопросы не спешили. Сам же Гарри пока не спешил отвлекаться. Хотя чувствовал любопытство ребят так же отчетливо, как пробивавшееся из коридора свечение ауры Грейнджер, замершей под дверью.

В сентябре юный волшебник достаточно часто обращался к своей способности видеть магически потоки не только на уроках, но и в остальное время. Аура магов сияла ярко, а потому Гарри мог уловить отголоски настроения даже у прикрытых щитами и артефактами юных наследников магических семей. Это помогало не попасть впросак. Но Поттеру очень быстро надоело использовать подобный костыль в общении с людьми. В итоге три последних месяца магическим зрением Гарри пользовался лишь на уроках и во время работы. И отвык, что аура магглорожденных сияет так ярко, что способна выдать подслушивающую под дверью девчонку с головой.

«Подслушивает?» — удивился мальчик беззлобно, чуть пожал плечами и вернулся к работе.

— А что с ощущениями при переносе? — уточнил он, накручивая на стилус, как макаронину, одну из серебристых нитей и обозревая ее со всех сторон. Нить казалась достаточно плотной и светилась равномерно.

— О! — подпрыгнул на сидении Малфой. — Слушай, а как тебе удалось избавиться от этого мерзкого побочного эффекта?

Гарри покивал своим мыслям, почти не слушая слизеринца.

— А сколько раз ты уже успел прыгнуть? Ничего не поменялось? Я, конечно, опробовал, чтобы быть уверенным в работе, но не увлекался, — продолжил допрос рейвенкловец и кивнул вошедшим в купе Крэббу и Гойлу.

Драко внезапно зарделся, вызвав у Гарри недоуменный взгляд.

— Ну… я не считал, — честно признался блондин. — Кажется, в один из дней меня… вырвало… где-то после сотого перемещения по поместью.

Поттер невольно крякнул, таращась на приятеля.

— Эй, это не из-за портала! — тут же замахал руками Драко. — Это я просто… Меня укачало! И все!

— М-м-м, — промычал Терри неопределенно. — О каком побочном эффекте вы говорите?

— Ты хоть раз с кем-нибудь аппарировал? Перемещался порталом? — отвлекаясь на сокурсника, спросил Малфой.

— Аппарация и камин, — ответил Бут. — И еще «Ночной рыцарь», если вы о вариантах добраться из одной точки в другую.

— Ну тогда ты примерно представляешь тот… дискомфорт, который при этом испытываешь, — пояснил Драко. — Особенно при аппарации. Хотя некоторых даже от каминной сети мутит. Отец говорит, к этому можно постепенно привыкнуть. Но лишь к совершеннолетию пропадает желание… выхаркать внутренности.

Гарри хихикнул.

— При перемещении порталом все лишь немногим лучше. Обычно, — добавил блондин.

— О! — на миг замерев с удивленно приоткрытым ртом, выдохнул Терри. — Не знал. Я никогда ничего такого не чувствовал.

— Серьезно? — с явной завистью уточнил Драко. — Не выдумываешь?

— Так бывает, — покивал Гарри. Он искренне радовался короткой передышке. За все каникулы у него не было толком ни одного дня, на протяжении которого он мог бы вот так просто с кем-нибудь болтать, не решая свои и чужие проблемы. Мальчик то пропадал в мастерской, то разговаривал с портретами, то ловил короткие моменты пробуждения леди Блэк, то обсуждал ход лечения с целителем Сметвиком. И мастерил, мастерил, мастерил. А ведь еще были дела, которые Гарри изначально отложил на каникулы!

Еще этим утром за завтраком Поттер читал подготовленные гоблинами документы по возвращению имущества некоторым семьям. Бюрократия требовала свою дань, платить приходилось личным временем. Читая сухие формулировки, Гарри радовался, что у него есть дедушки и бабушки. И даже поминал добрым словом Дурсля-старшего. Дядя Вернон нередко просматривал дома документы своей фирмы, зачитывал тете куски из писем партнеров, а деловые ужины, во время которых решались спорные рабочие вопросы, случались в доме под номером четыре не реже раза в пару месяцев. Только поэтому у мальчика не дергался глаз, не болела голова от некоторых формулировок, хотя то и дело охватывала паника от осознания, во что Гарри ввязался.

— Есть устоявшееся мнение по поводу дискомфорта во время волшебных перемещений, — сказал Поттер, окидывая взглядом результат своей работы, и, сосредоточившись, сжал большой и указательный пальцы над колечком, заставляя магические плетения уплотниться и почти полностью скрыться внутри артефакта. Теперь портал лишь немного светился в магическом спектре. — Любые иные теории по данному вопросу весьма неохотно обсуждаются. Традиционно считается, что до совершеннолетия магическое ядро волшебника разбалансировано постоянными скачками роста. Именно поэтому порой происходят сбои в отработанных до автоматизма заклинаниях…

— Ближе к сути, — поморщился Драко. — Лично я эту официальную версию прекрасно знаю. Ты же не собираешься ее нам пересказывать, как маленьким?

Гарри хмыкнул, протягивая кольцо Малфою.

— Постарайся пользоваться не так часто, — предупредил рейвенкловец и пояснил: — С порталом ничего не случится. Просто частые перемещения не слишком полезны для здоровья в нашем возрасте.

Драко скривился, но кивнул.

— Так вот. Есть, как ты говоришь, официальная версия, — продолжил Поттер. — Я с ней не спорю, если что. Вот такие ребята, как Терри, выступающие исключениями из правил, только подтверждают теорию. Но в объяснениях… хотя бы с перемещениями… есть недочеты.

— И что ты уже вычитал в своих дневниках? — догадался об источнике знаний слизеринец. — Поведай нам, о, великий!

Гарри беззлобно фыркнул, наблюдая кривляния приятеля.

— Я люблю читать дневники колдомедиков хотя бы потому, что в личных записях волшебники просто отражают собственные наблюдения, не пытаясь кому-либо что-либо доказать. Они не выдвигают теорий, не спорят, но… если несколько магов говорят об одном и том же, но при этом, вероятно, при жизни не знали друг друга или даже жили в разное время, то их наблюдения уже можно назвать фактами. И если собрать и упростить собранные практиками факты, то выходит следующее: чем более плавно происходит как физическое, так и магическое взросление, тем комфортнее ощущения при перемещении в пространстве. Дело не только в магии, как считается официально.

Драко фыркнул и заявил:

— Навел таинственности, а по итогу озвучил прописную истину! Да любому это понятно.

— Понятно, — покивал Поттер. — Но в том и дело, что над вроде бы понятными вещами мало кто задумывается. Помнишь первый урок у Флитвика? Почти никто не писал конспект, ведь профессор рассказывал то, что казалось очевидным. Так и тут. Все кажется очевидным.

— Ну и? И что?

— А то, что все волшебники разные. Почему-то кто-то придумал что-то вроде средних