Теперь я Волан-де-Морт? - Илья К

Альбус-из-видения направил руку на Пожирателей — те загорелись имматериальными энергиями, вспыхивающими то светом, то тьмой. От тех стали распространяться гнилостные выделения, словно пар от кузнечных мехов, а щупальца теней высовывались откуда-то и мгновенно порвали десяток великанов.

Взмах палочки обновлённого Альбуса — и огромные раскалённые слёзы падали из облаков на сверхзвуковой скорости. Немногочисленные выжившие Пожиратели уничтожались один за другим. Опухоли взрывов вздымались то тут, то там, уничтожая инферналов.

— Слабо, Том, очень слабо, — сказал настоящий Альбус. — Хотя в маггловском кино ты бы взял все призы за спецэффекты.

Альбус взмахнул рукой, и словно образовалось окно в реальный мир.

— Посмотри сюда, Том, — ответил Альбус, указывая на бой у дома Краучей, точнее, на Беллатрису. — Тёмная Магия не решение проблемы, она сама — проблема. Это не те проворные воины, которые были в древности. Они больше не являются штурмовыми командами, что были обучены и сформированы целую вечность назад, это не те, кто дал обет охранять и защищать, которые методом проб и ошибок боролись с драконами, кто истреблял морских змеев или закрывали собой прорыв демонов в отделе Тайн. Им без разницы цель, им просто нужен беспредел. Это не те Воины, а просто демоны-стервятники, хохочущие и кидающие Авады, не успев прицелиться. Вместо защитных шлемов с открытым лицом вы выбрали пугающие маски смерти. Вы стали чумой, и мой долг это остановить.

Я почувствовал ментальную атаку. Видение смело, но я заранее подготовил следующее.

Я пытался транслировать ощущения поиска и радость от знания.

В этот раз мы были в Хогвартсе. Дамблдор сидел за столом и читал книги, что-то рисовал на пергаменте.

Только книги не были «Трансфигурацией сегодня». За любую из этих книг светил Поцелуй Дементора.

— Альбус, я предлагаю тебе всю полноту знания… — начал было я.

— Оставь себе! — ответил он.

И видение было опять развеяно, и я перешёл к следующему.

Я транслировал людское внимание и обожание.

Теперь мы очутились перед толпой, славящей Альбуса из видений за победу.

Боя, в котором Альбус одержал победу, неоспоримую и окончательную. Противник — естественно ради общего блага — превратился в кладбище мертвого металла и человеческих тел, раскинувшееся от горизонта до горизонта.

Альбус, внешне неотличимый от настоящего, стоял перед своими коленопреклоненными воинами.

— Тебя называют сильнейшим магом современности, — напомнил я. — Разве ты не хочешь, чтобы это никогда не кончалось? Мы сможем продлить себе жизнь до бесконечности. А смертные… К ним можно относиться как к веселой игре, направляя при этом миллионы мощью армий или интриг.

— Владыка Дамблдор! — скандировало человеческое море. — Альбус Белый!

Нет, не скандировали. Это было молитвой. Они падали ниц, рыдали и молили Альбуса уделить им хоть толику божественного внимания. Это было...

— ...неправильно! — прорычал Альбус. — Я никогда не пытался возвеличить себя и предстать перед людьми бессмертным и совершенным. Ты же вообще обречен и проклят! Я никогда не жил так. И не буду. — Убирайся!

Видение вновь сменилось другим.

Теперь я транслировал ощущение власти...

Двойник Альбуса сидел в Министрестве на кресле министра.

Ощущение могущества переполняло его, словно с каждым ударом по венам растекалась сила. Это была не смехотворная власть, даруемая бессмертием и наслаждением, но нечто гораздо лучшее.

Пусть он занимал кресло министра, но его власть была намного выше. Благодаря Тёмной Магии Альбус теперь видел вероятности с неимоверной точностью. Глупые люди считали, что он не слышит их шепота о его новых возможностях, о растущем могуществе. Что же, пусть восхваляют его втихомолку: ему ни к чему открытое поклонение.

Альбус откинулся в кресле, мысленно погрузившись в бесконечную пучину возможностей, чувствуя, как чужие судьбы разматываются у него под пальцами, подобно тысячам нитей. Каждая нить вела к определенному исходу, который разворачивался у него перед глазами, стоило лишь на секунду сконцентрироваться. Будущее было в его власти...

— ...Будущее не предопределено! — сказал Альбус и видение заколебалось.

— Я знаю, что грядущее подернуто туманом и зависит от нашего выбора. Но вместе мы сумеем найти способ видеть вероятности событий.

— Взгляни на дары Тёмной Магии! — яростно и отчаянно взревел я. — Посмотри на ту силу, что я тебе предлагаю! Не упускай свой единственный шанс...

— Отправляйся в бездну! — ответил мне Альбус.

И тут я почувствовал, что я теряю контроль над видениями. А было заготовлено ещё много всякого…

Я ведь ещё не готов... Ладно, пора начинать сам ментальный поединок в вымышленном мире...

— Понеслась! — подумал я, преобразую своё тело.

Альбус встретил меня, не пытаясь уклониться от нападения. Он принял колючие красные очертания перекати-поля, имеющее вкус сливочного пива, и прорвался сквозь мои ментальные защиты. Я отшатнулся назад, ощутив многочисленные колотые раны, оказавшись таким же беззащитным, как мидия, чью раковину взломали за обеденным столом.

Ощущая зловоние собственных ментальных ран, я восстановил свою броню и снова схлестнулся с Альбусом, вонзая вертела ментальной энергии в его красно-золотую форму феникса. Они утыкали его, словно перья.

Дамблдор взвыл.

От ударной волны заходили ходуном деревянные скамьи дома Дамблдоров и вылетело несколько окон. Я вогнал вертела еще глубже, превращаясь в ежа с метровыми иголками. Феникс запел и вырвался из моего захвата, ломая иглы. Он взмыл под самый купол неба.

Я же принял очертания какого-то крылатого создания, смутно напоминающего убитую хвосторогу гнилостно-зелёного цвета, но для описания которого явно не хватало четырех измерений. Я выпустил длинные, волокнистые щупальца, которые хлестнули по Альбусу, сдирая впопыхах поставленные защиты и сминая края его сознания.

В ответ на меня посыпались слёзы феникса, причиняющие жгучую боль.

Я превратился в летающий ритуальный нож и вонзился в феникса. Тот осыпался пеплом, из которого встал Альбус в человеческой форме.

Его тело била дрожь. Из его глаз и носа струилась кровь. Он напряг своё сознание, сжимая свои очертания до крошечной золотистой точки, а затем разворачивая ее в сложную меняющуюся геометрическую фигуру. Фигура эта начала множиться и заполнять пространство своими копиями со скоростью, возрастающей по экспоненте. И каждая из этих фигур гремела раздражающей меня песней феникса...

Я пытался увернуться, стараясь найти место для отступления. Но они были повсюду вокруг меня. Раздался неистовый треск, и мне показалось, будто весь мой мирок сжимает неведомая сила, точно плод, срываемый с ветки. Странные геометрические фигуры, количество которых уже достигало нескольких сотен, постоянно меняющиеся, стали стремительно сходиться вместе, сжимаясь вокруг моего сознания,