Настоящее чувство - Татьяна Дин

Олеся улыбнулась.

– Цел. Хорошо же ты его кромсанул. А теперь тебе в больницу надо.

Елена Ивановна стояла в стороне, заламывая руки. Как только она услышала последние слова, тут же пришла в себя. Как раз приехала машина за молоком. Она ринулась к ней. Хорошо, что сегодня за рулём был не Вася. Молоко ещё не успели загрузить. Она подскочила к водителю и вкратце объяснив, что случилось, договорилась, чтобы Сергея отвезли в больницу.

Вернувшись обратно, она сообщила, что сейчас подъедет машина.

– Олесь, езжай с ним. Мы за тебя уберём. Хорошо?

– Конечно, Елена Ивановна.

В это время подъехала машина. Олеся подвела Сергея к колонке и нажав на неё, пустила воду. Взяв его правую руку, принялась отмывать от крови. Потом свои руки. Вера принесла полотенце.

Наконец, они загрузились в машину. Сергея посадили в середину. Он по-прежнему сидел бледный и не произнёс ни слова. Водитель помчался в больницу. Не прошло и десяти минут, как они уже были на месте. Проводив парня до кабинета врача, Олеся осталась ждать в коридоре. Через минуту из кабинета выглянула Татьяна Владимировна.

– Олесь, заходи.

Она послушно вошла.

– Ну, что там с его пальцем? – усевшись за стол, спросила доктор.

– Думаю, рентген нужен. Боюсь, что кость хорошенько задел.

– Хорошо,– и поручив его медсестре, проводила на рентген.

– А ты молодец! Не первый раз уже нас выручаешь, — хвалила Татьяна Владимировна Олесю.

– Да уж, — вздохнула она. – Как говорил наш преподаватель, лучше бы у нас совсем не было работы.

– Это точно.

Через пять минут Сергей вернулся со снимком в руках. Татьяна Владимировна внимательно изучила его.

– Кость и вправду задета, но совсем чуть-чуть – и взглянув на пациента, ободрительно улыбнулась. – Думаю, всё будет в порядке.

У Сергея порозовели щёки. Он, наконец, пришёл в себя.

– Сейчас я наложу шов на рану. Тебе будет нужно каждый день на перевязку приходить. Через месяц всё заживет.

Он кивнул головой. Тут, Татьяна Владимировна нахмурилась.

– А с лицом что? Всё в ссадинах.

Сергей, опустив глаза, заёрзал на стуле. Олеся тоже потупила взор.

– Ну ладно, пойдем, а ты Олеся подожди нас.

Вскоре они вернулись.

- Я договорилась, вас сейчас машина домой отвезёт, - сообщила Татьяна Владимировна. - А завтра к 12 часам приходи на перевязку.

Молодые люди вышли из больницы. Машина ещё не подъехала, поэтому они уселись на рядом стоявшую лавочку.

– Олесь, ты прости меня за те слова,— произнёс Сергей. – Я ведь на самом деле так не думал о тебе.

– Ладно. Что уж теперь. Вон уже как сам себя наказал.

Немного помолчав, Сергей добавил.

– Я это говорю не потому, что ты мне помогла. Я и вправду хотел извиниться перед тобой. Да всё как-то удобного случая не было.

Вдруг Олеся усмехнулась.

– А мы ведь теперь с тобой квиты.

– Почему это?

– Ты мне тогда помог, когда я с вёдрами навернулась, а сегодня я тебе.

– Может нам суждено помогать друг другу? – и Сергей взглянул на неё.

Олеся растерянно смотрела перед собой, не зная, что сказать. Она поняла, что за его словами стояло больше, чем лишь простая помощь. В это время подъехала машина.

- Это за нами! — сорвалась она с места.

Сергей последовал за ней.

Глава 12

Первые дни при любом прикосновении палец жутко болел. Особенно перевязки давались тяжело, но, что было ещё тяжелее, так это целый день сидеть без дела. Врач запретила давать нагрузку на руку, иначе откроется кровотечение, а одной рукой особенно не поработаешь. Теперь дед Терентий был его нянькой, как совсем недавно он сам за ним ухаживал.

Прибегали родители. Мать всё охала и ахала. Сказала, что ему теперь просто необходимо к ним вернуться, что, мол, только они смогут хорошо о нем позаботиться. Отец же в основном молчал. Только поинтересовался, сможет ли сын работать плотником. Не добившись от сына положительного ответа о возвращении домой, родители ушли к себе, но каждый день стали наведываться. Терентий не вмешивался, но честно говоря, расстроился, если бы Сергей ушёл от него.

А ещё, Люба с Галей повадились к нему после работы заходить. То цветы с поля принесут, то булочки, то конфеты. И всё интересуются, как его здоровье. Выгнать их или игнорировать ему было не удобно, но общаться с ними желания ни какого не было. Так и сидел молча слушая их щебет. Только Олеся совсем им не интересовалась. Он часто видел, как она ехала на работу или возвращалась с неё, но ни разу не зашла к нему. Хотя, с чего это он решил, что она должна интересоваться им, а уж тем более проведывать его?

– Сережа, такие хорошие девчата к тебе приходят,— смотря лукаво, заметил дед, после очередного визита Гали с Любой.

– И повадились же ходить сюда! — недовольно ворчал он.

– Разве тебе ни одна из них не нравится?

Сергей непонимающе заморгал.

– С чего это?!

– Ох, Серёжа, вот мне уже восьмой десяток и глаза совсем плохо видят, а я и то заметил, что ты им нравишься. Вот и подумал, может и ты уже какую из них присмотрел.

Парень в ужасе схватился за голову. Какой же он тупица! Это же и дураку понятно, что они к нему не просто так ходят. Он настолько привык думать, что не может нравится, что ничего не замечает у себя под носом.

– Всё! Надо заканчивать с этими посиделками!

– Ты только не руби с плеча. Девчата — натуры тонкие. Да и нет в этом чего-то стыдного, что кому-то кто-то нравится. Поставь себя на их место. Так что хорошо подумай прежде чем делать.

– Ладно. Подумаю.

Взяв ветровку, Сергей вышел на улицу. Вечерело. Прогулочным шагом он пошёл по дороге. Не признаваясь себе, его словно магнитом тянуло к Олесеному дому. Наконец, показалась крыша до боли знакомого дома. Поравнявшись с ним, он огляделся вокруг и пока никого не было перемахнул через забор в палисадник. Кустарники и яблоня хорошо скрывали его от посторонних глаз. Он осторожно заглянул в окно. За общим столом сидела вся семья агронома. Они мирно ужинали. Он отыскал глазами Олесю. Она как раз сидела к нему лицом. Именно о такой семье с Ларисой мечтал он. Чтобы они