Матильда или Кто не спрятался, я не виновата - Тина Солнечная

проверить его хозяйку. Она крепко спала и даже лицо ее немного разгладилось. Захотелось присесть на стул, возле кровати, но пыли там было, взяла тряпку, пыль стерла. Тряпку бросила на пол, а руки все еще грязные. По старой детской привычке, вытерла об себя и… Наткнулась на сверток в кармане.

Развернула я ведьмин подарок, а там жидкость синяя во флаконе. И светится как-то неестественно. И обрывок бумаги.

“Ты мне, я тебе, а ты ей.”

Вот она карусель добра. Что ж, бутылек выглядел настолько подозрительно, что я совершенно не знала, как лучше поступить. Дать старушке неизвестный напиток, доверившись старой ведьме? Просто уйти?

— Бабушка, милая. У меня есть зелье, но я не знаю, как оно вам должно помочь. Что мне делать, бабушка? — зашептала я, глядя на спящую женщину.

Дать выпить зелье я ей не рискнула, отложив его на тумбу возле кровати. А вот настойку давать буду. Хоть немного, а легче ей станет.

Кажется, с ночлегом я определилась. Не хоромы, но и больную ее я не брошу. Решив так, я отправилась за лошадью.

Глава Пойдем чай пить.

— Это не лучшая из идей, — сказала мне соседка, которая уже отметилась в моей памяти, как добрая и чуткая женщина.

— Почему же? — спросила я, привязывая лошадь во дворе. Она моментально увлеклась травой, чему я была несказанно рада. Газонокосилки у меня не было.

— Этот дом проклят и мы достаточно долго ждем возможности его снести. И восстановить доброе имя нашей улицы, — сказала соседка, гордо задрав нос.

— Как же называется эта улица? — поинтересовалась я, понимая, что не об этом говорит женщина.

— Улица Милосердного Патрика, — гордо задрав нос к небу, просветила меня женщина, а я не смогла сдержать смех. Вот так милосердные особы тут живут.

— Что смешного я сказала? — возмутилась соседка.

— О, — хмыкнула я, успокаиваясь. — Вам не понять.

С этими словами я вошла в дом, памятуя о том, что срок действия отвара должен подходить к концу, а значит, бабушка может уже проснуться.

Каково же было мое удивление, когда я поняла, что пузырек, оставленный мною возле кровати пуст, а бабушки в ней нет.

Я протерла глаза. Безусловно, я провела в дороге достаточно много времени, но точно не так много, чтобы сначала придумать себе бабушку, которая едва могла дышать, а потом потерять ее в полуразрушенном доме.

Медленно осматривая комнату глазами, я пыталась понять, не сошла ли я с ума, пока не наткнулась глазами на стоящую, такую же сухую, как и прежде хозяйку дома. Вот только она больше не лежала на кровати, а довольно таки бодренько стояла и взирала на меня немигающим взором.

— Бабушка? — на всякий случай задала я один из самых глупых вопросов из возможных.

— Щода, милое дитя, — сказала она хриплым голосом. Видимо, от криков, она его сорвала. Что ж, это поправимо. У меня даже есть подходящая трава с собой. Надо будет добавить в отвар. — Можешь называть меня Щода.

— Бабушка Щода…

— Я не бабушка, пусть на много тебя и старше. Зови меня по имени. Невежливо напоминать женщине о ее возрасте, — наставительно сказала она.

Мне оставалось лишь кивнуть, принимая такие правила. Я не понимала, почему люди отвергают старость и всячески ее стыдятся, но это выбор каждого.

— Щода, я делаю вам отвар и покину ваш дом. Уверена, раз вам стало легче, вы бы хотели побыть одна, — сказала я и подошла к чашке.

— Нет. Я против твоего отъезда. Ты была готова смотреть за немощной старухой, а составить мне компанию не можешь? — приподняла она свою бровь и выразительно на меня посмотрела.

— Я бы не хотела вас стеснять, — спокойно ответила она.

— Наоборот, я благодарна тебе, дитя. Тебе удалось добыть для меня зелье ислы. А его может приготовить только сильная ведьма. Знаешь, таких в нашем городе не много. Одна осталась. Но она никогда людям не помогала на моей памяти. А ты как-то получила то единственное, что могло прекратить мои мучения. Сейчас я заварю нам чаю и ты мне все расскажешь. Как звать, куда путь держишь… — говорила бабушка, а сама направлялась в то, что осталось от кухни.

Я последовала за ней. Если уж она собирается добыть кипяток в этих условиях, то я смогу заварить ей отвар эффективнее. Не верю я, что один какой-то напиток ее на ноги поднял.

— Зачем вы выпили этот напиток? — спросила я, наблюдая за тем, как старушка ищет что-то на кухне.

— Ты ведь для меня его принесла. Разме мне бы помогло на него смотреть? — удивилась Щода.

— Вы могли умереть! — мне казалось, что я говорю ей очевидные вещи, которые она по какой-то причине игнорирует.

— Я могла умереть в любом случае. Я помню, ты мне и сама это сказала. А уж это зелье я узнаю из тысячи. Плохо, что ты не знаешь. Твои отвары, хоть и не так сильны, как у ведьмы, но тоже достаточно хорошо подобраны. Ничего, поживешь у меня, я тебя всему обучу. Давно мечтала о той, кому дар свой передам, — сказала старушка и водрузила на печку подобие чайника.

Как эта разваленная кирпичная печь будет что-то греть, мне оставалось только догадываться. Я бы и рада увидеть, но бабушка потеряла к ней всякий интерес и увлекла меня за собой в комнату.

— Как звать?

— Матильда, — сказала я слегка рассеянно, потому как мой взгляд зацепился за картину, которой на этой стене точно не было. А может, я не заметила?

— Мотя, значит. Хорошо, — кивнула Щода, а я ощутила, как внутри меня становится тепло. Это моя душа отозвалась на старое прозвище. Так меня когда-то очень давно называла бабушка. Моя. Родная. Я не смогла сдержать улыбку от теплых воспоминаний. — Будешь жить у меня. В отдельной комнате. Платы не надо, считай, что это я с тобой так счеты свожу. Ты мне жизнь вернула, я тебе кров дам. Занимайся, чем душа вздумает, да время от времени мне помогай. Я тебя своему ремеслу учить буду.

— Зачем? — не поняла я. Профессия у меня уже была. А какое ремесло у Щоды я не знала.

— Что ж нынче молодежь глухая такая пошла. Дар я тебе свой передать хочу. Устала я от него, а тебе пригодится, — сказала она. — Вода нагрелась. Пойдем чай пить.

Как Щода узнала, что вода закипела, я не знала. Как и то, где вообще могла закипеть вода в этом доме. Но послушно пошла за бабушкой, да так и замерла, когда мы вошли в