Астрология и мифология - Семира Щепановская

Бог-изобретатель, лишившись лиры, сделал себе свирель и тоже обменял её — на золотой жезл Аполлона, ставший его символом. Жезл Гермеса — кадуцей, обвитый двумя змеями, с крыльями наверху, что не только указывает на скорость, но имеет связь со светилами — это знак вестника и парламентёра. Крылатые сандалии, помогающие ему исполнять свою роль, ассоциируются со стихией воздуха, хотя сначала Гермес был вполне земным богом. Его имя родственно слову herma — сначала каменный столб, отмечающий места погребений, потом — пограничный знак, охраняющий свою территорию и используемый впоследствии как указатель на дорогах. Гермес изначально исполнял ту же роль, что римский бог границ Термин, охранявший границы полей, и в этрусской мифологии Гермесу соответствует Турмс, по имени родственный Термину.

По-гречески hermeneyo значит "разъяснять" (откуда происходит слово герменевтика). И Гермес, таким образом, по имени связан с ментальной функцией, как и Турмс, если учесть, что родственное его имени слово "термин" означает понятие, выражающее суть идеи. Есть астероид Гермия. который может символизировать ориентирующую роль ума.

Две змеи кадуцея Гермеса символизируют двух врагов, а также месть, которая постигнет убившего парламентера с обеих сторон: он несёт информацию и потому неприкосновенен, хотя сам переходит установленные границы. Такова же посредническая роль языка и интеллекта; и без неё не обходится ни одна развитая мифология. То, как бог языка — вестник богов — связан с изобретением письменности, иллюстрирует шумерский миф о гонце Энмеркаре. Он курсировал между двумя городами, передавая послания своего господина; но они становились все длиннее и длиннее, и когда посланник оказался не в состоянии его запомнить, он изобрел письмо. На самом деле, как мы говорили вначале, по-видимому, именно письмо способствовало развитию способности забывать. Но прогрессивным в этом процессе было то, что при этом изменился сам разум. Способности людей к организации мира вокруг себя стали более гибкими, и в этом Меркурий явился помощником Юпитера: он частично стал вершить трансформацией юпитерианского мироздания, заменив в этой роли явного врага-Плутона.

Глава пантеона имеет в лице вестника богов своего верного слугу, который часто предстаёт его сыном. Вестниками были шумерский Исимуд и эламский Шимут; авестийский ходатай Ахурамазды Найрьо-Сангха; балтийский Альгис (от слова "звать"); вавилонский бог языка и письма Набу, который является сыном Мардука, подобно тому, как Гермес — сын Зевса. Римская параллель Гермеса — Меркурий, сын Юпитера. Олицетворяющий планету Меркурий индийский Будха — сын наставника богов Брихаспати, отождествляемого с планетой Юпитер. Подобный образ вестника выделяется и среди эпических героев: это, например, греческий Талфибий — гонец Агамемнона, покровитель глашатаев, считавшихся его потомками. И люди-близнецы в обществе часто исполняют функцию носителей молвы и передатчиков всевозможной информации, выступая в роли посредников. Эту их роль может обозначить в гороскопе астероид Talthybius.

Несут вести греческая богиня молвы Осса и её римские соответствия Вокс и Фама, о которых речь шла в начале главы. Есть астероид Фама. символизирующий известность, слухи и молву. Им близок образ без меры разговорчивой нимфы Эхо, которую строгая Гера наказала за болтовню, оставив ей лишь способность повторять концы слов. Это качество копирования чужой речи в людях отражает астероид Эхо.

Мутабельный знак Близнецов, ориентированный на внешнее, зависим от социума как более объективной модели жизни, чем та, которую он может смоделировать в уме, — хотя и получает независимость своего отношения к ней за счёт собственного видения, что и даёт ему умение выкрутиться из любой сложной ситуации. Близкий к нашему времени меркурианский образ — хитрый посредник-слуга (типа Фигаро).

Христианская мифология также имела вестников — ангелов ("вестники"), выступающих довольно безличными посланцами Бога: они различаются между собой только по своим функциям, и по этим функциям сопоставляются знакам Зодиака. Образ ангелов восходит к пантеистическому представлению о множестве живых душ, населяющих мир, и потом эволюционирует от лунного архетипа к меркурианскому, приобретая воздушную чистоту. Наиболее известны Рафаил, сопровождавший в дороге Товию, который отражает посредническую роль Меркурия как покровителя путешественников, и Гавриил, сообщивший Деве Марии благую весть о зачатии и её будущем материнстве, и потому в средневековье связываемый с Луной. Интересен образ ангела Рагуила ("друг бога"), смешиваемого с Разиилом ("божьи тайны), ангела кабалы и магии, давшего людям знание астрологии, гаданий и амулетов. Средневековая "Книга Разнила" содержит свод тайн о сотворении мира, переданных не то Адаму после изгнания из рая, не то Ною перед входом в ковчег — и дошедшая до царя Соломона.

По родству имени ангелы сопоставляются с индийскими ангирасами — семью божественными певцами и небесными мудрецами (по числу фаз Луны, числу планет септенера и звёзд Большой Медведицы). Ангирасы первыми нашли спрятанного в дереве Агни (добыли трением огонь) и стали ассоциироваться с языками пламени жертвенного костра — вестниками, посылаемыми с Земли на Небо. Жертвоприношение связало их со священной речью — и эту связь подтверждает образная ассоциация отрывающихся от костра и взлетающих над ним языков огня, которая отразилась в самом возникновении такого словосочетания. Та же ассоциация сделала священной еврейскую букву йод, по форме напоминающую и язык, и плавную струйку пламени, материально связывавшую древнего человека с небесами.

Роль языка и ума — роль вестника, вхожего в разные сферы жизни. Но за счёт посреднической роли интеллекта близнецовский поиск не всегда оказывается истинным творчеством. Знак Близнецов комбинирует свою реальность из уже готовой информации и готовых образов, не высвечивая и не оживляя духом принципиально новых жизненных форм — и не создавая новых архетипов, как создаёт их Солнце. Даже зачатие является прежде всего комбинацией готовых хромосом. Люди-Близнецы, хорошо зная то, что уже существует, находят в нём те возможности, которые позволяют каждый момент обновлять жизнь. Такой поверхностный подход к миру даёт уму максимальную свободу.

Первый знак воздушной, интеллектуальной стихии, Водолей подчинён небесному вдохновению и опьянён идеями; потому он не свободен в выборе действия — и Водолеи часто выглядят так, слово они не здесь: словно их разум забрало для своих целей высокое Небо. Весы зависимы от абсолюта космического закона, который даёт им возможность творить вечные ценности культуры, и потому тоже порой живут в собственной утопии. А Близнецы, нарушая этот закон и вовсе не претендуя создавать что-то вечное, находятся внутри самой жизни, будучи мастерами в её конкретике и комбинаторами на уровне сиюминутной практики. Не случайно слово "умный" родственно слову "умелый".

Близнецы не планируют на будущее, высвобождая поток энергии, чтобы он повернул туда, куда заблагорассудится моменту.