Леди любят артефакты - Яра Горина

— А вы в курсе, юная леди, что выглядеть так привлекательно просто незаконно? — продолжил сосед. — И вообще, вас здесь не должно быть! Ваше место — в музее. Вы произведение искусства, не меньше.

Сказав это, он рассмеялся.

И тут до меня дошло, что все его странные фразы, на первый взгляд не имеющие между собой никакой связи, были комплиментом. Несуразным, пошлым, преисполненным чудовищной лести.

Я не из тех красавиц, от которых мужчины теряют голову. А в неприметном коричневом платье, положенном гувернантке, и подавно.

— Благодарю, — еле выдавила из себя и отвернулась.

Но пучеглазый даже и не думал останавливаться.

—  Теперь, когда лед естественной робости между нами сломлен, могу ли я узнать, как вас зовут?

«Вас это не касается», — хотелось ответить мне, но, увы, пришлось прикусить язык. Воспитанной леди не пристало быть грубой.

«Особенно, если ей предстоит стать гувернанткой», — мелькнула в голове уязвляющая мысль.

В сущности, мужчина не сделал ничего такого, что давало мне повод оскорбиться. Он не был груб и не распускал руки. Всего лишь попытался завести беседу с попутчицей. А то, что вышло не очень остроумно, другой вопрос.

Краем глаза я заметила, как на нас не без интереса посматривают  остальные. Молчание затягивалось. По правилам хорошего тона я должна была ответить хоть что-то. Можно, конечно, было бы прикинуться немой, но уже поздно. Эх, почему эта замечательная идея не пришла мне в голову минутой раньше?

— Извините, сэр, — внезапно над моей головой раздался женский голос, — крайне неприятно вас беспокоить, но, думаю, только вы можете мне помочь.

Пучеглазый уставился на незнакомку, которая, словно по волшебству, появилась из ниоткуда.

Она производила странное впечатление. С виду все было просто превосходно: элегантная одежда, идеально скроенная по фигуре, и умело подобранные украшения выдавали прекрасный вкус хозяйки. Только вот глядя на нее сразу становилось ясно: леди делает все, чтобы скрыть промахи природы. Широковатый нос и квадратную форму лица маскировали крупные локоны у скул, а слишком темные брови уравновешивали густо накрашенные тушью ресницы. Взгляд у девушки был цепкий, а в глазах светился разум. Их оттенок, напоминающий смесь зеленого и коричневого, показался мне даже красивым.

Не дожидаясь, пока сосед опомнится, незнакомка решительно продолжила:

— Право слово, неловко об этом говорить, но меня ужасно укачивает. Возможно, вы согласитесь поменяться местами? Я сижу вон там.

Она указала на такой же двуместный столик, расположенный через один от нас.

— Вы считаете, что есть разница? — засомневался пучеглазый.

— Конечно. Мое место ближе к хвосту, а там, как известно, амплитуда виляния гораздо больше.

Мужчина еще раз смерил ее недоверчивым взглядом, но, все же, встал.

— Как мило с вашей стороны, — новая попутчица тут же подняла свой лакированный саквояжик, чтобы разместить его рядом с моим на верхней полке. — Нет! — опередила она пучеглазого, едва он открыл рот. — Я сама. Вы и так были слишком добры.

Незнакомка уселась напротив. Проводив незадачливого соседа насмешливым взглядом, она обратилась ко мне:

— Амплитуда виляния, — тихо произнесла она и, понизив голос, добавила: — Какие же глупцы эти мужчины. Они скорее умрут, чем покажут вид, что чего-то не знаю.

— Неужели вы этот термин выдумали?

— Только что. Впрочем, как и недуг. У меня прекрасный вестибулярный аппарат.

Она говорила все это без стеснения, не скрывая веселья, видимо, считая свою шутку весьма забавной.

— Почему юная леди путешествует одна? — новая попутчица с любопытством рассматривала меня, игнорируя все правила приличия. — Где ваше сопровождение? Гувернантка?

— О, я не так юна, как вы думаете. Мне уже двадцать два, и я достаточно взрослая, чтобы вести самостоятельную жизнь.

Девушка в ответ на мои слова как-то неопределенно хмыкнула, точно допускала мысль о лжи, и продолжила расспрос.

— Куда летите?

— Туда же, куда и все, — буркнула в ответ. Поведение незнакомки казалось несколько бесцеремонным. Но ведь именно ей я должна быть благодарна за избавление от неприятного соседа. А потому, вежливо улыбнувшись, добавила: — В Бринвилль. Вроде, это уже совсем скоро.

— Ну да, — девушка то ли действительно не заметила перемен в моем тоне, то ли сделала вид. — Уже выбрали гостиницу, в которой остановитесь? В городе их не так уж и много. Могу посоветовать одну неплохую.

— Благодарю, но я поеду дальше. Меня ждут в Золотых холмах.

— Слыхала о таком, как же.

Попутчица мгновенно потеряла всякий интерес к беседе и повернулась к окну.

Бортпроводник подошел к нашему столику и забрал мой бокал, в то время как цеппелин, по всей видимости, начал снижение. Облака утонули в заходящем солнце. Все вокруг заволокло светом, точно мир за стеклом накрыл золотой купол. Мне вдруг вспомнилась старая сказка, которую рассказывал отец: о принцессе в замке на горе. Именно так мне в детстве представлялось настоящее волшебство — истинная магия вокруг, свободная, без оков формул и заклинаний, которые выдумал человек.

— Интересно, молодая, но взрослая и самостоятельная, — девушка не без улыбки выделила эти слова, — леди, вроде вас, верит в то, что будущее можно предсказать?

Должно быть, на нее вид за бортом производил такое же чарующее впечатление. Иначе зачем она пытается завести подобную беседу?

— Дайте мне руку, — это был скорее приказ, чем просьба. — Полно, я не кусаюсь. Просто любопытно, какие сюрпризы припасла для вас судьба.

Я колебалась: просьба казалась странной, а попутчица явно была с причудами.

— Боюсь, это невозможно. Я в такое не верю.

Собственно, как и большинство образованных людей: будущее даже одного человека переплетено с таким количеством других судеб, обстоятельств, случайностей и решений, что любая попытка его предсказать — чистой воды шарлатанство с целью вытянуть деньги из простаков.

— Тогда, тем более, дайте взглянуть, — не унималась девушка. Она подалась вперед и ловким движением схватила мою руку.

Я заметила, что у нее длинные, изящные пальцы с чуть отросшими, но аккуратно подпиленными ногтями. Прикосновения были прохладными и легкими, будто на моей ладони трепетала бабочка.

— Как интересно, — склонив голову набок, она разглядывала линии на  ладони. — Вижу дорогу, долгую и сложную, перепутье, отрезающее старую жизнь от новой. Вас определенно ждет встреча с незнакомцем.

— Не удивительно. Особенно, если учесть, что мы обе находимся сейчас в пути, —