Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

нему из любой части замка студенты добирались ровно к началу урока. Так что никто из тех, кто пришел к МакГонагалл на второе занятие в этот день, не мог рассказать ей о событиях в гостиной Рейвенкло ни до, ни после. А вот тот, кто задержался после первого урока – вполне. И первым занятием по Трансфигурации в расписании стоял второй курс Рейвенкло и Хаффлпафф.

- Очень хотелось бы выяснить, кто это сделал и зачем, - пробормотал Гарри себе под нос, идя в спальню. – Но нет времени.

* * *

Пропажу профессора Бинса обнаружили утром, когда приготовившиеся поспать на первом уроке четверокурсники не услышали усыпляющего бубнежа из-за кафедры. В кабинет Истории магии были вызваны преподаватели, но никто из них так и не смог определить, что же случилось с призраком. МакГонагалл, как последняя из учителей, кто видел Бинса, больше всех махала палочкой. Но безрезультатно. Опросили Се Ли и Гарри Поттера, но те лишь пожимали плечами. Никто и не подумал в чем-то обвинить первокурсников. Флитвик и Снейп предлагали вызвать невыразимцев, но Дамблдор уперся и директорской властью закрыл связь через камины. Но это не помешало представителям Попечительского совета прибыть в Хогвартс и провести собственное расследование, но и они ничего путного не узнали.

На завтраке Дамблдор объявил об отмене уроков Истории на пару недель в связи с поиском преподавателя, а к обеду стали поговаривать, что в Хогвартс будет приглашена лично Батильда Бэгшот, автор учебника. Но к ужину этот слух развеяла пятикурсница Хаффлпаффа Эмма Ллойд, чья семья проживала в Годриковой Впадине. Девушка всех заверила, что старая волшебница уже лет десять вообще не выходит из дома и никогда не согласится занять место преподавателя.

А потом кто-то стал болтать, что прямо в атриуме Министерства директор Дамблдор повздорил с министром и начальником Департамента образования, желавших навязать школе в качестве историка кого-то из министерских служащих.

Гермиона Грейнджер данной сплетне возмущалась больше всех, обвиняя Министерство в попытке вмешаться в дела Хогвартса. Девочка делилась своим мнением так громко, что ее через проход Большого зала слышала половина студентов.

Гарри лишь пофыркивал на каждую сплетню, которых в одночасье стало больше, чем за все предыдущие месяцы, но при этом почти каждый день ходил к завхозу, надеясь узнать что-то такое, что не достигло ушей студентов. Заодно мальчик пытался узнать об отработке Драко и гриффиндорцев, но пока Филчу не поступало каких-либо распоряжений.

Поводом для визита продолжали служить стеклянные скульптуры. И Гарри, и Аргусу Филчу понравилась идея их продать в виде забавных ламп. Завхоз даже предлагал снести получившиеся изделия в Хогсмид, но Поттер связался с поверенным и переслал одну из ламп в Гринготтс. Ринготт тут же оценил вероятную прибыль (даже с учетом отчислений Аргусу Филчу) и насел на Гарри, заявив, что лампы пойдут на летний аукцион, но под видом простеньких определителей магического фона окружающей среды, а это значительно повышало стоимость. Завхоз, узнав об этом, удивился, обрадовался и отправился к профессору Синистре за самым точным прогнозом погоды на ближайшее время.

* * *

Приближался конец марта. Многие заранее находились на взводе из-за скорых пасхальных каникул, сразу за которыми начнутся экзамены. И частые грозы отражали нервное настроение юных волшебников.

Гарри закончил артефакт для леди Блэк и несколько дней мотался домой каждый день, отслеживая состояние волшебницы. Сметвик и вовсе практически поселился в Поттер-мэноре. В какое бы время Гарри ни появлялся в родовом особняке, он заставал целителя у постели волшебницы с журналом наблюдений. И по взгляду Сметвика Поттер догадывался, что улучшенная версия, представлявшая собой два невзрачных браслета из металлических бусин и бубенчиков, приводила целителя в неменьший восторг, чем было с первым рабочим образцом.

Заказов от студентов поубавилось, и Гарри был за это благодарен хорошей погоде. Но свободного времени у мальчика не стало больше. Он налег на учебу, доведя свои оценки до непоколебимого «Превосходно» почти по всем предметам. Только профессор МакГонагалл то и дело выводила «Выше ожидаемого» на пергаментах с его эссе. Но Гарри не расстраивался.

А вот Се Ли после истории с некромантией очутилась в полной немилости у профессора. Особенно после того, как в очередной раз напомнила преподавателю, что ее фамилия Се, а не Ли. Девочка сначала просто недоумевала появившейся отметке «Слабо» на каждом третьем домашнем задании, но когда за длинное развернутое эссе, над которым рейвенкловка просидела два вечера, ей прилетел «Тролль», Се Ли окончательно обозлилась. Лайза предлагала пожаловаться декану, но кореянка объявила, что тихо эта история не закончится.

- Она меня с сентября недолюбливает, - пропыхтела Се Ли на очередном обеде, сверля декана Гриффиндора злым взглядом. – Я ведь всем объяснила, что моя семья сохраняет традиционное написание, а потому у меня первой идет фамилия. Мы не как эти… Чанги, которые переобулись в угоду европейским традициям. И что в итоге? Все запомнили. А Снейпу и Синистре даже и объяснять не пришлось. И только МакГонагалл каждый раз пытается мне доказать, что это я ничего не понимаю.

- Я помню, - грустно покивал Терри Бут. – Последний раз она заявила, что, может, в азиатской системе имен все и иначе, но в европейской твоя фамилия Ли.

- Я все еще пытаюсь переварить эту информацию, - хихикнула Падма. – Интересно, это просто закостенелость или банальное неуважение к представителям чужой культуры.

Се Ли крепко задумалась, а потом умчалась с середины обеда, так и не доев чудное жаркое с грибами, луком и морковью.

- Ой, чувствую… что-то будет, - пробормотала Менди.

И оказалась права.

Через три дня в «Ежедневном пророке» вышла статья авторства едкой Риты Скитер, заголовок привлекал внимание даже с пятой страницы: «Хогвартс - лучшая школа в мире?»

Все тут же погрузились в чтение. В Большом зале никогда прежде за завтраком не было так тихо. А потом со стороны учительского стола раздался возглас, и многие с интересом взглянули на покрасневшую от возмущения Минерву МакГонагалл.

- Се Ли, она тебя живьем съест, - предупредил Майкл, первым дочитав довольно внушительную статью.

- Пусть только попробует, - воинственно вздернула носик кореянка. – Я посоветовалась с папой, а уже потом написала Скитер. И свои эссе домой отправила. Родители знают, что мне просто так занижают отметки. Еще один такой случай – и папа пойдет жаловаться в Департамент образования.

У воронят не было принято лезть к другим с расспросами, но Се Ли сама как-то рассказала, что еще ее дедушка и бабушка, перебравшись в Англию,