Приключения десяти принцев - Дандин

не обман!» Он явно принимал всю эту историю всерьез и потому принялся клятвенно подтверждать свое обещание. Я же усмехнулся и сказал: «К чему эти клятвы? Ведь нет на земле женщины, которая бы меня превосходила красотой. Если же ты заведешь связь с небесными нимфами, то пожалуйста! Сколько тебе угодно! Вот расскажи мне лучше, какие у тебя есть тайные дела. Вслед за тем, как только ты выдашь тайны, изменится твой внешний вид».

Он начал: «Младший брат моего отца, Прахараварман, сидит в тюрьме. На совете министров мы решили отравить его и объявить, что он умер от припадка холеры. Затем мы хотим поручить младшему моему брату Вишалаварману командование армиями для завоевания страны пундраков[87]. Далее, узнав, что грек Канати имеет большой алмаз, цена которого равна ценности всего, что есть на земле, мы поручили городскому старшине Панчалаку и купцу Паритрату достать его за самую дешевую цену. Что же касается сторонника заключенного царя, негодного старшины Анантасира, то мы решили против этого лживого и надменного начальника поднять народное волнение, во время которого и убить его. С этой целью мой сторонник, правитель города знатный гражданин Шатахали согласился по моей просьбе отдать приказание о передвижении войсковой охраны в другое место. Вот вкратце все существующие государственные тайны».

Когда я это выслушал, я со словами: «Вот конец твоей жизни, получи по заслугам!» — разрубил его тело мечом надвое и сразу же бросил в тот же самый жертвенный огонь, который запылал так, как будто в него было брошено много масла. Скоро он превратился в пепел. Царица, как и полагается женщине, была немного расстроена всей этой сценой. Успокоив ее, сердечно любимую, я, поддерживая ее за тонкую ее руку, вошел с нею во дворец. С ее разрешения я созвал все население женской половины дворца и сразу надавал им всяких поручений. Затем, полюбезничав некоторое время с удивленными придворными дамами, я отпустил их всех. Оставшись наедине с царицей, я положил ее на постель и стал доставлять ей все наслаждения любви, сжимая ее до боли в своих объятиях. Вся ночь прошла у нас в этих наслаждениях, и она показалась нам очень короткой. Прерывая объятия болтовней, я узнал от нее про все придворные порядки.

Рано утром я встал, выкупался и совершил все утренние обряды. Затем я созвал совет министров и обратился к нему с такою речью: «Господа! Вместе с моею внешностью изменился и мой нрав. Отца моего, которого мы было решили отравить, я хочу освободить и вновь вручить ему бразды правления в этом царстве нашем. Мы будем его во всем слушаться, как отца; ибо нет греха более тягостного, чем убийство родного отца». Затем, призвав брата своего Вишалавармана, я сказал ему: «Дорогой брат! В настоящее время в стране пундров голодовка. Под влиянием страданий и отчаяния они не будут дорожить жизнью и яростно полезут на нашу страну, в которой много хлеба. Поэтому для нападения мы изберем такое время, когда у нас погибнут посевы или погибнет урожай. Теперь для похода момент неблагоприятный». Пригласив затем обоих представителей городской администрации, я сказал им: «Не хочу я приобретать ценную вещь за ничтожную плату, я хочу охранять законность. Купите ее за то, что она действительно стоит». Затем я пригласил губернатора Шатахали и сказал ему: «Мы хотели погубить Анантасира за то, что он, был сторонником царя Прахаравармана — моего отца; теперь же, когда отец восстановлен на троне, нет никакого основания для того, чтобы делать это. Поэтому ты оставь его в покое». Все эти лица, услышав мои распоряжения, сочли их за доказательство тожества моего с прежним царем. Расходясь, они убеждённо повторяли: «Это именно он!» — и принимались восхвалять меня и царицу, и громко превозносили чудодейственную силу заговоров. Моих родителей они извлекли из тюрьмы и посадили их снова на царство. Я же велел все той же старушке, бывшей кормилице моей, рассказать родителям наедине все то, что мною было совершено для их освобождения. Они были вне себя от радости. Я остался жить при них и по их распоряжению получил звание наследника престола.

Заключение

Хотя лично я вполне был удовлетворен, однако все преимущества нового положения были для меня испорчены горем — от разлуки с тобой, мой царь! Когда же я из письма Синхавармана, который был другом отца моего, узнал к тому же, что Чандаварман осадил Чампу, я вспомнил правило: «Два дела исполняй во всяком случае: уничтожай врагов и помогай друзьям!» С этой целью я снарядил большое и легко маневрирующее войско и отправился с ним в поход против Чандавармана. И вот таким образом я достиг того, что испытываю громадную радость на великом для меня празднестве непосредственного лицезрения царственного величия твоих стоп.

Выслушав рассказ этот, царь Раджавахана сказал: «Посмотрите на этого прелюбодея, который хитростью завладел чужою тенью! Так как он избавил своих родителей от страданий в тюрьме, так как средством для этого послужило уничтожение злого врага и так как это повело к достижению царской власти, то он сразу достиг и больших благ материальных, и больших заслуг нравственных! Что с умом сделано, то всегда будет хорошо!»

Затем, остановив на лице Артапала глубокий, продолжительный взгляд, он сказал: «Рассказывай свои приключения!» Тот сложил вместе ладони рук, поклонился и начал.

Глава четвертая

ПРИКЛЮЧЕНИЯ АРТАПАЛА

О царь! Цель у меня была та же, что и у этих друзей моих. Я странствовал по всей земле великой вплоть до волнующегося океана. И вот, прихожу я однажды в известный священный город Каши, иначе Бенарес. Я начал с того, что посетил Маникарнику, место священных омовений, и выкупался там в чистой, как кристалл, воде реки Ганги. Затем пошел в храм Авимуктешвар и усердно молился там богу Шиве, сокрушителю демона Андака. Выйдя из храма, я стал совершать обход слева направо вокруг него и тут, во время обхода, заметил какого-то человека, очень большого роста, с толстыми, как железные брусья, руками. Он рыдал безостановочно, глаза его распухли и покраснели, а руки были заняты устройством петли из пояса. Очевидно, он хотел покончить с собой. И мне пришли в голову такие мысли: «Крепкий человек этот, видать, сильно страдает. Горе, как дождь, брызжет из его потухших глаз. То, что он собирается сделать, указывает на отчаянное решение. Жизнь ему, по-видимому, опротивела, причина же, наверное, та, что какое-нибудь большое несчастье постигло его близкого друга. И это может кончиться чем-нибудь недобрым! Попробую-ка я