Русский агент Аненербе - Дмитрий Шмокин

когда можно было расслабиться после трудов по защите безопасности Родины, в неформальной обстановке снисходительно и с иронией обсуждали этот роман, прикидывая его перспективы и разбирая нюансы.

— Ах, обольститель! — усмехнулась она. — Умеешь, когда надо… И за что я только тебя полюбила?

— Не знаю, — нарочито виновато ответил Константин.

— За мозги, — она со вздохом сжала губы. — Самое сексуальное в мужчине — это его мозги… Ну, еще кое-что, но я тебе не скажу, а то ты вообще потеряешь почву под ногами. Воспаришь, так сказать.

Она повернулась. — Ладно, двигай за мной.

— Ты как вообще его нашла? — Константин Лебедев был рад соскочить с одной темы на другую.

— У нас начались проблемы с проводкой, да так, что свет стал моргать, и в одном месте произошло короткое замыкание. Пригласили электриков, они сказали, что часть электропроводки скрыта как раз на задней стене. Когда все разобрали, оказалось, что там есть вход в еще одно помещение, куда свозились ящики еще со времен войны.

Фашистские архивы, всякое добро, которое разведка насобирала по всей Германии. Вещей было так много, что ими забили все помещение. Что-то разобрали, но потом у страны изменились приоритеты, и каталогизацию забросили на некоторое время. Затем начали заполнять артефактами и стеллажами с документами соседнее помещение.

Где-то полками перегородили, что-то передвинули, еще подперли парой ящиков, и вход закрыли на семьдесят с лишним лет, как пещеру циклопа.

— И что, никто туда не заглядывал?

— Вот именно, что никто. И если бы не электропроводка и ремонт, стояли бы они там еще сто лет. Сейчас спохватились и поручили каталогизацию мне. Я как увидела этот ящик, то сразу поняла, что это твоя любимая тема… А ты меня не ценишь.

Она повернулась к Лебедеву и испытующе посмотрела ему прямо в глаза.

— Вся твоя ценность в умении — вот так, просто и безмерно осчастливливать своего любимого мужчину, после чего он понимает, что женщин с такими качествами больше не найдет никогда!

Девушка усмехнулась и, восхищенно мотнув головой, поманила его рукой.

— Идем, мой Индиана Джонс, и я тебя осчастливлю еще одной тайной нацистов.

Они прошли старое помещение архива и подошли к задней стене. Как и говорила Маргарита, здесь были видны следы деятельности рабочих. Стеллажи сдвинуты в разные стороны, ящики стояли друг на друге. Хотя система вентиляции была достаточно хорошей, в помещении ощущалась небольшая влажность из-за близости реки Москвы.

— Вентиляция отключена? — спросил Константин

— Как накрылась проводка, так следом и вентиляция приказала долго жить. Немного работает, но резервного питания явно не хватает.

— Ну да, когда его проектировали, в расчет нагрузки не закладывали, что появятся компьютерные серверы. Свет-то есть? — спросил Лебедев на всякий случай, запуская на смартфоне приложение фонарика.

— Есть, но постоянно моргает.

Маргарита повернула выключатель, раздалось характерное потрескивание электрического короткого замыкания, и несколько искр упали с проводов на стену. Девушка вскрикнула и повернула выключатель обратно.

— Подожди, — сказал Константин.

Он включил фонарик на смартфоне и, вытащив из кармана шариковую авторучку, аккуратно развел замкнувшие провода.

— Попробуй еще раз.

Маргарита повернула переключатель и включила свет. Под потолком зажглись несколько ламп накаливания, заливая полумрак желтым, подрагивающим светом.

— М-да, — покрутил головой Лебедев. — И лампочки здесь, похоже, со времен Ильича. Ладно, давай показывай артефакт, сил терпеть уже нет.

Они прошли сквозь ряды покрытых слоем пыли и паутины ящиков. По большей части это были снарядные ящики, маркированные трафаретами. В дополнение, на каждый кто-то семьдесят лет назад прикрепил лист бумаги с описанием содержимого. От времени некоторые листы пожелтели и покрылись серыми пятнами настолько, что разобрать настолько, что разобрать списки и подписи, начертанные химическим карандашом, не представлялось возможным.

Некоторые листы рассыпались, либо были повреждены насекомыми или мышами. Хаотичность заполнения помещения говорила о том, что заполняли его без какой-либо логики и плана, создав нечто вроде лабиринта — просто свалили всё в кучу, надеясь в скором времени привести в порядок, но так и не получилось.

— А что в ящиках? — спросил Лебедев.

— Что во всех, я не знаю. Несколько открыли: там частью какие-то фашистские архивы, частью имущество, похожее на приборы и механизмы… Мы еще толком не разбирали. Потом, когда починят проводку, сделают нормальный свет и вентиляцию, мы всё с девчонками разберем и перепишем, как полагается.

Они остановились.

— Ну вот, твоя настоящая любовь и настоящая страсть, — ехидно заметила Маргарита, указывая на раскрытый ящик.

Константин Лебедев уже не слушал ее и пропустил колкость мимо ушей. Он во все глаза смотрел на мощный дубовый ящик, помеченный со всех сторон знаками «Аненербе» и искусно вырезанными дубовыми листьями. Внутри находился сундук, обитый черными, вручную кованными полосами железа. На верхней крышке, явно очень древнего сундука, был вырезан рисунок ветвистого дерева и руническая надпись.

— Охренеть, — прошептал Константин, смахивая дрожащей рукой слой пыли с крышки. — Если я правильно понимаю руны… «Дерево ужаса, скакун висельника»…

Он несколько секунд задумчиво кусал губы, потом сказал:

— Кровь Одина, дарующая руны…

Он аккуратно приподнял крышку. Внутри лежал наконечник копья с обломком древка. Наконечник, украшенный множеством рун, сверкал в полумраке, словно его только что выковали и отполировали. Лебедев вытащил из кармана хлопчатобумажные перчатки и быстро натянул их на руки, потом, благоговейно выдохнув, взял артефакт.

— Охренеть, — еще раз пробормотал он. — Я никогда не видел таких рун. Если я правильно понимаю, что держу в руках, то это то самое копье, которым Один пронзил себя перед тем, как повеситься в ветвях священного ясеня, древа мира.

— А зачем он повесился? — так же шепотом спросила Маргарита, стоявшая рядом. — И еще проткнул себя копьем? Зачем?

— Он сделал это для того, чтобы получить первые руны. Он начертал их кровью на стволе священного дерева Иггдрасиль. Девять дней и ночей он висел в ветвях, чтобы получить первые руны. Понимаешь, руны — это не только буквы алфавита. Они, в отличие от наших букв, имеют еще и сильную магическую, волшебную сущность и могут использоваться для написания заклинаний, разных магических текстов и обращений к богам.

Он провел рукой по наконечнику.

— Я никогда еще не видел таких рун.

— Так значит, я молодец? — игриво прошептала Маргарита.

— Ты даже представить себе не можешь, что мы сейчас держим в руках. Это то же самое, что