Красный жрец - Сим Симович

— Как это возможно? — прошептал он, наблюдая, как солдат с пробитой грудью поднимается и снова берется за пылающий меч.

Рядом с ним загорелся конь кровного всадника Агго. Животное заржало от боли и страха, сбрасывая седока. Агго перекатился по земле, но огонь перекинулся на его одежду, на кожаный доспех, на кожу...

— Агго! — Темо протянул руку, пытаясь помочь, но пламя обожгло его пальцы. Это был не обычный огонь — он обжигал сквозь перчатки, сквозь кольчугу, словно металл был бумагой.

Кровный всадник корчился на земле, объятый пламенем, которое не желало гаснуть. Его крики слились с воплями сотен других воинов, попавших под огненную атаку.

На правом фланге дела обстояли не лучше. Кхал Форго пытался обойти противника с севера, но налетел на что-то невидимое и твердое. Его кони шарахались, отказываясь идти вперед, словно упирались в стену.

— Что там происходит? — крикнул Темо одному из гонцов.

— Кхал Форго говорит, в воздухе стена огня! — ответил тот, задыхаясь. — Высотой с дерево! Кони не идут сквозь нее!

Темо обернулся к центру боя, где должен был атаковать старый Пано. И увидел кошмар.

Огнерук стоял на небольшом холме, окруженный своими лучшими воинами. Его руки были подняты к небу, а вокруг него кружились спирали пламени, словно живые змеи. И куда бы он ни указывал, там вспыхивали пожары.

Отряд Пано застрял в болоте горящей травы. Степь полыхала, превращая быструю атаку в медленную агонию. Кони отказывались идти сквозь огонь, а те, что шли, обжигали копыта и падали.

— Отступаем! — крикнул Темо. — Это не битва, это бойня!

Но отступать было некуда. Огонь распространялся во все стороны, отрезая пути к отходу. А огненные братья, воодушевленные успехом, перешли в наступление.

Темо видел, как они движутся — не беспорядочной толпой, а стройными рядами, поддерживая друг друга. Их мечи пылали, их глаза горели фанатичной решимостью. Они пели какую-то песню на незнакомом языке, и эта песня звучала как похоронный марш для дотракийского образа жизни.

— Кхал! — К нему подскакал раненый всадник из отряда Жако. — Кхал Жако пал! Его копье пробило троих врагов, но четвертый поджег его изнутри! Огонь вышел из его груди!

Темо стиснул зубы. Жако был молод, горяч, но храбр как лев. Если его убили...

Взрыв справа заставил его обернуться. Кхал Форго пытался прорваться сквозь огненную стену, но его конь подорвался на какой-то магической мине. Всадник и животное исчезли в шаре пламени.

Остался только старый Пано, и тот увязал в горящей траве, теряя воинов одного за другим.

— Это конец, — прошептал Темо, глядя на разгром своей армии.

Из двенадцати тысяч всадников в строю осталось едва ли три тысячи. Остальные лежали мертвыми, горели в пламени или бежали прочь, побросав оружие. А огненные братья все наступали, неумолимые как лавина.

Темо увидел, как к нему направляется сам огнерук. Тот ехал на черном коне, его красные одежды развевались на ветру, а в руке сверкал меч из чистого пламени. Вокруг него скакали его лучшие воины — те, кого называли избранными огня.

— Кхал Темо! — крикнул огнерук, подъезжая ближе. — Сдавайся! Твоя армия разбита, твои союзники мертвы! Не заставляй остальных погибать зря!

— Никогда! — прорычал Темо, выхватывая аракх. — Дотракиец не сдается чужеземному колдуну!

Он пришпорил коня и понесся на врага. Аракх засвистел в воздухе, нацеливаясь на шею огнерука. Но тот даже не попытался уклониться. Вместо этого он поднял свой пылающий меч.

Клинки встретились в фонтане искр. И аракх Темо, выкованный лучшими мастерами Вейес Дотрак, расплавился как воск.

Огненный меч коснулся его груди. Боли не было — только жар, распространяющийся по телу. Темо почувствовал, как жизнь покидает его, но странным образом не испытывал злости.