Не родные. Малышка в награду - Елена Левашова

— Ну, чего же вы молчите? Вениамин Андреевич, скорее поднимайтесь ко мне. И вы, Александр…

— Он гражданское лицо, ему не положено, он…

— У меня есть кое-что для вас. Мария оставила. Посмотрите дома или на работе.

— А что это?

— Флэшка с кое-чем интересным.

Как хорошо, что есть такие соседи. Вениамин вздыхает и делает вид, что не замечает меня, идущего следом.

— Проходите, сейчас я включу компьютер, — суетится он. — Маша сегодня приходила, еще когда светло было. Надо же… Темно так на улице, хоть бы что-то увидеть, — бормочет он.

— С полудня смотрите, — приказывает ему Вениамин, нервно стирая пот со лба.

Василий Львович просматривает запись в ускоренном режиме. Наконец, в кадре появляется большая черная машина.

— Вот они, голубчики…

Внутри холодеет от ужаса. Роман выходит из машины, поднимает голову к небу, что-то цедит помощникам — двум амбалам подозрительной наружности. А потом направляется в подъезд… А через десять минут из него появляется заплаканная Маруся…

Глава 25

АЛЕКС

Маруся вытирает слезы и взмаливается, легко касаясь плеча Романа. Видеозапись не передает звуки, но я отчетливо вижу, как она складывает ладони в молитвенном жесте, опускает плечи… И плачет, плачет… Наверное, просит, чтобы он вернул ей малышку, которую небрежно держит в руках.

— Приблизьте изображение, — прошу я сухо.

— О боже, — вздыхает Василий Львович. — Она вся избита. Ее били, товарищ следователь! Синяки на лице, руках… Ну, какие же суки! Ироды!

Вениамин подносит рацию к губам и произносит решительно:

— Объявляю план-перехват. Черный автомобиль, марки Lexus, модель предположительно GX 460, номер не читается, попробуем посмотреть близлежащие камеры, в машине трое мужчин, женщина и грудной младенец.

Рация шипит в ответ, а потом слышится удивленный ответ Чащина:

— В натуре похитили?

— Приказ поняли? — обрывает его Вениамин.

— Товарищ лейтенант, когда похитили пострадавшую? Сколько предположительно прошло времени?

— Хм…

— До фига прошло, — протягивает Василий Львович. Ночь на дворе, а они днем укатили. Бесполезно это все, ребята. Где этот ее… подонок живет?

— В Москве, — отвечаю я. — Маруся только недавно в Ярославль к матери переехала. То есть Романа надо искать по месту жительства?

— Нет, конечно, — отвечает Вениамин. — Не такой же он дурень ехать домой. Прячет ее где-то, вот и все… Чащин, отправь ориентировку на посты ГИБДД. Он обязательно где-то засветится, — добавляет, завершая вызов.

— Погодите, Вениамин Андреевич, вы не собираетесь ехать по домашнему адресу Романа? — спрашиваю я. — Если у вас нет времени, я сам туда отправлюсь. Моя служба безопасности узнает адрес этого подонка.

Вениамин устало вздыхает и трет переносицу. За окном ночь… Положа руку на сердце, я тоже сомневаюсь, что Федосеев настолько тупой, что поедет домой. Тогда куда? Ему нужно предоставить ребенка юристам отчима. Поселить в своем доме, показать заботу… Черт! Перед глазами против воли всплывают кадры, где он небрежно держит девочку. Варя орет, ее головка болтается, как у болванчика. Как можно относиться так к своему, с*ка, малышу?

— Безусловно, мы проверим его адрес. Я самолично съезжу туда.

— Я с вами, — выпаливаю решительно.

— Хорошо. Но при условии, что вы не будете вмешиваться. Я иду на грубое нарушение, идя вам навстречу.

— Договорились.

Вениамин отпускает коллег. Эксперт забирает на исследование телефон Маруси, обещая сверить отпечатки с базой.

Устало благодарю его и бросаю взгляд на часы… На экране айфона десятки пропущенных вызовов от Яны, ее гневные сообщения.

«Когда ты приедешь? Может, ты не у мамы? Я позвоню ей и проверю».

«Алекс, ответь мне! У меня потягивает живот. Почему ты уехал? Ты у этой дряни, да? Так я и знала, что она вздумала тебя вернуть».

— Проблемы? — спрашивает Вениамин, выезжая на трассу.

— Нет, спасибо. Все… Все наладится. Я ни о чем не могу думать, кроме Маруси. Переживаю за ее малышку. Даже представлять не хочу, как обращается с ней этот гад!

— Извините меня, Александр Матвеевич. Я не поверил вам. Марии действительно угрожает опасность.

Я молча киваю. Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в окно, на пролетающие мимо пейзажи — облитые светом фонарей деревья, сверкающие неоном вывески.

Хлопаю ладонью по карману пиджака, гадая, что увижу на флэшке. Что она хотела мне сказать? Или показать.

— Приехали, — глушит мотор Вениамин, поворачивая голову в сторону дома. — Тишина и темнота, как я и думал. Подождите меня здесь, Александр. Если меня не будет больше десяти минут, звоните в дежурную часть. Сами не входите в дом, слышите? Пообещайте мне!

— Обещаю.

Он выходит из машины и стучит в калитку. Она заперта. Направляется к соседской и повторяет действие. Включает фонарик и осматривает следы протекторов. Из калитки соседского дома выглядывает мужчина. Что-то говорит Вениамину, руками размахивает. Тот кивает и возвращается за руль.

— Уехал утром, домой не приезжал. У соседей и камера есть, предложил посмотреть записи. Но я отказался — смысла нет в этом.

— Ясно. И что будем делать дальше?

— Я отвезу вас домой. Поеду в отделение, дождусь результатов экспертизы. Утром позвоню вам, если что-то обнаружим. Не волнуйтесь, я хочу найти Машу. Вам бы отдохнуть, Александр Матвеевич…

— Ладно… Можно попросить вас поработать таксистом?

— Конечно. Я с радостью отвезу вас домой. Мне так даже спокойнее.

Тихонько отворяю калитку и ступаю во двор. В окнах темно. По воздуху проносится шорох листьев древесных крон, ухают филины. Осторожно вхожу в дом, сбрасываю обувь и направляюсь в душ. Становлюсь под горячие струи, смывая с себя этот день… Где ты, Маруся? Почему я, долбанный идиот, не остановил тебя, не поговорил? Позволил уехать… Снова вина вгрызается в душу, как пиранья. Прогоняю ее и стараюсь мыслить трезво. Заглядываю в спальню — Яна спит с краю, обнимая подушку. Рядом, на цветном покрывале, поблескивает усыпанный стразами чехол от смартфона. Прикрываю двери и иду в кабинет. Вставляю флешку в ноутбук и с замиранием сердца смотрю на кадры. Видео короткое, длительностью чуть более десяти минут…

Вот Яна в сопровождении бугая идет в подъезд моей квартиры. Да-да, именно той, адрес которой не знает… Скрывается в дверях, а потом возвращается с сиреневой папкой в руках…

Глава 26

АЛЕКС

Плечи опускаются под тяжестью невидимого покрывала разочарования… Как она могла