Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

— Мамка твоя тоже любила учиться, — пробасил Рубеус, откладывая топор. — Ты, видно в нее пошел. Потому и к воронам тебя Шляпа распределила.

— Видимо, — согласился Гарри.

— Слыхал, ты с учителями говорил о родителях.

— Я ведь ничего о них не знаю, — поделился Поттер, внимательно наблюдая за реакцией лесничего. — У Дурслей не было ни одной их фотографии, а тетя не любит рассказывать о маме. А профессора учили родителей целых семь лет.

— Они были славные, — шмыгнув огромным носом, сказал Хагрид. — Я как тебя увидел, так сразу о них вспомнил. Пойдем в дом, а то замерзнешь еще.

Гарри не стал отказываться и проследовал за хранителем ключей в его хижину. Клык остался валяться на солнышке.

— А я ведь тоже подумал, что у тебя не так много памятных вещиц о родителях, раз уж тетка твоя выдумала всю эту историю с аварией, — гремя чайником, проворчал полувеликан. — После той ночи… ну, после того Хэллоуина, я хотел вернуться в Годрикову Впадину и собрать тебе чегось из вещей родителей, но Дамблдор меня отговорил.

Поттеру очень хотелось уточнить, что же сказал Хагриду директор, но он прикусил язык, прекрасно понимая, что любая реплика сейчас прозвучит язвительно.

— Директор — мудрый человек. Ему лучше знать, — без всякого сомнения заявил Рубеус, сам себе кивнул и водрузил чайник на плиту. — За домом в той деревеньке могли следить и потом вызнали бы, где ты живешь.

В этом был смысл. Вот только за полгода учебы Гарри не чувствовал в свою сторону и тени неприятия со стороны детей тех, кто в прошлом поддерживал идеи Того-Кого-Нельзя-Называть. Возможно, будь он явным сторонником Дамблдора…

— Но я… в общем подумал и решил что-нибудь найти для тебя сейчас, — вдруг сказал полувеликан. — Хотел в конце учебного года отдать, но раз уж ты здесь…

Отойдя к большому сундуку, стоявшему рядом с покрытой шкурами лежанкой, лесничий вернулся с небольшим свертком и смущенно вручил его мальчику.

— Я написал несколько писем… попросил о помощи у знакомых твоих родителей, сокурсников…

Поттер удивленно развернул плотную серую бумагу и увидел несколько колдографий. На верхней, радостно улыбаясь, стояли Лили и Джеймс Поттеры, держа на руках маленького мальчика.

— Тут тебе где-то год, — пояснил Хагрид. — Поттеры не могли нормально отпраздновать, гостей не звали. Вот и сделали колдофото. Разослали знакомым. И мне тоже.

Гарри благодарно кивнул, перебирая снимки. Прежде он не видел только верхний и тот его немало заинтересовал. Родители позировали в тех самых бархатных мантиях, в которых Поттер видел их в зеркале-артефакте, а сам мальчик был частично закутан в вывернутую подкладкой наружу мантию-невидимку.

— А кто сделал это колдофото? — спросил Гарри.

— Уж чего не знаю, того не знаю, — признал Хагрид. — Вроде бы Сириус Блэк порой баловался чем-то подобным.

На несколько минут повисла тишина, которую прервал свист чайника. Полувеликан залил кипятком заварку в заварочном чайнике и выставил на стол громадные чашки, синие в белый горошек.

Наблюдая за хранителем ключей, Гарри осмотрелся, стараясь не слишком пялиться. Домик был невелик, но Хагрид организовал все так, что одной комнаты, на вид, более чем хватало для жизни. Все полезное пространство вдоль стен занимали полки и всевозможные ящики, даже под лавкой, заменявшей часть стульев, и лежанкой полувеликан организовал место для хранения какого-то скарба.

— Этот дом когда-то построил для меня отец, — заметив взгляд мальчика, сказал Хагрид. — Он-то до меня служил при Хогвартсе лесничим, но жил в замке. А мне там всегда было тесно. Не люблю я такие большие дома. Мне бы поближе к природе, к лесу. Я и во время учебы не в общежитии жил, а тут.

На этом месте Рубеус смутился.

— Разве студентам не положено жить в общежитии? — удивился Гарри.

— Так-то оно так, но видишь ли… Я-то, как ты знаешь, стал гриффиндорцем, да вот только проход в гостиную у львов такой, что мне и не протиснуться в него.

— О… — выдохнул Поттер. — И никто не расширил вход ради тебя?

— Будь в то время директором Дамблдор, то, я уверен, он непременно что-то придумал! — заверил мальчика полувеликан, шумно вздыхая. — Но я учился, когда директорствовал Диппет, а он меня не слишком-то любил…

Гарри не стал дальше расспрашивать, видя, что тема Хагриду неприятна.

К чаю хозяин домика подал здоровенные твердокаменные кексы с изюмом и конфетки с изображением дракона на обертке. Гарри вежливо отказался от кекса, но вот конфетку взял. Под оберткой оказался янтарного цвета леденец в форме крохотного яйца.

— Ты заходи почаще, — разливая чай по чашкам, предложил Хагрид. — Другие ребята приходят. Этот рыжик, Уизли. И друзья его. Такая умненькая девочка и белобрысый крепыш. Учеба учебой, но надо ж и отдыхать.

— Я постараюсь, — вежливо ответил Поттер. — Мне бы хотелось послушать о родителях… Спасибо за снимки.

— Да я что… — смутился лесничий. — Я ж ничего такого. Они были хорошие. Очень. Папка шалопай, конечно. Сколько раз я его в лесу ловил!..

Гарри улыбнулся, и Хагрид с воодушевлением принялся рассказывать:

— И ладно бы он и его приятели вот тут, рядом с опушкой шатались. Так нет, то у озера останавливал, то на дальних полянках, где земли кентавров. А как-то раз прямо у речушки, за которой только единороги ходят.

— Правда?

— Я-то по службе в лесу бываю. Проверяю зверюшек, рублю подгнившие деревья, чтоб молодняку не мешали. Я по Запретному лесу, знаешь, ходить могу с закрытыми глазами. А тут то трое, то четверо ребят, — продолжал Рубеус. — И что только делали в самой чаще. Я в первый раз ненароком решил, что они за рогами единорогов охотятся. Тогда как раз январь был. Самцы-то раз в несколько лет в конце осени и начале зимы сбрасывают свой рог. Ну я и выхожу то и дело проверить, собрать.

Подтверждая свой рассказ, Хагрид выволок из темного угла большую корзину. Заглянув под еловую лапу, Гарри обнаружил на подстилке из сухой травы и мха не меньше дюжины серебристо-лиловых и белых конусообразных рогов, пучки белых длинных волос, обломки чего-то перламутрово-белого. Подняв почти прозрачный лепесток неправильной формы, мальчик вопросительно взглянул на лесничего.

— Кусочек от копыта,