Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

2. Персональный состав заключенных, подлежащих досрочному освобождению и снижению сроков наказания, рассмотреть и утвердить на коллегии МВД СССР с участием Генерального Прокурора СССР.

3. В целях лучшего использования досрочно освобождаемых заключенных, получивших квалификацию на строительстве гидротехнических сооружений Волго-Дона, разрешить МВД СССР провести работу по привлечению их к строительству других гидротехнических сооружений, осуществляемых МВД, в качестве вольнонаемных рабочих»[127].

Все эти предложения были одобрены, и 18 августа 1952 года вышло Постановление Совета Министров СССР № 3790-1513с «О льготах заключенным, отличившимся на строительстве Волго-Донского судоходного канала имени В. И. Ленина». А ровно через месяц, 19 сентября, вышел и Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении «за особо выдающиеся заслуги и самоотверженную работу по строительству и вводу в эксплуатацию Волго-Донского судоходного канала имени В. И. Ленина» орденами и медалями 6323 участников этого строительства. Из них 12 человек были удостоены звания Героя Социалистического Труда, 122 человека награждены орденом Ленина, 661 человек (в том числе 16 бывших зеков) — орденом Трудового Красного Знамени, 295 человек — орденом Красной Звезды, 964 человека (в том числе 120 бывших зеков) — орденом «Знак Почета», 2229 человек (в том числе 1433 бывших зека) — медалью «За трудовую доблесть» и 2052 человека (в том числе 1432 бывших зека) — медалью «За трудовое отличие»[128].

б) О германских репарациях

Что касается внешних источников мощного экономического роста в послевоенный период, то большинство авторов традиционно называют репарации с поверженной Германии. Более того, целый ряд авторов (А. З. Ваксер, М. И. Семиряга, Г. И. Ханин, Г. Ф. Гарипов) уверены, что именно они не только сыграли важную роль в восстановлении советской экономики и обеспечили чуть ли не 50% поставок всего объема новейших технологий и добротного промышленного оборудования и станков для восстанавливаемых и вновь возводимых заводов, фабрик, шахт, рудников и электростанций, но и реально подтолкнули научно-технический прогресс в народном хозяйстве нашей страны[129].

Надо напомнить, что еще в марте 1942 года при ГКО были созданы две комиссии по сбору трофейного имущества и вооружения во главе с маршалом С. М. Буденным и по сбору черных и цветных металлов во главе с Н. М. Шверником. Тогда же при штабе Тыла РККА создали Управление по сбору и использованию трофейного имущества, вооружения и металлолома, главой которого был назначен генерал-майор Ф. И. Вахитов. Затем в марте 1943 года вместо этих комиссий был создан Трофейный комитет при ГКО во главе с маршалом К. Е. Ворошиловым и сформированы трофейные войска, которые до окончания войны собрали на полях былых сражений более 24,6 тыс. танков и САУ, 68 тыс. орудий, 30 тыс. минометов, 50 тыс. автомашин и другого ценного военного имущества[130].

Между тем в конце июля 1943 года была создана Комиссия по репарациям, главой которой был назначен бывший советский посол в Лондоне Иван Михайлович Майский, ставший заместителем наркома иностранных дел СССР. Позднее в своих мемуарах он так описал свой разговор с В. М. Молотовым по поводу нового места работы: «Вам будет поручена проблема репараций. Вы станете во главе специальной комиссии по этому вопросу… и вместе с комиссией подготовите программу репарационных требований, которые СССР выдвинет на мирной конференции»[131]. Вплоть до начала Ялтинской конференции во второй половине 1944 года Комиссия И. М. Майского разработала ряд подробных проектов «экономического разоружения Германии», которые содержались в трех «Записках» на имя В. М. Молотова от 28 июля и 29 августа «Основные линии репарационной программы СССР» («Записки» № 1 и 2) и от 11 декабря «Какую цифру репарационных требований следует выдвигать Советскому Союзу?» («Записка» № 3)[132]. Так, в последнем документе было прямо указано: поскольку в настоящий момент масштаб национального богатства Германии составляет 90 млрд. долл. против 125 млрд. долл. перед войной, то Москва «вправе требовать 10, а лучше — 12 млрд. долл.» Однако И. В. Сталин первоначально не согласился с данной суммой и по соображениям «большой политики» произвольно сократил ее до 5 млрд. долл. Правда, после личной встречи с И. М. Майским, прошедшей 25 января 1945 года, И. В. Сталин и В. М. Молотов приняли его предложения[133]. Более того, по поручению В. М. Молотова к началу работы Ялтинской конференции тот подготовил «Формулу по репарациям с Германии», где были перечислены основные формы репараций, в том числе трудовая повинность 5 млн. немецких военнопленных и демонтаж 75% германской тяжелой промышленности. Хотя и эта «Формула», как, впрочем, и все другие разработки Комиссии И. М. Майского, так и не была утверждена руководством страны. Впрочем, это не удивительно, так как в своем дневнике И. М. Майский, уже находясь в Ялте, записал: «Сталин еще не видел моей «Формулы». Да и сам Молотов при мне начал было читать, но на половине не дочитал».

Впервые сумма германских репараций в пользу Советского Союза была публично озвучена 5 февраля 1945 года, во второй день работы Ялтинской конференции, устами И.М. Майского, получившего добро от самого И. В. Сталина. В своем выступлении он изложил основные положения советской программы репараций, которая определяла их общую сумму в размере 10 млрд. долл. и предполагала их взимание «натурой» путем единовременного изъятия ценного промышленного оборудования и товарных поставок германской продукции на протяжении 10 лет, а также создание в Москве Межсоюзной репарационной комиссии. Не без сложностей, прежде всего со стороны У. Черчилля, это предложение было принято американской стороной и отражено в Протоколе, подписанном по итогам работы Ялтинской конференции[134].

Надо сказать, что столь скромная сумма репараций всегда вызывала вопросы у многих исследователей, в частности у того же М. И. Семиряги, которые недоумевали, из каких же расчетов исходил И. М. Майский, рекомендовавший И. В. Сталину именно эту сумму репараций. Хотя в своих мемуарах тогдашний заместитель Г. К. Жукова по вопросам экономики в аппарате Главноначальствующего СВАГ К. И. Коваль писал, что из личной беседы с И. М. Майским, которая состоялась в начале мая 1945 года, перед его отъездом в Берлин, он узнал, что, по его оценкам, материальные потери Советского Союза исчисляются в 128 млрд. долл. и «запрошенные 10 млрд. составляют 1/12 ущерба», нанесенного нашей стране во время войны[135].

Тем временем в апреле 1945 года взамен Трофейного комитета был создан Особый комитет при ГКО во главе с Г. М. Маленковым, в состав которого вошли председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский, заместитель наркома обороны СССР генерал армии