Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам - Кристина Ива

дома и упал, как мертвый. Анджелос пнул пса обратно за порог. Финч вновь залился лаем, сверкая бешеными глазами. Подошли стражники, схватили пса и показали его Кукольнику. «Отнесите в мою мастерскую! — сказала она. — Он нуждается в доработке». Финч взвыл, начал что-то лепетать, молить пощадить его. Хозяйка не слышала. Она развернулась и пошла к себе. За ней — стражи вместе с рвущимся от отчаяния Финчем. Джинн постоял еще немного и исчез. Ворота начали закрываться. Анджелос подскочил к ним и придержал, затем потянулся к Корнелии и затащил ее в дом. Подложил сапог между дверью и косяком. Внутри здания Балерина ожила.

— Куклы не могут пересекать этот порог, да? — спросил Анджелос.

— Ага. Мы живы благодаря магии Кукольника, — ответила Корнелия. — А ее сила действует только в доме. Хозяйка сама не может перейти порог.

— Но люди могут. Значит, мы сбежим.

— Я уже говорила, дом не позволит.

— Посмотрим.

Анджелос надел свой ботинок, перескочил сапог, поднял пальто с крыльца и спустился по ступеням. Дрожа, он наконец вдохнул свежий воздух. Какое всё белое. И конца полю не видно. На бледно-голубых глазах его заблестели слезы. В ночном небе сиял мутно-желтый месяц. Поле было огромным и окутано легкой дымкой, а там, вдали, виделись темные силуэты. Анджелос уверенно направился к ним. Ветер пробивал его воротник, ноги слегка проваливались в снег. Анджелос прибавил шагу, побежал, неровно, спотыкаясь и глядя на размывчатые далекие силуэты. Они оказались миражем. Добравшись до них, Анджелос вернулся к дому. «П-попробуем двигаться чуть ровнее. Нет! Снова дом. В другую сторону! Да, в другую! Нет, нет, что же это такое?» Юноша бежал быстро. Он преодолевал эти страшные расстояния, но каждый раз оказывался у проклятого дома.

Наконец выдохшись, Анджелос остановился пред крыльцом. «Нужно всё обдумать, всё понять… Это еще что?» Он увидел кого-то за углом. Незнакомец стоял полубоком к парню и не замечал его. Белая в крови черепушка, пустые черные глазницы, красные с голубым пряди торчат из кости. Скелет повернул голову к юноше. Анджелос мгновение не шевелился, а затем быстрым шагом пошел к воротам. Скелет — за ним. Анджелос вбежал в дом, отпнул сапог от двери и, велев Корнелии с Джуно улепетывать, рванул к лестнице. На ее вершине он замер и оглянулся вместе с друзьями. Скелет всё же успел подхватить закрывающуюся дверь и зашел в дом. Мертвец поднял пустые глазницы на Анджелоса.

— Ведь куклы не могут двигаться за пределами дома. Значит, это… — сказал юноша.

Внезапно его перервала Корнелия:

— Ищейки!

Пару десятков монстров появились из столовой. Часть их бросилась к скелету. Мертвец тут же рванул прочь. Часть — вверх по лестнице. Анджелос с Корнелией побежали.

Проклятие, Или в царстве Кукольника IV

…Девочка открыла глаза, не понимая, где находится и… кто она есть. Уютный домик, диван, рыжие кудряшки свисают на лоб, и внезапно — мутный силуэт. Она протерла глаза. Это мальчик сидит в уголке.

— Ой, — испугалась она незнакомцу, но затем поняла, что у него тоже рыжие волосы, и неуверенно спросила: — А кто вы?

Мальчик медленно повернул голову. Девочка пыталась разглядеть его лицо, но оно точно ускользало. И эти глаза — что в них? Злость, ужас или страх, горе.

— Я к твоим родителям пришел, — сказал он тихо, так что она еле услышала.

— К моим родителям? — переспросила девочка.

— Да. Ты не помнишь? Мэри и Карл… То есть Алё…на и этот Стефан… Степан, — перебирал мальчик имена, но она зациклилась только на одном.

— Мэри? — спросила девочка и подошла к незнакомцу. — Что вы о ней знаете?

Он тоже поднялся.

— Элеон, — нервничая, быстро говорил мальчик. — Было землетрясение. И ты головой ударилась. Вот память и отшибло. Нечего бояться…

— А я и не боюсь, — сказала Элеон уверенно.

— Тогда я пойду. — Мальчик медленно подбирался к двери.

— Стойте! — проговорила Элеон, пытаясь вспомнить, как его зовут. — Ксандр! Не уходи. Я не хочу быть одна. Зачем ты меня оставляешь?

Он испугался и словно стал тенью, истерзанную болью.

— Не называй это имя! Я мертв… пожалуйста, забудь меня и никогда не вспоминай. Я должен уйти навсегда.

— Как же? Я не могу тебя бросить. Мы ведь… семья.

— Нет, — говорил Ксандр нервно. — Такая семья тебе не нужна. Оставь всё это в прошлом, где ему и место. Меня, своих родителей. Словно мы плохой сон. Ты должна это сделать. Помнишь, как в детстве? — Он взял стакан воды, нашептал туда что-то и дрожащими руками протянул Элеон. — На, выпей это, и ты всё забудешь. Боль, страдания. Пожалуйста, выпей.

— Как тогда? — спросила Элеон. — Когда ты стер у меня память? Но я не хочу. Не хочу этого! Зачем ты так со мной поступил? Зачем оставил одну? Зачем просишь не называть Ксандром Атталем? Это твое имя, если ты заберешь его у меня, то я лишусь и своего — Элеонора…

— Не произноси! — закричал Ксандр. Он подбежал к сестре и закрыл ей рот рукой. — Разве не этого ты хотела — убежать от боли, от себя, стать другой?

— Меня зовут Элеонора Ат…

Внезапно зеркало, в котором они были, раскололось пополам, и Элеон начала падать в пустоту. Раздался звон битого стекла. Девочка хотела вернуться назад, в прошлое, тянулась к нему, но оно неуловимо ускользало. Элеон раскрыла крылья и полетела вверх, к свету, но тот удалялся, мчалась всё быстрее и быстрее, нельзя потерять, нельзя забыть…

Элеон резко стала глотать воздух и открыла глаза. Чьи-то руки дотрагиваются… Повсюду слизь, и запах… Мокро. Во рту слизь — Элеон выплюнула ее, в глаза светит лампа… Анджелос чуть поодаль бешено рубит саблей гигантского паука. Тварь еще корчится, бьется лапками, но почти всё содержимое монстра уже расползлось по полу. Девочки пытались успокоить Элеон — неумело. Она отскочила от них. Было слышно, как, тяжело дыша, Анджелос добивает паука. Закончил. Юноша вытер саблю и убрал ее в ножны, затем посмотрел на Элеон и подбежал к ней. Она этого не ожидала.

— Тебя и на пару минут нельзя оставить одну? — улыбнулся он,