Корона. Официальный путеводитель по сериалу. Елизавета II и Уинстон Черчилль. Становление юной королевы - Роберт Лэйси

Ознакомительный фрагменттемы, определявшие жизнь страны, а также раскрыть смысл необычных событий, происходивших в ее истории. Высшая сила британской монархии, как древней, так и современной, заключается в ее способности вызывать искренние чувства – иногда злые и враждебные, чаще любопытные и восхищенные, но всегда чрезвычайно сильные. «Из всех форм правления, когда-либо существовавших в мире, – писал английский историк Эдуард Гиббон (1737–1794), – наследственная монархия, по-видимому, предоставляет самые основательные поводы для насмешек»[3].

Таково происхождение парадоксов, которые Питер Морган пытается разрешить в сериале «Корона». Здесь драматическое действие разворачивается вокруг двух совершенно реальных личностей, Елизаветы Виндзор и Филиппа Маунтбеттена, и невероятного приключения длиною в жизнь, в которое они вместе отправляются в первой серии. Сериал «Корона» – это переведенная на язык драмы 70-летняя история их отношений; история любви, которая одновременно и проста, и очень сложна. Вот почему первый эпизод сериала начинается не с восшествия на престол королевы Елизаветы II, которое состоялось в феврале 1952 года, и не с ее торжественной коронации в июне следующего года, хотя оба события стали определяющими для этой истории. Впервые мы встречаемся с Елизаветой за пять лет до этого, накануне ее свадьбы с Филиппом. Где и когда они встретились впервые? Ни Елизавета, ни Филипп никогда не давали ясного ответа на этот вопрос. Но оба хорошо помнят, когда впервые по-настоящему обратили внимание друг на друга. «Возможно, мы встречались и раньше, – писала принцесса Елизавета в 1947 году, отвечая на вопрос придворного хроникера. – Это могло произойти на коронации [Георга VI в мае 1937 года] или на свадьбе герцогини Кентской [в ноябре 1934 года]». Прямые потомки королевы Виктории, Елизавета и Филипп были членами обширных, разветвленных и ныне исчезающих семей европейской аристократии, которые, соблюдая традиции XIX века, тогда еще собирались на подобных мероприятиях в полном составе. Но «первая встреча с Филиппом, которую я запомнила, – написала Елизавета, жирной чертой подчеркнув слово «запомнила», – состоялась в Королевском военно-морском колледже в Дартмуте прямо перед войной, в июле 1939 года».

Устроителем этой встречи стал кузен Георга VI лорд Луис Маунтбеттен по прозвищу Дики, который, как и король, в свое время был курсантом колледжа в Дартмуте. Судьба семьи Маунтбеттенов тесно переплелась с судьбой династии Виндзоров еще во времена правления королевы Виктории. Дики, как и Георг VI, был одним из ее правнуков, а его отец Луис-старший перед началом Первой мировой войны стал первым лордом Адмиралтейства. Однако, хотя после 46 лет безупречной службы на Королевском флоте он и занимал высокий пост, по происхождению Луис-старший был немцем.

КОРОЛЬ ГЕОРГ VI (1895–1952)

В ПЕРВОМ СЕЗОНЕ СЕРИАЛА ЕГО РОЛЬ ИСПОЛНЯЕТ ДЖАРЕД ХАРРИС.

Крест Виктории (Victoria Cross, VC) – высшая военная награда Великобритании, которая вручается за героизм, проявленный на поле боя. В сентябре 1940 года, в разгар бомбардировок Великобритании авиацией гитлеровской Германии, король Георг VI учредил крест Георга, который вручался за гражданскую доблесть. Этот поступок можно назвать метафорическим описанием всей его жизни. В детстве к его ногам привязывали медицинские шины, которые вызывали адскую боль. Дело в том, что у мальчика были искривлены коленные суставы, и шины должны были исправить ситуацию. Его отец король Георг V был человеком грубым, даже жестоким, и воспитывал детей соответственно. Неудивительно, что с таким «воспитанием» Берти[4] к восьми годам стал заикаться. Много позже веру в себя и умение свободно говорить принцу вернули его жена Елизавета Боуз-Лайон и австралийский логопед-самоучка Лайонел Лог… «Я не выдержал и зарыдал как ребенок», – признавался в кругу своей семьи новый король, когда в 1936 году ему пришлось взойти на престол после отречения его яркого, выдающегося старшего брата. Однако публика воспринимала стоицизм, с которым Георг VI боролся со своей очевидной застенчивостью и дефектами речи, как признак монархии «с человеческим лицом». На церемонию прощания с королем Уинстон Черчилль принес венок из белых лилий и гвоздик, выполненный в форме креста Георга.

По этой причине менее чем через три месяца после начала военных действий он был уволен в результате развернувшейся в стране «охоты на ведьм» – кампании, направленной против всего «тевтонского», от немецких сосисок до «собак-сосисок», то есть такс. Связи между Виндзорами и Маунтбеттенами стали еще теснее после того, как одним печальным декабрьским вечером 1936 года Луис-младший и новый король Георг VI вместе наблюдали, как недавно отрекшийся от престола король Эдуард VIII собирает чемоданы, чтобы отправиться в изгнание. «Дики, это ужасно, это просто ужасно! – вспоминал позднее Маунтбеттен слова нового короля. – Ведь я всего лишь морской офицер. Это единственное, в чем я разбираюсь».

«Очень любопытное совпадение, – заметил на это лорд Маунтбеттен. – Отец однажды рассказывал мне, что [в 1892 году], когда умер герцог Кларенс, ваш отец [будущий король Георг V] пришел к моему отцу и произнес почти те же слова, что и вы сейчас. И мой отец ответил: «Джордж, ты неправ. Для короля нет более подходящей подготовки, чем служба на флоте». В 1939 году в Дартмуте двоюродные братья с удовольствием вспоминали о том, как они изучали морское дело. Произошло здесь и еще одно событие: два еще более дальних и еще более молодых родственника, Елизавета и Филипп, познакомились друг с другом за игрой в крокет.

Филипп, принц Греческий, родился на острове Корфу в июне 1921 года. Он был нескладным молодым человеком с пепельно-русой шевелюрой. Филипп походил на викинга, и в нем не было ни капли греческой крови. Он был датчанином, одним из тех, кого отправила в Грецию самая успешная на тот момент династия по «экспорту» особ королевской крови. Это был датский королевский дом, известный специалистам генеалогии как Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбургская династия. «А ты непохож на этих чертовых греков», – сказал однажды Филиппу Майк Паркер. Молодой австралиец познакомился с ним во время войны, когда они оба служили в морском конвое, а позже стал его близким другом и личным секретарем. «Я немного датчанин, немного немец и немного русский, – объяснил Филипп. – Я могу приехать почти в любую страну Европы, и в ней всегда найдется родственник, у которого я смогу остановиться».

26 октября 1946 года. Филипп и Елизавета только что тайно обручились. Произошло это в Гэмпшире, в Ромсейском аббатстве, неподалеку от фамильной резиденции Маунтбеттенов в поместье Бродландс. Обручение произошло во время свадьбы дочери «дяди Дики» Патрисии Маунтбеттен и Джона Брабурна[5].

И Филиппу такое гостеприимство могло пригодиться. Его отец, принц Греческий и Датский Андрей, в