Мадджхима Никая - Сиддхартха Гаутама

И Сунаккхатта из клана Личчхави услышал: «Большая группа монахов объявила о достижении конечной цели в присутствии Благословенного: «Мы видим так: «Рождение закончено, святая жизнь исполнена, задача выполнена. Нет чего-либо ещё ради этого мира». И тогда Сунаккхатта из клана Личчхави отправился к Благословенному и, по прибытии, поклонившись ему, сел рядом. Сидя там, он обратился к Благословенному: «Я слышал, Господин, что большая группа монахов объявила о достижении конечной цели в присутствии Благословенного: «Мы видим… ради этого мира». Правдиво ли они объявили о достижении конечной цели, или же кто-то из них объявил о достижении конечной цели из-за переоценки [собственных достижений]?»

«Сунаккхатта, из тех монахов, что объявили о достижении конечной цели в моём присутствии: «Мы видим… ради этого мира» — некоторые правдиво объявили о достижении конечной цели, а некоторые — из-за переоценки. Что касается тех, кто правдиво объявил о достижении конечной цели, то такова их истина. Что касается тех, кто объявил о достижении конечной цели из-за переоценки, то [в этом случае] мысль приходит к Татхагате: «Я обучу их Дхамме». Но бывает и так, что когда к Татхагате пришла мысль: «Я обучу их Дхамме», к нему приходят некоторые никчёмные люди и задают вопрос за вопросом, в результате чего мысль Татхагаты «Я обучу их Дхамме» изменяется на какую-то иную».

«Сейчас подходящий момент, О Благословенный. Сейчас подходящий момент, О в Совершенстве Ушедший, для того, чтобы Благословенный обучил Дхамме. Выслушав Благословенного, монахи запомнят это».

«В таком случае, Сунаккхатта, слушай внимательно. Я буду говорить».

«Как скажете, Господин» — ответил Благословенному Сунаккхатта из клана Личчхави.

Чувственные удовольствия

Благословенный сказал: «Сунаккхатта, есть эти пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, воспринимаемые глазом — милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, воспринимаемые ухом… Запахи, воспринимаемые носом… Вкусы, воспринимаемые языком… Тактильные ощущения, воспринимаемые телом — милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственности.

И бывает так, что какой-либо человек стремится к приманкам мира. Когда человек стремится к приманкам мира, то таковые разговоры [об этом] и интересуют его, его мысли и оценивания идут в этом русле, он чувствует себя комфортно с такими же людьми, его ум ладит с такими же людьми. Но когда разговор касается непоколебимостей{534}, то он не слушает, не склоняет ухо, и не направляет ум на осмысление [предмета этого разговора]. Он не чувствует себя комфортно с такими людьми, его ум не ладит с такими людьми.

Представь себе человека, давным-давно ушедшего из родной деревни или города. И вот он встречает человека, который только что ушёл из деревни или города. Он стал бы расспрашивать о том, не случилось ли чего в деревне или городе, не наступили ли голод или болезни — и второй человек отвечал бы ему, что там всё благополучно, пищи достаточно, болезней нет. Как думаешь, Сунаккхатта, слушал бы первый человек второго, склонял бы ухо, направлял бы ум на осмысление [сказанного]?

«Да, Господин».

«Точно также, может статься так, что какой-либо человек стремится к приманкам мира. Когда человек стремится к приманкам мира, то таковые разговоры [об этом] и интересуют его, его мысли и оценивания идут в этом русле, он чувствует себя комфортно с такими же людьми, его ум ладит с такими же людьми. Но когда разговор касается непоколебимостей, то он не слушает, не склоняет ухо, и не направляет ум на осмысление [предмета этого разговора]. Он не чувствует себя комфортно с такими людьми, его ум не ладит с такими людьми. Вот каким образом можно знать следующее: «Этот человек стремится к приманкам мира».

Непоколебимости

Далее, бывает так, что какой-либо человек стремится к непоколебимостям. Когда человек стремится к непоколебимостям, то таковые разговоры [об этом] и интересуют его, его мысли и оценивания идут в этом русле, он чувствует себя комфортно с такими же людьми, его ум ладит с такими же людьми. Но когда разговор касается приманок мира, то он не слушает, не склоняет ухо, и не направляет ум на осмысление [предмета этого разговора]. Он не чувствует себя комфортно с такими людьми, его ум не ладит с такими людьми.

Подобно тому, как жёлтый лист, оторвавшийся от стебля, не может более стать вновь зелёным, то точно также, когда человек стремится к непоколебимостям, он освобождён от оков приманок мира. Вот каким образом можно знать следующее: «Этот человек отделён от оков приманок мира и стремится к непоколебимостям».

Сфера отсутствия всего

Далее, бывает так, что какой-либо человек стремится к сфере отсутствия всего. Когда человек стремится к сфере отсутствия всего, то таковые разговоры [об этом] и интересуют его, его мысли и оценивания идут в этом русле, он чувствует себя комфортно с такими же людьми, его ум ладит с такими же людьми. Но когда разговор касается непоколебимостей, то он не слушает, не склоняет ухо, и не направляет ум на осмысление [предмета этого разговора]. Он не чувствует себя комфортно с такими людьми, его ум не ладит с такими людьми.

Подобно тому, как прочный камень, расколотый на две части, не может соединиться [в единое] снова, то точно также, когда человек стремится к сфере отсутствия всего, он расколол оковы непоколебимости. Вот каким образом можно знать следующее: «Этот человек отделён от оков непоколебимости и стремится к сфере отсутствия всего».

Сфера ни восприятия, ни не-восприятия

Далее, бывает так, что какой-либо человек стремится к сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Когда человек стремится к сфере ни восприятия, ни не-восприятия, то таковые разговоры [об этом] и интересуют его, его мысли и оценивания идут в этом русле, он чувствует себя комфортно с такими же людьми, его ум ладит с такими же людьми. Но когда разговор касается сферы отсутствия чего бы то ни было, то он не слушает, не склоняет ухо и не направляет ум на осмысление [предмета этого разговора]. Он не чувствует себя комфортно с такими людьми, его ум не ладит с такими людьми.

Сунаккхатта, представь, что человека, который съел какую-либо восхитительную пищу, вырвало бы. Как ты думаешь? Было бы у него хоть малейшее желание [отведать] эту еду?»

«Нет, Господин. И почему? Потому что он посчитал бы эту еду отвратительной».

«Точно также, когда человек стремится к сфере ни восприятия, ни не-восприятия, то его вытошнило оковами сферы отсутствия всего. Вот каким