Арден - Alexander

Но Лири подошла ближе, её глаза были широко раскрыты.

— А если это дух леса? Может быть, он хочет нам что-то сказать?

Они решили проверить. Когда они подошли ближе, тень исчезла, оставив после себя лишь следы на земле — глубокие, будто кто-то тяжёлый прошёл здесь. Арден долго смотрел на эти следы, чувствуя, как его сердце бьётся быстрее. Это было его первое столкновение с чем-то, что нельзя было объяснить.

Когда Ардену исполнилось двенадцать, в деревне решили устроить большой праздник сбора урожая. Это был тот самый день, когда все жители собирались вместе, чтобы отметить конец трудового сезона. На площади стояли столы, ломящиеся от еды: пироги, жареная дичь, свежие овощи и, конечно же, яблоки. В воздухе витал запах выпечки и смех детей, которые бегали вокруг, играя в догонялки.

Арден с друзьями тоже веселился. Финн пытался убедить всех, что его новая палка — это магический посох, способный вызвать дождь из конфет. Лири, конечно, поверила, и они полчаса ждали, пока с неба начнут падать леденцы. Арден, наблюдая за этим, только качал головой и думал: "Как же мне повезло с друзьями".

Но вечером случилось то, что навсегда изменило жизнь Ардена и всех жителей деревни.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в оттенки оранжевого и пурпурного. Люди танцевали под звуки скрипки, которую наигрывал старый Томас, местный музыкант, чьи пальцы, казалось, никогда не уставали. Дети бегали вокруг, а взрослые смеялись, поднимая кружки с мёдом и сидром. Всё выглядело так, будто этот день был создан для радости. Но иногда даже самые светлые моменты могут обернуться тьмой.

В какой-то момент воздух стал тяжёлым, словно сама природа задержала дыхание. Запах серы, слабый, но явственный, начал проникать в пространство между смехом и музыкой. Сначала никто не обратил на это внимания. "Просто кто-то слишком сильно разжёг костёр," — сказал кто-то, указывая на угли, которые догорали на краю площади. Но затем появились тени. Они двигались между деревьями на окраине деревни, едва различимые, но их присутствие чувствовалось кожей. Это было похоже на то, как если бы ночь решила прийти раньше, чем положено.

Арден заметил их первым. Он стоял рядом с родителями, держа в руках кусок яблочного пирога, который так и не успел съесть. Его взгляд застыл на лесной опушке, где что-то шевелилось. Сначала он подумал, что это просто животные, но затем одна из теней отделилась от остальных и шагнула на поляну. Это был демон. Его глаза горели красным светом, а когтистые лапы царапали землю, оставляя глубокие борозды. За ним последовали другие. Их силуэты были искажёнными, будто сами тени пытались спрятаться от них.

— Что это? — прошептал Арден, его голос дрожал.

Его отец, высокий мужчина с руками, покрытыми мозолями от работы в поле, положил руку ему на плечо.

— Стой здесь, сын, — сказал он, его голос был твёрдым, но в глазах читалась тревога.

Но Арден не мог просто стоять, парализованный страхом. Его сердце колотилось так громко, что казалось, будто его удары эхом разносятся по всей деревне, отдаваясь в ушах, словно барабанная дробь. Ладони вспотели, и он машинально сжимал и разжимал кулаки, пытаясь справиться с дрожью, которая пронизывала всё его тело. Перед глазами всё плыло — мир вокруг словно замедлился, каждая секунда растягивалась в бесконечность. Время стало вязким, как смола, и каждое движение демонов казалось медленным, но неумолимым.

Он видел, как из мрака начали проступать их темные силуэты. Их было около двадцати, и каждый из них был вдвое выше обычного человека, их массивные тела едва умещались в поле зрения. Каждый шаг этих существ вызывал дрожь земли под ногами, будто сама почва боялась их приближения. Их кожа — если это можно было назвать кожей — была черной, словно выкована из самой тьмы, с глубокими трещинами, из которых пробивался тусклый багровый свет, напоминающий раскаленную лаву. Рога, изогнутые и острые, возвышались над их головами, словно короны тьмы. Их зубы, слишком большие для человеческого рта, блестели в свете факелов, когда они оскаливались в жутких ухмылках. Красные, горящие, словно угли, глаза мерцали в темноте, а острые когти поблескивали, словно готовые в любой момент вонзиться в плоть.

Люди вокруг пришли в движение, но их действия были хаотичными, беспорядочными. Женщина с ребенком на руках споткнулась и упала, её крик застрял в горле, превратившись в сдавленный хрип. Она попыталась подняться, но ноги предательски подкосились, и она лишь смогла отползти назад, прижимая к себе малыша, который рыдал, не понимая, что происходит. Старик пытался увести свою древнюю жену, но она не поспевала за ним, её трясущиеся ноги отказывались слушаться. Кто-то опрокинул корзину с фруктами, и яблоки покатились по земле, блестя в свете факелов, но никто даже не подумал их поднять. В воздухе витал запах страха — пота, слёз и отчаяния. Люди метались, как загнанные животные, пытаясь найти выход, но тьма окружала их со всех сторон, словно стены невидимой клетки.

Финн попытался разрядить обстановку своей обычной шуткой про корову, но его голос предательски дрогнул на последних словах. "Ну, по крайней мере, теперь мы точно знаем, что корова не дракон," — произнес он, но шутка прозвучала фальшиво, как скрип старой двери. Лири вцепилась в руку Ардена так сильно, что ногти впились в кожу, но он едва чувствовал боль. Её глаза были широко раскрыты, в них читался животный ужас. Она дрожала всем телом, её губы беззвучно шептали молитвы, которые она, вероятно, забыла ещё в детстве. Её дыхание было частым и поверхностным, словно она боялась сделать глубокий вдох, чтобы не услышать собственного сердца.

Когда Гарвин вышел вперед, время будто замедлилось ещё больше. Каждое его движение казалось нарочито медленным, будто он шел против течения реки. Его седые волосы развевались на ветру, а морщинистое лицо оставалось невозмутимым, словно он готовился к чему-то обыденному, а не к смертельной схватке. Но то, что он держал в руках, заставило всех замереть в недоумении. Это был огромный боевой молот, который никто никогда раньше не видел в его доме. Молот был массивным, его навершие было покрыто зазубринами, а рукоять испещрена глубокими царапинами, словно он пережил десятки сражений. Люди переглядывались, не понимая, где старый кузнец мог спрятать такое оружие все эти годы. Никто не знал, что Гарвин хранил его в тайне,