Маньяки в Москве - Эдвард Максимовский

поста ГАИ в пос. Успенское Одинцовского района Московской области увидел несовершеннолетнего, предложил подвезти и обманным путем привез его в свой гараж. В погребе Головкин под угрозой ножа заставил подростка раздеться, связал ему руки за спиной несколько раз, в том числе — стоя на коленях, принуждал брать в рот его половой член. После этого Головкин с применением физического насилия и угроз совершил с несовершеннолетним акт мужеложства. Причиняя особые мучения и страдания, Головкин в течение нескольких часов истязал ребенка: подвесил на ремнях за подмышечные впадины, прижег огнем паяльной лампы лицо и волосы на лобке, перетянул шнуром половые органы и, дергая за концы веревки, раскачивал тело. Надел на голову полиэтиленовую перчатку, применяемую при осеменении лошадей, и несколько раз перекрывал доступ воздуха, получая удовольствие при виде задыхающегося мальчика. Затем с целью убийства он накинул на шею петлю и повесил его на перекладине лестницы.

В процессе глумления над трупом Головкин отчленил половые органы, конечности и голову, скальпировал ее, а также отрезал уши и нос, вскрыл грудную и брюшную полости, вырезал органокомплекс. Останки вывез в район 23 км 2-го бетонного кольца и выбросил в лесном массиве.

Своими действиями Головкин С.А. совершил преступления, предусмотренные пл. "г", "е", "и" ст. 102 УК РСФСР (умышленное убийство с особой жестокостью, с целью скрыть другие преступления, лицом, ранее совершившим умышленные убийства), ст. 121 УК РСФСР (в редакции закона РФ от 29 апреля 1993 года) и ст. 120 УК РСФСР.

15 сентября 1992 года окало 20 часов на железнодорожной станции "Жаворонки" Одинцовского района Московской области Головкин в целях удовлетворения своих извращенных влечений посадил в свою автомашину троих малолетних. Заманил их в свой гараж. В погребе под угрозой ножа связал им руки и на их глазах совершил с каждым развратные действия (заставляя брать в рот его половой член) и насильственные акты мужеложства. Кроме того, принуждал ребят брать в рот половые органы друг у друга.

Продолжая преступные действия и имея умысел на убийство этих троих детей, Головкин сначала сообщил, что всех убьет. Убив двоих, труп одного ребенка перевесил головой вниз и стал расчленять, с исключительным цинизмом демонстрируя оставшемуся в живых мальчику внутренние органы. После этого повесил за руки на крюк и выжег у него на груди раскаленной в огне паяльной лампы проволокой нецензурное слово, а. затем, перевязав шнуром его половые органы, стал тянуть, раскачивая тело и причиняя боль. Когда мальчик пытался кричать, сдавливал ему шею специально наброшенной петлей. Далее Голодкин заставил взять в рот половой член, совершил с ним акт мужеложства. После пыток, окончившихся к 6 часам утра следующих суток, повесил.

В этот же день Головкин вывез трупы, а также органокомплекс и половые органы от трупа третьего ребенка, в лесной массив Одинцовского района на 57 км Можайского шоссе, где в процессе глумления над телами погибших отчленил от одного трупа конечности, нанес не менее 6 колото-резаных повреждений в брюшную область и вскрыл ее, скальпировал кожу головы, вырезал мягкие ткани левого бедра, выколол глаза. У другого трупа вскрыл брюшную полость, нанес колото-резаную проникающую в плевральную область рану грудной клетки, отчленил голову и руки, вырезал участок кожи с груди, где он выжег нецензурное слово, разрезал левую ягодицу, срезал кожу с лица и выколол глаза. Остальные части тела Головкин через сутки вывез в лесной массив у указателя "Звенигородское лесничество" 2-го бетонного кольца, где, перед тем, как выбросить их, срезал кожу с лица.

Таким образом, Головкин С.А. вновь совершил с особой жестокостью с целью скрыть другие преступления, умышленное убийство трех лиц, развратные действия и насильственные акты мужеложства в отношении несовершеннолетних, т. е. преступления, предусмотренные пп. "г", "е", "з”, "и" ст. 102 УК РСФСР, ст. 121 УК РСФСР (в редакции закона РФ от 29 апреля 1993 года) и ст. 120 УК РСФСР.

На основании ст. 207 УПК РСФСР настоящее уголовное дело направляется Генеральному прокурору Российской Федерации для утверждения обвинительного заключения.

В соответствии со ст. 38 УПК РСФСР для определения подсудности дело подлежит направлению в Верховный Суд Российской Федерации.

Обвинительное заключение составлено в г. Москве 3 июня 1994 года[1].

ОТКРОВЕНИЯ МАНЬЯКА

ИЗ ПРОТОКОЛОВ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ ДОПРОСОВ ОБВИНЯЕМОГО

I

27 ноября 1992 г. гор. Москва

Следователи по особо важным делам при Генеральном прокуроре Российской Федерации старшие советники юстиции Бакин Е.А. и Костарев В.Е. в помещении следственного изолятора № 4 МВД России с соблюдением требований ст. ст. 150–152 УПК РСФСР дополнительно допросили в качестве обвиняемого

ГОЛОВКИНА СЕРГЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА

(остальные анкетные данные имеются в деле)

Допрос начат в 13 час. 55 мин.

окончен в 15 час. 50 мин.

В услугах адвоката на настоящем допросе не нуждаюсь.

(подпись Головкина С.А.)

Вопрос: Прошу рассказать о времени нахождения Вас в очередных трудовых отпусках в период работы на Московском конном заводе № 1 и Всесоюзном тресте конных заводов и ипподромов.

Ответ: За время работы в этих организациях я всегда, как правило, уходил в очередной отпуск в летне-осенний период, это вызывалось спецификой моей работы. Именно в этот период работы у меня бывало меньше, чем в зимне-весенний период, когда необходимо было работать с молодняком. Позднее, с апреля 1986 г., когда я уже стал работать зоотехником-селекционером, на зимне-осенний период приходилась случка и осеменение маток, появление молодняка. Это были самые напряженные периоды моей работы.

Первый свой отпуск я получил летом 1983 г., либо в августе, либо в сентябре 1983 г. В настоящее время я затрудняюсь назвать конкретный период моего нахождения в отпуске, т. к. не помню, но отпуск был коротким — 18 дней. Этот отпуск, как мне помнится, я провел в Москве. Особо я тогда за пределы Москвы никуда не выезжал, хотя допускаю, что уже в то время в поисках жертв я выезжал на электричках по Белорусскому направлению в район платформ Часцовкая, Портновская, Голицыне, Звенигород. Выезжал я часов в 8 утра, а возвращался в 19–21 час. Одевался я тогда по-походному, а именно: джинсы, куртка типа ветровки, кроссовки, если сухо, а если мокро — сапоги. С собой я брал черную сумку через плечо, в которой находились веревки, нож, бинокль. Воды и продуктов питания с собой не брал. Родителям я говорил, что еду за грибами, ягодами, на рыбалку. Иногда домой привозил собранные мною в небольшом количестве ягоды, грибы.

На электричках я также ездил в Истринском и Лобнинском направлениях. В Истринском районе я обычно выходил на платформе, которая находится перед платформой Новоиерусалимской. В Лобне обычно сходил на