Записки на память. Дневники. 1918-1987 - Евгений Александрович Мравинский

26-27 марта.

Съемка и запись Восьмой симфонии Шостаковича.

28 марта.

КОНЦЕРТ.

5 апреля.

Понедельник. Аля в Консерваторию. Я — укладка. Перед сном обо всем. Чудо общения и любви. Едины!!!

 Кардиологическая клиника на Пархоменко

6 апреля.

Вторник. К 12-ти в кардиологический институт: ложусь… Аля бледна, суетлива. Потом выяснилось — адская головная боль. Скоро уехала. Тамара — булочки. «Все хорошо». Капельница (Лена!). Обед. Звонок Але (два раза: рубашки!). Осмотр Ниной Васильевной [Рыжковой]. Почти весь день чтение Веркора. Рядом телевизор, гул голосов… Лег рано. Почти не спал, но лежал неподвижно. Нагнетание предстоящих трудностей, плюс лечение и плюс партитуры Прокофьева… От окна холод. Провалы в дрему. Аля вечером допоздна правила рефераты, сунутые ей Никончуком. Кошки мешали, а вечером удивленно глядели на мою постель.

7 апреля.

Среда. Рано сестра с лекарствами. Потом ЭКГ. Около 9-ти уже капельница; взяли кровь из пальца; завтрак. Появление «лечащей» докторши. Рентген (еле добрел). «Прогон» 1-й части Прокофьева. Дочитал Веркора. Стук, медленное появление Алениной мордочки и Лариса с обедом. Аля — устала очень (ни соли, ни термос не привезла… такая забывчивость — совсем не она). <…> Уехала в 3; поторапливается пообедать при Людвиге и работать… У себя запись этих суток, чтение журнала «Знание — сила». Заглядывают сестры: то что-то ищут, то приносят в стол «старшей» лекарства. 6 часов: солнечное предвечерье. Алена, Алена, Алена, Алеша… Все время трепетная больная нить к тебе… о тебе… тянется! С 7.30 до 8.30 на телевизоре («новости», футбол…). Дома наконец полчасика — Айтматов. Бритье; в 10.30 — лег.

8 апреля.

Четверг. Сон периодами. С 5-ти нехватка воздуха, и до неприятного. В 8.30 — сестра с лекарствами. Лариса с завтраком. Появление «лечащей»: прослушивание (Лариса сообщила о «сжатьи»). В 10.30 — Лена (3-я капельница). В 11.30 — укол чего-то. За окном сумрачно, дождит. В паузах между «дел» — чтение «Знания».

С 12.30 сижу со 2-й частью Прокофьева. (Заходила Тамара, Инна — цветы.) Потом около 2-х — медсестричка и даже сам Алмазов (его сообщение об отказе Левиту!?!?).

В 2.30 закончил 1-й «заезд» по 2-й части Прокофьева. Аля, верно, занимается: а с 3-х у нее Консерватория; собиралась «дожать их (учеников) как следует». Лариса с обедом. <…> Счастливая дрема (4.30 дня). В 5 видел в холле, как ушла Лена домой. Потом Бог послал по телевизору прелестную картину о псине, потерявшей хозяина.

После ужина — «Скрипка Эйнштейна» (Фрида) и… продолжение Айтматова. В 10-м часу звонил Але: нету; тете Вале — узнал: все «ладно». 10.30 — лег; долго не спал.

Аля вчера только села заниматься — вызвали в «Управление», проводят прием консерваторских рефератов. Прошло хорошо. Потом к «малышам» в Консерваторию. В 4 — к Алиеву на репетицию, опять на занятия и домой. В 9 час., когда позвонил, сидела в ванной.

9 апреля.

Пятница. 3 часа ночи проснулся — не хватает воздуха. Вставал утром — одышка. Серо. 9 часов — завтрак. Некий Вадим Иванович: психиатр. Я отказался от услуг «лечения меланхолии» …Капельница ждет его ухода и прихода Лены. В 12 — «откашлялся». Пришла «лечащая» — осмотр (анализы хорошие). Шевельнулось ожидание Али. В час встретился с ней у лестницы. Тамара [массажистка]. Болтовня. Две старухи по поводу дыхательной гимнастики. Обед. Разговор о Левите, который вчера звонил. О том — что-то будет?? и как быть в нем — том, что будет?? Нежданная ссора на тему — как интерпретировать мою «больницу»… и т.д. и т.д. обо всем… Я выразил желание, чтоб Аля реже приезжала, т.к. всякий приезд неизбежно связан с разлукой. В общем, Аля встала и ушла. В отчаянии послал за Тамарой, Голова как огонь… Тамара пришла, немного посидела, «утешала»…

Читаю Айтматова (?!). Вбиваю молотком слова в мозг… Приход Алмазова. Сидел, молчал, слушал мою «роспись» бедствий. Все понимал поверх мной произнесенного. В 6 — ужин. Запись дня. Айтматов. 8 час. 40 мин. Аля… До 10.30 — у телевизора.

10 апреля.

Суббота. Ночь — благополучно. Встал в 8 часов. Началось удушье. После завтрака хуже. Взял Айтматова, отвлечься, — хуже. Приступ откашливания. Чуть полегчало. <…> Лена увидела мое дыхание — велела отдохнуть. Потом капельница, как всегда благодетельна. Капельница была поставлена на «тихий ход». После нее сладко спал. Встал, умылся. Ну и рожа в зеркале…

В 12.30 — на телевизоре; передача для летящих космонавтов: Райкин и пр. Вдруг сестрица: звонит Алена (?!.), «может ли приехать?». Но вечером ей играть. Условились на завтра. Голос у нее еле-еле живой. Господи, Господи… До обеда с Айтматовым. После обеда засел за 3-ю часть Прокофьева. Занимался до 5-ти. После Восьмой Шостаковича поражает количество профессиональных «слабин», особенно в партитуре. Записал день. Сейчас 5.30. Как и вчера, в 7 часов пошел редкий, крупный снег. После ужина дрема, чтение, коридор, попытки тетки «приклеиться». До сна — телевизор (что-то о фашистах).

11 апреля.

Воскресенье. Ночь — «мятая», но утром удушья почти нет. Вялость; перебойчики… немного. После завтрака — дрема. Чтение. Галдит телевизор (процедур-то ведь нет!).

В 11 часов повалили посетители к больным. Тоже загалдели. Проглядывает солнце, но, видимо, холодно. Холодно и у меня: выходной день, не топят… Аля появилась в 1.20. <…> Долго и восторженно говорила о зале Юсуповского дворца, публике, оркестре, Алиеве и даже о Бианке и ее помошнице, об успехе, приеме, тепле «хозяек».

…И самое важное для Али и нас обоих — проект решения проблемы Алиной пенсии. <…> Ушла в 4 часа. Видел ее уходящей во дворе. Помахала. У телевизора ткнулся в «Клуб путешествий». У себя читал, ужинал, опять читал. Неодолимая охватила без дна и краев печаль. <…> Покурсировал по коридору, записал день. Сейчас 7.15 вечера. Вновь с Айтматовым до 9-ти. С 9 до 10 высидел [программу] «Время».

12 апреля.

Понедельник. Ночью спал, но без отдыха. Встал в тяжести тела, безнадежности мрака и отчаяния от всех своих «дел». <…>

В 3.15 сел за 1-ю часть Прокофьева. Трудно сегодня давалась «музыка». <…> Сидел почти до 6-ти. Принесли ужин. Записал день: 6.45 вечера. В 9 позвонил Але. По голосу слышу: ждала звонка, а ведь условились, что, уставши, не будет брать трубку до 9-ти. Условились: придет завтра часов в 5 (утром репетиция и заедет домой поесть и покормить «девочек»). У себя закончил в 10 часов книгу Айтматова. Спасибо Але.

13 апреля.

Вторник. Сон об оркестре, Кертлинге, Большом зале,