Молочник - Владимир Алексеевич Абрамов

зеленую луковицу, большую пятнистую поганку и изрядное количество чего-то смахивающего на кошачий помет; наконец извлекла из сумки замызганный пергаментный свиток и протянула его Гарри.

— …а меня просили передать тебе это.

— Сегодня вечером занятие с Дамблдором, — едва развернув свиток, сказал он Рону и Гермионе.

— Ты здорово комментировала последний матч! — похвалил Рон Луну, уже забиравшую у него «луковицу», поганку и кошачий помет. Луна неуверенно улыбнулась.

— Шутишь, да? — сказала она. — Все говорят, что я была ужасна.

— Да нет, серьезно! — искренне воскликнул Рон. — Я и не припомню, чтобы комментарий доставил мне большее удовольствие! Кстати, а что это такое? — прибавил он, поднимая к глазам «луковицу».

У меня в душе поднималась злость и ревность в отношении Рона, хотелось как следует ему врезать.

— Это лирный корень, — ответила Луна, запихивая в сумку поганку и кошачий помет. — Хочешь, возьми себе. У меня их несколько. Отлично отпугивают Пухлых Заглотов.

И она удалилась, оставив лирный корень в руке негромко посмеивающегося Рона.

— Знаете, а Луна нравится мне все больше, — сказал он, когда они снова тронулись в путь к Большому залу. — Я понимаю, у нее не все дома, но что толку…

Он вдруг умолк. У подножия мраморной лестницы с грозным видом возвышалась Лаванда Браун, она стояла чуть левее меня, из-за чего пришлось отступить к стене и замереть.

— Привет, — нервно поздоровался Рон.

— Пойдем, — негромко сказал Гарри Гермионе, и оба ускорили шаг.

— Почему ты не сказал мне, что тебя сегодня выписывают? — возмущённо произнесла Лаванда. — И почему рядом с тобой оказалась она?

Мне тоже было интересно получить у Рона ответ на последний вопрос, но удержался от снятия маскировки. Рон с Лавандой удалились, после чего я продолжил подъём с окончательно испорченным настроением.

Странно, но в коридоре восьмого этажа возле Выручай-комнаты переминалась с ноги на ногу девушка-первокурсница с бронзовыми весами в руках. Она со скучающим видом разглядывала гобелен с танцующими троллями. Это показалось очень подозрительным.

Я остался ждать, когда девочке надоест и она уйдёт, но она продолжала торчать в коридоре, что было ещё более подозрительным. Похоже, что она знает о Выручай-комнате, но почему не зайдёт в неё?

Всего через полчаса ожидания в стене появилась дверь, из неё вышел Драко Малфой. Он похудел, побледнел, и кожа его приобрела сероватый оттенок, скорее всего, потому, что ей в последнее время редко случалось видеть дневной свет. Но никакого самодовольства, возбуждения, высокомерия в Малфое не наблюдалось — ни следа былой самоуверенности.

Девочка с его появлением оживилась.

— Всё в порядке, Грегори? — устало спросил Малфой.

— Да, Драко, — тоненьким голосом пропищала девочка. — Никого не появлялось.

Ничего себе ролевые игры у волшебников! У меня глаза полезли на лоб от удивления. Это что же, вот эта малютка — здоровенный лоб Грегори Гойл, семнадцатилетний пацан, который превратился в одиннадцатилетнюю девочку? Оборотное зелье? Хм… У Слизнорта большие запасы, слизеринцы вполне могли без спросу приватизировать часть.

Так, стоп! Какие ролевые игры? Если бы эти двое были содомитами, которые развлекаются поочерёдным превращением в девочку, то они оба зашли бы в Выручай-комнату. Но Гойл был тут, наверное, стоял на стрёме, а Малфой внутри. Что он там делал? Почему девочка? Столько вопросов…

А может, Малфой нашёл склад и тоже тырит с него всё, что приглянулось? Так он мои книжки, которые не успел отыскать, себе заграбастает. А может всё гораздо хуже и он готовится к чему-то?

В голову упорно лезли мысли о том, как Драко в прошлом году угрожал уничтожить меня. После предательства друзей и любимой, я более остро воспринял угрозу и решил нанести превентивный удар. Находясь в невидимости, вскинул палочку, с неё сорвалась пара невербальных заклинаний Петрификус Тоталус. Первые чары поразили Малфоя, вторые девочку-Гойла. Оба рухнули как подкошенные, совершенно не ожидая атаки.

Место тут, что ли такое? Что ни год, тут на кого-то нападают из засады. Правда два из трёх нападений были совершены на меня, но должен когда-нибудь и на моей улице быть праздник?

— Мобиликорпус, — взмахом палочки поднял с помощью левитации парализованных пленных.

Первым делом обыскал обоих, забрал у пленных палочки и пять пузырьков с Оборотным зельем, плюс два пакетика с волосами. Больше ничего не обнаружив, за исключением простеньких защитных амулетов, помня о своих тренировках в беспалочковой магии (пока неудачных), решил подстраховаться — связал их заклинанием Инкарцеро.

Пройдясь перед нужным местом, представил себе склад. Открыл появившуюся дверь и отлеветировал внутрь пленных.

Оказавшись внутри, прислушался на случай, если тут находится кто-то из сообщников слизеринцев. Не обнаружив посторонних шумов, отменил паралич и наложил на обоих сонные чары. Вскоре оба пленника уснули.

Достав из сумки два флакончика с Елейной смазкой Григория, запасы которой у меня были впечатляющими, напоил пленных.

Вдруг тело девочки пошло волнами, мантия на ней затрещала.

— Фините, — скорее отменил верёвки, чтобы Грегори не убило.

Вскоре он превратился в самого себя, мантия лопнула, и на полу остался лежать здоровенный бугай. Он пришёл в сознание и попытался вскочить, но словил очередной невербальный Петрификус Тоталус. Вновь связал уже парня, с помощью левитации положил его на кучу тряпья, чтобы не простыл. Добавил сонные чары, чтобы Гойл ничего не услышал.

Затем нашёл среди хлама стул, убрал трансфигурированные верёвки с Малфоя и усадил его на стул. Он от подобных манипуляций проснулся, но спросонья не успел ничего предпринять.

— Инкарцеро, — верёвки крепко привязали Драко к стулу.

— Колин? — удивлённо произнёс он. — Друг, что ты делаешь?

— Спокойно, Драко. Я пытаюсь тебе помочь. Подозреваю, что Тёмный лорд наложил на тебя заклятье Подвластия и стёр об этом память.

— Колин, развяжи меня, — жалобно попросил Малфой.

— Друг, прежде чем развязать, я должен избавить тебя от внушения. Погоди, стоит во всём разобраться.

Из сумки был извлечён кассетный плеер. Подключив микрофон, я нажал на запись, в общем, использовал плеер в качестве диктофона.

— Что ты делаешь? Колин, развяжи меня, мы же друзья, — просил Малфой.

— Это детектор ментальной магии, — кивнул я на диктофон, понимая, что чистокровный волшебник в магловских приборах не разбирается. — Драко, он указывает,