Путь Инквизитора. Том 3. Божьим промыслом - Борис Вячеславович Конофальский

Этой улыбке, этой манере говорить ласковым голосом, этим оборотам речи за последнее время генерал выучился при дворе. Не одной же Брунхильде там учиться и умнеть. И теперь он видел, какое впечатление эта его манера общаться производит на провинциала.

Фейлинг расцветает:

— Ах, как я рад, прошу вас, господа.

Фамилия Фейлингов не так уж и мала, в столовой собралось почти два десятка важных и богатых мужчин и женщин. Хуго по очереди представляет их генералу, а тот демонстрирует перед ними и куртуазность в поклонах, и манеры, и придворный язык, в общем, всё, чему научился при дворе, и, конечно, производит на семейство большое впечатление, особенно на дам. Всё происходит весьма чинно, даже чопорно, все друг другу кланяются, говорят витиеватые приветствия, пока дело не доходит до одного молодого Фейлинга, в котором Волков вдруг узнает…

— Курт!

— Да, господин генерал! — улыбается ему в ответ Курт Фейлинг, один из первых его знаменосцев. Только теперь он уже не тот мальчишка, которого помнил Волков со знаменем у Овечьих бродов, теперь это молодой мужчина. И вся дворцовая шелуха сразу облетает с генерала, когда он видит своего боевого товарища.

Он просто и без всяких слов обнимает молодого Фейлинга, а потом смотрит на молодую женщину, что стоит рядом с Куртом.

— А это что за красотка?

— Это моя жена, Хельга Гертруда, господин генерал, — отвечает Курт. Он сам просто светится. Ещё бы! Столь важный человек помнит его и так тепло приветствует.

А генерал поворачивается к Хуго Фейлингу и говорит:

— Любезный друг мой, а нельзя ли этого славного молодого человека усадить за стол рядом со мной? У нас с ним есть что вспомнить.

— Усадить рядом? — кажется, Хуго собрался сам сидеть рядом с гостем, но раз генерал просит… — Конечно, конечно, господин барон. Наш храбрец Курт, несомненно, должен сидеть с вами рядом. Я распоряжусь.

Теперь все рассаживаются, и лакеи начинают разносить чаши для омовения рук и потом уже подавать кушанья. И еда и вправду у Фейлинга неплоха, а вот вино… Тут этот пройдоха расстарался, нашёл где-то такого отличного вина, что и не всякое вино из погребов Его Высочества смогло бы с ним соперничать.

— Совсем не плохо! — нахваливал генерал погреб хозяина, делая глоток за глотком из дорогого бокала. — Совсем не плохо! Где вы взяли такое вино? Откройте секрет, дорогой друг.

И то был бальзам на сердце хозяина, он улыбался гостю, говоря:

— Купил я его по случаю у одного локрийского купца, — и обещал: — Я вам пришлю один бочонок, господин барон.

— О, я не в силах буду отказаться, — говорил Волков, выпивая вино до дна и подставляя стакан лакею: наливай ещё.

А потом шла обычная светская болтовня, и хозяева интересовались тем, как он одолел еретиков, и какие нынче нравы при дворе, и кто там нынче в силах.

Волков о том рассказывал всё больше шутя, вспоминая анекдоты из жизни придворных. Старался избегать серьёзных тем, ведь за столом было много дам, а им слушать политическую скукоту интереса нет. А вот узнать, насколько глубоки декольте, что сейчас носят при дворе, им было очень даже интересно. И они с удовольствием слушали, как одна баронесса, выпив вина, хвастается своим вырезом на платье. Интересовались тем, что сейчас танцуют в Вильбурге. И кто новая пассия герцога. И хороша ли она. Про это он и рассказывал. Все слушали и смеялись, и над столом висело непринуждённое веселье, только музыки немного не хватало. А потом, выбрав паузу, уже седеющий господин по фамилии Гобен, видно, выпив вина не в меру, вдруг сказал:

— Генерал, а вы знаете, что по уставу города Малена одно место среди городских сенаторов, то есть членов совета города, закреплено за гербом графов Маленов, и всегда один советник в городском сенате представлял фамилию нашей многоуважаемой графини, — он кивнул в сторону Брунхильды.

И тут же за столом веселье поутихло, дамам стал разговор неинтересен. А вот Волков даже отставил стакан. Кажется, и графиня заинтересовалась.

Тут и Хуго Фейлинг стал кивать головой:

— Да, так и есть. Одно место в совете города закреплено за человеком, что представляет герб Маленов. Мы с некоторыми господами как раз недавно о том говорили. Эрнст Гобен, мой шурин, напомнил нам о том неделю назад. Он у нас первый нотариус города и член городского суда. Эрнст прекрасно знает все наши законы.

Тут Брунхильда повернула своё прекрасное лицо к господину Гобену и спросила:

— И кто же сейчас занимает место в сенате?

— То сенатор Эрнхард, — тут же отозвался господин Гобен.

— Господин судья, — продолжала графиня, — а кто же имеет право предлагать в совет человека от герба Маленов?

— Я уже посмотрел законы, и там сказано весьма просто: «от графа Малена должен быть один сенатор», — он развёл руками, — а если граф по возрасту не правомочен, то по всем законам человеческим и божьим назначать представителя в городской совет должен опекун графа, то есть вы, графиня.

Это был очень важный разговор. Волков был осведомлён, сколько сил и денег потратил его родственник Кёршнер, чтобы среди девяти сенаторов города Малена был и его представитель. Все попытки родственника были бесплодны. Эти выборные посты были в городе очень важны. По сути, сенаторы решали, на что пустить городские средства, а также кому потом раздать подряды.

А Брунхильда продолжала интересоваться:

— А кто же направил этого Эрнхарда в сенат?

— Доподлинно мне не известно, я не имею доступа к протоколам совета, — отвечал судья, — возможно, то был господин фон Раух фон Мален, а может, господин фон Гейзенберг; думаю, что кто-то из них. Впрочем, вы, графиня, можете в любой момент опротестовать их представителя. Для того у вас есть все основания. Полагаю, суд примет вашу сторону.

— Пожалуй, я так и сделаю, — произнесла Брунхильда так значимо, так серьёзно, что никто из присутствующих не усомнился, что с этим она уже определилась.

«Да, годы, проведённые во дворце, и пинок герцогини, который её оттуда выпроводил, эту деревенскую девицу сильно изменили».

Волков видел, что она стала иной. Теперь это была взрослая, почти тридцатилетняя женщина, готовая драться за свои интересы и за интересы своего сына. Она готова была схватиться с одной из самых больших сил в графстве. По сути, она собиралась бросить вызов своим «родственникам», всему клану Маленов, который и без того ненавидел её и маленького графа. Возможно, это было генералу на руку. Всё равно вражда с фамилией Маленов у него так и не закончилась. А тут вот она, помощь… Что