«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев

Г-н Ёсикава. По признанию Зорге, японские штабные офицеры поначалу не выразили особого стремления принимать этот план»[750].

«Г-н Уолтер. Как вы упомянули, Одзаки был политическим советником Коноэ, и в то же время Одзаки был агентом коммунистов?

Генерал Уиллоби. Да. Он был правой рукой и самым близким помощником доктора Зорге. В этом смысле самым поразительным является то, что он пользовался большим доверием премьер-министра Японии и имел доступ к секретам министерства иностранных дел Японии. И в то же время он был самым близким другом человека, который был шпионом России.

Г-н Уолтер. Он был более, чем просто близкий друг. Был ли он политическим советником Коноэ?

Генерал Уиллоби. Да. Я думаю, мы еще остановимся на этом вопросе позже. Но я буду рад объяснить это и прямо сейчас. Одзаки принадлежал к группе политических экспертов. Его высоко ценили, как специалиста по Китаю и Маньчжурской железной дороге. Он был консультантом по этим вопросам в министерстве иностранных дел и фактически занимался этим в рамках своего служебного положения.

Но он играл намного большую роль, чем простой консультант, потому что он развил близкие личные отношения с премьер-министром и постоянно находился возле него. Он входил в известную в то время группу блистательных, политически активных молодых людей, вращавшихся вокруг министерства иностранных дел. Хотя и не регулярно, но довольно часто они в неформальной обстановке встречались с премьер-министром на завтраках, а иногда и за ужином. Эта группа стала известна как „Клуб завтраков“. Деятельность этого клуба имела определенное значение для японцев. Вместе с тем, мы не придавали этому сообществу никакого значения до тех пор, пока не получила развитие история с Зорге.

Нам стало понятно, что этот клуб представляет собой группу консультантов и чиновников министерства иностранных дел, которые в какой-то степени несли ответственность за выработку внешней политики страны, и этот человек был членом этой мощной и влиятельной группы. Всю информацию, которая становилась ему известна, он тут же передавал своему руководителю и связанным с ним лицам. Доктор Зорге, у которого был радиопередатчик, передавал эти сведения на пункт связи в Хабаровск, который находился в Сибири, а затем эта информация поступала в Москву.

… Таким образом, этот необыкновенный человек, этот Доктор Зорге, с одной стороны имел доступ к внутренним структурам японского правительства, а с другой стороны, поскольку он занимал должность пресс-атташе в посольстве Германии в Токио, он тесно сотрудничал с аппаратом правительства Германии. Иными словами, он был получателем информации, и он же был ее передатчиком»[751].

«Г-н Тавеннер. Извините. Я не понял, что он [Ёсикава] сказал про связь Одзаки с правительственным кабинетом Коноэ.

Г-н Ёсикава. В окружении премьера Коноэ существовала группа доверенных лиц и советников. Они образовали сообщество под названием „Клуб завтраков“ и Одзаки был одним из самых блистательных советников Коноэ. В качестве иллюстрации его выдающихся способностей можно привести такой пример: когда произошел инцидент на мосту Марко Поло[752], Одзаки сказал, что этот случай будет иметь серьезные последствия, и разрастется до гораздо больших масштабов. В то время в народе не было понимания того, имеет ли этот инцидент локальное значение или он может разрастись. Однако развитие событий показало, что Одзаки был прав в своем пророчестве, и его репутация возросла»[753].

«Г-н Тавеннер (обращаясь к Уиллоуби). В своих показаниях перед этой комиссией г-н Ёсикава вполне ясно заявил, что, по его мнению, сложившемуся в результате изучения материалов по делу Зорге и на основании его понимания обстановки в Японии, можно прийти к выводу, что шпионская сеть Зорге исполняла свои обязанности не только в качестве шпионской группы, но также действовала, по крайней мере, в одном направлении, и политическим путем. Это становится понятным, как я считаю, и из собственных признательных показаний Зорге. Я не знаю, достаточно ли вы хорошо знакомы с содержанием этого документа, чтобы проанализировать или прокомментировать его прямо сейчас. Давайте просто допустим, что я впервые читаю этот документ, и вы в праве делать такие комментарии, как вам это угодно.

…

Генерал Уиллоуби. Я думаю, что это совершенно четко просматривается, что независимо от тех указаний, которые ему давались, он очень многое позволял своей правой руке [Одзаки], которая занимала исключительное удобное положение в обществе и к тому же имела исключительное положение в высших официальных кругах японского правительства, а именно в министерстве иностранных дел. Он разрешал ему, и он воодушевлял его осуществлять любое влияние, которое он мог произвести в направлении сдерживания Японии от нападения на Россию, и, наоборот, нацеливал его поощрять японцев двигаться на Юг в сторону столкновения с Англией и США. … Механизм, который использовался для этого, как вы помните, был уже разработан. Я думаю, что это понятно и из архивных документов, что это были близкие отношения Одзаки с премьер-министром Коноэ и его служебное положение в качестве консультанта правительства.

Г-н Тавеннер. Это заявление Зорге также показывает, что советское правительство было полностью осведомлено о цели и стремлении Зорге и его соратников использовать такое политическое влияние.

Генерал Уиллоуби. Вполне.

Г-н Тавеннер. Из собственных заявлений Зорге также становится понятным, что советское правительство в своих ответах на его запросы не давало ему конкретных указаний, что было вполне естественной позицией. Не считаете ли вы, что это было разрешение Зорге действовать на свою собственную ответственность?

Генерал Уиллоуби. Я склонен согласиться с вашей точкой зрения, господин Председатель. В данном случае термин „молчаливое поощрение“ вполне уместен»[754].

«Г-н Уолтер. Знал ли он [Ёсикава] о радиодонесении, которое было отправлено в октябре?

Г-н Курода [переводчик]. Г-н Председатель, когда вы сказали, „он“, Вы имели виду г-на Ёсикава?

Г-н Уолтер. Да.

Г-н Ёсикава. Я точно не помню.

Г-н Уолтер. Узнал ли он об этом сообщении в результате проведенного им расследования: американо-японские переговоры вступили в завершающую стадию. По мнению Коноэ, они должны были закончиться успешно в том случае, если Япония сократит свои силы в Китае и во французском Индокитае и откажется от плана строительства восьми военно-морских и военно-воздушных баз во французском Индокитае. Если Америка к середине октября отказалась бы от компромисса, то Япония напала бы на Америку, на страны Малайзии, Сингапур и Суматру. Япония не стала бы нападать на Борнео, потому что он находится в пределах досягаемости Сингапура и Манилы. Однако, война произошла бы только в том случае, если провалились бы переговоры. И нет никаких сомнений, что Япония делала все возможное, чтобы добиться их успешного завершения, даже за счет своего немецкого союзника. Я думаю,