Любовные драмы звезд отечественного кино - Александр Сергеевич Варакин

О том, что Ольга Чехова в Москве, московские родственники не знали, пока не произошло знаменательное событие, проливающее некоторый свет на все обстоятельства отбытия Ольги Чеховой из Германии. Было это так, как описывает В. Вульф:

«Сразу после окончания войны, спустя две-три недели, в квартире Ольги Леонардовны по улице Немировича-Данченко, дом 5/7, раздался телефонный звонок. Мужской голос просил прийти за посылкой, которую Ольга Чехова послала ей. Старая актриса попросила пойти за ней своего близкого друга, актрису МХАТа С.С. Пилявскую. Когда дома посылку открыли, то обратили внимание на то, что на конверте письма было написано: «О.К. Книппер-Чеховой». Письмо было от дочери Ольги Константиновны, адресованное матери. Дочь беспокоилась, что мать срочно вылетела на гастроли в Москву и не успела захватить с собой концертное платье, перчатки и необходимые детали туалета, и вот теперь у нее была возможность с каким-то капитаном Советской Армии все это переслать в Москву. Ее очень интересовало, как проходят гастроли во МХАТе и виделась ли она с тетей Олей. Ольга Леонардовна была озадачена. Никаких гастролей Ольги Чеховой в Москве не было, никто понятия не имел об ее приезде, а между тем из письма было очевидно, что Ольга Константиновна в Москве и перед отъездом даже своей дочери не сказала правды. Переполох в доме был большой. Еще был жив великий русский артист Василий Иванович Качалов, ближайший друг Ольги Леонардовны, и она кинулась к нему. Качалов был знаком с комендантом Берлина генералом Берзариным, и он решил позвонить ему. Всегда очень любезный, генерал на этот раз был холоден и посоветовал Качалову никогда никому никаких вопросов об Ольге Чеховой не задавать. Все было непонятно и таинственно».

Пребывание Ольги Чеховой в Москве закончилось, как это ни странно, очень мирно. Ее отправили обратно в Берлин. Причем советские оккупационные власти получили строгое распоряжение во всем помогать актрисе и ее семье. Это сама актриса, ее дочь с мужем и детьми, а также сожитель Ольги Константиновны Альберт Зумзер, чемпион по легкой атлетике и тренер. Если мы поинтересуемся, в каком возрасте находился этот Альберт, то узнаем, что год его рождения – тот же, что у Ольги, дочери Ольги Константиновны, то есть 1916-й. Время в разрушенной Германии было голодным, но благодаря помощи властей вся семья Ольги Чеховой ни в чем не нуждалась.

Относительно семьи Ольги в Берлине Виталий Вульф приводит такой текст, который должен нас заинтересовать в дальнейшем:

«В интересной по документам книге Владимира Книппера «Пора галлюцинаций» приводится документ, подписанный начальником четвертого отдела Главного управления Смерш: «О.К. Чехова в настоящее время проживает в гор. Берлине, Фридрихсхаген, Шпреештрассе, 2. Вместе с ней проживают: Чехова-Руст Ольга Михайловна, 1916 года рождения, дочь О.К. Чеховой, актриса. Руст Вильгельм, немец, врач-гинеколог, с апреля 1945 года в германской армии, был в плену у англичан, муж О.М. Чеховой, и некто Зумзер Альберт Германович, 1913 года рождения, немец, преподаватель физкультурной академии в Берлине, чемпион по легкой атлетике. Живет у О.К. Чеховой и находится с ней в близких отношениях». Он был моложе Ольги Чеховой на шестнадцать лет. По хозяйству им помогала домработница. Этот документ был написан в ноябре 1945 года, а 22 ноября 1945-го Берия начертал: «Тов. Абакумову, что предлагается делать в отношении Чеховой? Ответа на этот вопрос нет».

О резолюции мы поговорим позже, а пока что облегченно вздохнем: все-таки Альберт Земзер не ровесник молодой Ольги: он только на три года, но все же старше дочери своей возлюбленной и, таким образом, моложе Ольги Константиновны не на 19, а только на 16 лет. Видимо, число 16 и сбило с толку биографа, у которого я взял сведения для предыдущего абзаца, и он вместо 1913-го написал 1916-й.

Пока все шло, как шло, однако в 1950-е годы возникли устойчивые слухи, будто Ольга Константиновна оказывала услуги советской разведке, что она работала лично на Берию или даже на Сталина и что в Кремле сам Сталин вручил ей орден Ленина за высокие заслуги.

Ольга Чехова стала получать мешки писем с угрозами, а однажды на улице разъяренная патриотка Германии плюнула ей в лицо. Биографы говорят, что случай этот был не единичным, но в воспоминаниях Ольги Константиновны он фигурирует именно так: «А однажды…» Только благодаря ее выдержанному характеру она сумела пережить эти несколько лет травли и выстоять. Потом травля закончилась так же резко, как и началась, хотя слухи об актрисе ходили и ходят до сих пор – и в Германии, и в России. Потому и вызвала у публики активный интерес книга «Мои часы идут иначе», которую актриса написала в 1970 году. Однако на тему сотрудничества с НКВД там не было ничего. Более того: Ольга Чехова как раз отвергала все подобные слухи разом, не собираясь оправдываться и доказывать свою невиновность. Многие и сейчас считают это косвенной уликой ее виновности, обвиняют даже в умолчаниях, причем там, где вроде бы актриса как раз все, что нужно, сказала.

Однако в распоряжении биографов имеются не только воспоминания актрисы. Например, сохранилось письмо, написанное Ольгой Константиновной Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой, и вот как представляет его В. Вульф:

«В архиве сохранилось письмо Ольги Чеховой, адресованное О.Л. Книппер-Чеховой уже после возвращения из Москвы. «Моя дорогая и милая тетя Оля! Наконец-то собралась тебе написать. Я застряла в Вене. Олечка с мужем и Верочкой живут со мной. Доктор Руст начинает работать здесь, в больнице (муж дочери. – В.В.). Сегодня я навещала Аду с Мариной – и насмеялась до слез, как Ада доит корову. Ведь у них целое хозяйство. При твоей подвижности тебе ведь не трудно нас навестить, и все мы тебя ждем с нетерпением. От Ады, Олечки и Марины ты знаешь все события последних лет. Бедная мама не пережила того, что так ждала, – победы русских. О себе еще мало могу написать, так как переезд меня совершенно замучил. У нас в гостях был Симонов и рассказывал много о Леве. Где ты будешь в следующие месяцы? Пиши и, самое лучшее, прокатись к нам. Так хочется тебя обнять. Олечка и Верочка, Ада и Марина присоединяются к моим сердечным поцелуям. Твоя Оля (2 августа 1945 года)». Это письмо застряло в недрах КГБ и О.Л. Книппер-Чеховой доставлено не было».

Может быть, потому, что письмо не было доставлено по адресу, мы и имеем возможность прочесть его. Дело в том, что Ольга Леонардовна много-много лет боялась всего того, что связано с Ольгой. Она была как-то в Берлине – с парижских гастролей МХАТа она нарочно