Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами - John Butman

центры вверх по реке, первым из которых был Колмогро, ныне Холмогоры, что составляет около семидесяти миль. Это был оживленный торговый форпост с деревянными домами и множеством питейных заведений, куда русские, татары и другие региональные купцы приезжали торговать такими товарами, как рыба и пушнина. Оттуда английская партия проехала еще семьсот миль вверх по реке до Вологды, крупного торгового города на западе России, которого они достигли в середине сентября.

В Вологде Киллингворт и его коллеги-купцы поступили так, как всегда поступали продавцы на ярмарках и рынках - они "выложили свои товары" на всеобщее обозрение. Один из местных москвичей сделал предложение купить весь запас широких тканей Киллингворта по двенадцать рублей за штуку. Но англичанин с неохотой согласился на первую же сделку, не в последнюю очередь потому, что у него не было оснований для оценки предложения. Сколько стоил рубль в обмен на английский фунт? Что и сколько готовы были бы обменять другие купцы на ценное английское сукно? Себастьян Кэбот не предоставил никаких инструкций по ценообразованию и технике продаж. В результате Киллингворт и его коллеги-купцы предпочли не торопиться и "продали очень мало" в ходе первой торговой сессии.

Иностранцы были небезызвестны в торговых городах России. Тем не менее Киллингворт был особенно запоминающейся фигурой. Как сообщал Генри Лейн, его друг и коллега-фактор, Киллингворт носил густую бороду "желтого цвета", "длиной в пять футов и два дюйма".

В конце концов англичане поняли, что если они хотят утвердиться в качестве торговцев в Московии, то им придется наладить постоянное присутствие в столице - Москве, резиденции правительства, которая находилась еще в 550 милях вглубь страны от Вологды. Поэтому Ченселлор, Киллингворт и еще трое покинули своих компаньонов - в частности, Ричарда Джадда, сына сэра Эндрю - и отправились в путь в Москву с товарами на продажу и подарком сахара для царя. Вскоре снег стал настолько глубоким, что им пришлось повернуть назад, бросить телеги, оставить сахар и пересесть на лошадей. Продолжая путь, они проезжали рыночные города по дороге в Москву и получили представление о товарах, которыми можно было торговать: множество мехов - соболя, норки, бобра и лисицы - и множество других ценных товаров, таких как лосось, тюлений жир, морская соль, перья, лен, тальник и пенька.47

Делегация канцлера прибыла в Москву в начале октября 1555 года. И снова англичане были радушно приняты: царь позаботился о том, чтобы их разместили недалеко от Кремля, и нашел время, чтобы отобедать с ними. Когда Киллингворт вышел вперед, чтобы произнести тост, его пятифутовая борода упала на царский стол. Заинтригованный, Иван взял бороду в руку и показал ее сидевшему рядом с ним человеку - Макарию, митрополиту Московскому, ведущей фигуре Русской православной церкви, считавшейся "духовником Божьим". Макарий, который сам обладал прекрасной бородой, заявил, что борода Киллингворта - "дар Божий".

Во время пребывания в Москве английские купцы обсуждали торговые условия с императорскими чиновниками и в итоге заключили торговое соглашение. Они также поняли, что столица, хотя и была важна для развития политических отношений на высоком уровне, не являлась коммерческим центром. Цены были высокими, а товаров для торговли было мало. Поэтому Ченселлор и Киллингворт решили, что Колмогро будет лучшим местом для создания первой английской фабрики. Там было много товаров, цены были ниже, а Москва оставалась в пределах досягаемости.

В июле 1556 года Ченселлор отплыл в Англию, оставив Киллингворта развивать эту зарождающуюся московитскую торговлю. Его корабли, "Филипп и Мария", который снова вернулся в Россию, и "Эдвард Бонавентура", были нагружены богатым запасом ценных товаров, включая воск и сало, меха и войлок, которые, по оценкам , стоили около 20 000 фунтов стерлингов. Кроме того, они везли особого русского гостя: Осеп Напеа, первый русский посол в Англии, который вез дары из соболей, чтобы преподнести их английским монархам.

Многообещающее начало экспедиции закончилось катастрофой. По пути домой Ченселлор подобрал два давно потерянных корабля Уиллоуби - Bona Esperanza и Bona Confidentia. Однако вскоре они потерпели кораблекрушение в коварных морях. Затем, когда Ченселлор приблизился к дому, его постиг последний удар. Войдя в бухту Питслиго, расположенную недалеко от Абердина на северо-восточном побережье Шотландии, корабль "Эдвард Бонавентура" был атакован "неистовыми бурями и сильными штормами". Флагманский корабль сорвало со швартовов и выбросило на скалы, "где он разбился и разлетелся на куски". В последнем акте храбрости Канцлер спас посла Напеа из бурлящих вод, но при этом пожертвовал собственной жизнью. Погиб и один из его сыновей. Корабль "Эдвард Бонавентура" потерпел крушение, а все товары погибли - большинство из них не в море, а были разграблены "грубыми и хищными жителями страны". Практически все ценное, включая записки, записи и счета канцлера, было "разграблено, испорчено и унесено".

Ченселлор был, по словам Клемента Адамса, "большой надеждой" компании, и он выполнил многое из того, что от него требовали - даже если не нашел проход в Катай. Но при этом он потерял все. Казалось, большого вознаграждения нельзя достичь без большого риска, а успех часто сопровождался неудачами.

Однако для купцов кораблекрушение, хотя и было несомненной неудачей, оказалось тем, от чего они могли оправиться. Хорошей новостью было то, что Осеп Напеа жив, и они отправили несколько чиновников компании "Масковия", включая переводчика Роберта Беста, чтобы сопроводить его в Лондон. Там русский посол был принят купцами, которые нарядились по этому случаю, "одетые в бархатные шубы и золотые цепи".Они же оплатили все его расходы во время пребывания в Англии.

Однако даже для купцов среди радости была и печаль. Может быть, Московия и стала ближе к дому, но Катай и Восток оставались странными, разочаровывающими, недосягаемыми.

 

Глава 5. Неуловимое царство

В субботу, 14 января 1559 года, молодая женщина, которой предстояло изменить место Англии в мире, была провезена по улицам Лондона в атласной ливрее в сопровождении четырех баронов и под трубные фанфары. Елизавете Тюдор было всего двадцать пять лет, она медленно продвигалась вперед, отвечая на ликования огромной толпы. По словам одного из наблюдателей, это было "замечательное зрелище", в котором "принцесса с благородным сердцем" предстала перед "своим самым любящим народом". На следующий день - дата, которую Джон Ди, ее любимый астролог, уверял в благоприятных обстоятельствах, - Елизавета была коронована как королева Англии, Ирландии и Франции.

Но величие ее титула и пышность коронации скрывали реальность жалкого наследства Елизаветы и опасного положения Англии. Корона все еще была в глубоком долгу, торговля тканями продолжала терпеть неудачу, проблемы безработицы и неравенства богатств все еще мучили королевство, а людей по всей стране раздирали религиозные противоречия. Кроме того, положение Елизаветы как королевы