Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов

— Какое место вы считаете своей родиной? — перефразировал свой вопрос инквизитор.

Обвиняемая попыталась привстать, но тут же повалилась обратно на скамью. Сил у нее хватило лишь на то, чтобы покачать головой.

Промотор понял, что в данной ситуации надежда лишь на него, иначе допрос может длиться невозможно долго и сдвинуть следующие процессы.

В арсенале святой инквизиции имелось достаточно способов доказать подлинную личину этой особы. И не столь важно, француженка она или нет. Так почему бы ими не воспользоваться⁈

— Что же вы прикажете с вами делать? — уточнил инквизитор, заранее зная ответ.

— Предлагаю провести проверку и тем самым определить принадлежность подсудимой без всяких лишних вопросов, — вмешался в разговор промотор.

Инквизитор, важно надув щеки, словно болотная жаба, выдохнул и с неохотой уточнил:

— Испытание водой, я так полагаю?

Ему так же, как и всем присутствующим, не хотелось тратить день на пребывание в душном зале, даже если слуга будет обмахивать его гигантским веером с тройным усердием.

Заметив реакцию уважаемого всеми инквизитора Гарди, промотор хитро сощурился и, улыбнувшись, предложил иной способ решения возникшей проблемы:

— Мне кажется, что Господь не рекомендует нам покидать здание и, уподобляясь Дьяволу, жариться на огненной сковородке. Давайте просто уточним вес нашей подсудимой, и все сразу станет яснее ясного.

На лице инквизитора возникло заметное облегчение. Промотор совершил едва заметный поклон. При иных обстоятельствах он не без удовольствия посмотрел бы на то, как подсудимая пытается выбраться из ледяной воды, чтобы спасти свое греховное тело, а не душу. Ведь только те, кто тонул, освобождался от всех обвинений и получал возможность быть похороненным как подобает доброму католику.

— Прошу охрану внести Ведьмины весы! — произнес инквизитор.

Зал вновь оживился. Подобные процедуры проводились и раньше, но не в церковных стенах, конечно, а в ратуше при всеобщем созерцании. Впрочем, любое испытание, которое должна была пройти потенциальная ведьма, вызывало у толпы живой интерес.

В зал внесли огромную металлическую штангу, установили поручни и две большие чаши. Рядом с правой поставили две тяжелые гири, левая оставалась пустой.

Слегка прихрамывая, промотор спустился вниз с трибуны и встал рядом с весами. Присутствующие притихли.

— У святой инквизиции существует много доказанных методов отделить зерна от плевел. И какую бы личину не примерил на себя еретик, от глаза Божьего ему не укрыться! Однако, скажу откровенно, для подобных разоблачений не нужна молитва или прозорливый глаз инквизитора. Да что тут говорить! Вы и сами способны определить, кто стоит перед вами: исчадие ада или благообразная мирянка, неспособная причинить добропорядочным горожанам никакого зла.

Промотор подошел к весам и попросил слугу поставить на одну из чаш две гири общим весом сто ливров[3]. И лишь после этого продолжил:

— Всем нам прекрасно известно, что женщины, отдавшие себя во власть Дьяволу, способны на многие чудеса благодаря черной силе, дарованной им в обмен на греховную душу. И одно из таких явлений — полет на метле или схожем предмете. И вот… что я у вас хочу спросить, благочестивые горожане: способна ли метла поднять женщину с большим весом? Нет, я сейчас не веду разговор о внешних параметрах женщины. Она может быть как худа, так и в теле. Сатана любит обманывать всех и каждого, искажая наше представление о действительности. По этой причине мы не будем верить всему и каждому на слово, а обратимся к науке и эксперименту!

Слушатели осторожно закивали. Многие, конечно, не поняли, о чем ведет речь обвинитель, но переспрашивать не стали, чтобы их, не дай Бог, не обвинили в невежестве.

— Так вот, достопочтимые граждане, существует грань данной легкости. И составляет она сто ливров! — с некой торжественностью объявил промотор. — Именно столько, либо меньше, должен составлять вес ведьмы, чтобы метла смогла поднять ее вверх и отнести на шабаш к своим черным подругам. Если же женщина весит больше, то, стало быть, не может быть в ней ничего от лукавого. И мы смело заявим: она — добропорядочная прихожанка!

Кинув взгляд в сторону обвиняемой, промотор мило улыбнулся. Из-под рваной одежды несчастной виднелись кожа да кости. Потянет на семьдесят, максимум семьдесят пять ливров, не больше. Так что шансы избежать приговора у этой красотки равны нулю. Будь она хоть итальянка, хоть змеиная мать, процесс закончится довольно скоро.

— Приготовиться к измерению! — провозгласил инквизитор и ударил молотком по старому, потрескавшемуся столу.

Зал оживился.

Женщину подвели к плоской медной чаше и аккуратно уложили на металлическую поверхность. Она тут же согнулась калачиком и затихла. На противоположную чашу легла сначала одна гиря, затем вторая.

Риска сместилась в сторону и вернулась к нулевой отметке. Немного поколебалась и продолжила движение. Чаша с гирями, раскачиваясь, стала опускаться вниз, а женщина — подниматься вверх.

Кто-то в зале ахнул, кто-то выругался. Промотор не обратил на это внимания. Слегка прищурившись, он смотрел в широкое окно, из которого так ярко светило уползающее в зенит солнце.

Хитрец одержал очередную победу!

— Дознание окончено. Причин для сомнений в том, что перед нами самая настоящая ведьма, нет, — произнес промотор и только после этих слов позволил себе отойти в сторону и сесть на широкую скамью возле судейского стола.

Инквизитор немного помедлил, а потом все-таки ударил молотком и коротко произнес:

— Виновна!

Присутствующие в зале люди разразились радостными аплодисментами. Женщина, лежащая на чаше, очнулась и подслеповато посмотрела по сторонам. Она видела вокруг себя размытые лица, но не из настоящего, а из будущего, что было ее далеким настоящим. Яркие софиты и лазерные лучи, а еще сотни дронов и парящая над землей сцена. Восторженная публика, которая буквально боготворила выступающую Эсмеральду.

Улыбнувшись, женщина вновь погрузилась в небытие.

Стража подошла к весам, с легкостью подхватила почти невесомое тело ведьмы и направилась к дверям, которые вели на задний двор, когда широкие двери зала правосудия резко раскрылись настежь.

На пороге стояли двое: высокий скуластый мужчина с аккуратно подстриженными усиками и бородкой и невысокий юноша, кудрявые волосы которого в лучах солнца казались медно-рыжего цвета. Одеты мужчины были скромно, но довольно изысканно. Рубашка — «камичи», узкие штаны — «кальцони» и узкая куртка. Единственное, что отличало их от представителей дворянства, — это отсутствие шпаг.

Инквизитор подпрыгнул на месте и, расставив руки в стороны, коршуном навис над столом.

— А вы еще кто такие⁈

Вместо ответа скуластый махнул рукой — тучное тело инквизитора взмыло вверх и, отпружинив от стола словно