Альманах «Российский колокол» Спецвыпуск «Номинанты Российской литературной премии» - Альманах Российский колокол

хочу раствориться в любви» – 2017 год, «Тандем» – 2018 год, «Нерюнгринский вальс» -2019 год. Готовая книга «Память не стареет» находится на издании в типографии Интернационального Союза писателей в Москве. Проведены презентации и десятки встреч с читателями и поклонниками его творчества.

В 2018 году принят кандидатом, а в 2019 году – членом Интернационального Союза писателей.

1 апреля 2019 года в Москве, в Центральном доме литераторов, презентовал книгу «Нерюнгринский вальс».

Над публицистической книгой «О, спорт! Воспоминания из первых уст» трудился два года. В книге автор и герои спорта, а также работники физической культуры вспомнили и поведали читателям о становлении и развитии спорта в городе и районе с самых истоков по настоящее время. Книга очень красочная, с сотнями фотографий и воспоминаний. Перечислены все мастера спорта СССР и России за 40 лет существования города Нерюнгри. Книга выпущена австрийским издательством «Онебок» в городе Москве. 14 февраля 2017 года была презентована читателям на городском физкультурном активе.

Я. Мельник также принимает участие в международных конкурсах им. А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, премии «Первый трубадур». Издается в сборниках ИСП, а также книгах Издательского дома Бурдина, в изданиях «Бессмертный полк», «Литературная Евразия» и других.

В 2019 году Интернациональным Союзом писателей награжден медалью «65 лет со дня основания организации» (удостоверение № 1), благодарностью «За творческую инициативу».

Детдомовцы блокадных лет

Глава первая

Нева уносит свои воды

В невидаль северных морей,

Забыты страшные невзгоды

Тех дней кровавых и ночей.

Все меньше на земле живущих

Свидетелей блокадных лет,

Тяжелый крест судьбы несущих,

Омывших кровью своей крест.

Досталось им по полной схеме,

Кто был в блокадном том кольце,

Следы жестокой, страшной смерти

У них остались на лице.

Налеты дерзкие, бомбежки

Никто не мог предугадать.

Так привыкали понемножку,

Не знали, что откуда ждать.

Дорога их вела в подвалы

По десять, двадцать раз подряд,

И многие там оставались,

Не выходя уже назад.

Глоток воды с краюхой хлеба

На ужин, завтрак и обед,

Над головой не видя неба,

Лишь тусклый, полумрачный свет.

Их много в том подвале было,

До сотни маленьких детей,

А наверху снаряды выли,

Неся все больше им смертей.

Детдомовцев везли к вокзалу,

Но вдруг начался артобстрел,

Со страху дети разбежались,

И то не все, а кто успел.

А многие лежать остались

В кровавых лужах на земле,

Одни ползти еще пытались,

Другие корчились во мгле.

Прямой наводкой дальнобойных

Фашист прицельно бил в квадрат.

Земля стонала, было больно,

Уничтожалось все подряд.

Взлетали в воздух лишь останки,

Все разрывая на куски,

Из ног водителя портянки,

Сапог, разорванный в клочки.

Но вдруг, внезапно все утихло.

Квадрат накрыла тишина,

И только стоны и плач тихий

Напоминали, что война.

Предстала жуткая картина:

Десятки мертвых детских тел

Разбросаны вокруг машины,

А кто и дальше улетел.

И вдруг, из кучи выползая,

Девчушка лет пяти-шести,

Ручонкой глазки протирая,

Пытаясь тщетно подвестись,

Другой ручонкой куклу ищет,

Ведь точно помнит, что была,

Не понимая то, что вышло,

Что чудом выползла сама.

А рядом мальчик плачет, стонет —

Осколком ранило в живот,

Водички попить просит,

Хотя бы маленький глоток.

И девочка, собрав все силы,

К мальчишке быстро подползла,

Слезой платочек свой смочила,

К губам мальчишки поднесла.

Затем сняла из платья пояс,

Из блузочки сорвав клочок,

Перевязала рану вскоре,

Остановив крови поток.

Затем расплакались по-детски,

Не вытирая мокрых слез,

Мальчишка Костя и с ним Светка

Расплакались тогда всерьез.

Их подобрали санитары,

Отправив быстро в лазарет,

Спасли из многих эту пару —

Детдомовцев блокадных лет.

Глава вторая

Давно отгремели раскаты орудий

Тех страшных событий из слова «война».

Пусть память народная страсти остудит,

Которые нам породила она.

В явлениях жизни бывает начало,

А раз есть начало, будет конец.

Хочется очень, чтоб жизнь не кончалась,

Чтоб был в ней достойный венец.

Но в жизни, увы, не бывает все гладко,

Она из нюансов сплошных состоит:

То взлет до небес до слипания сладкий,

А то неожиданно в прорву летит.

И так, чередуя взлеты с падением,

Судьба нас, как щепки, по свету несет,

Кому с наслажденьем, кому с огорченьем —

Всем по заслугам, увы, раздает.

И наших героев, Костю и Светку,

Судьба не щадила, терзала не раз.

С давних времен, из далекого детства

На прочность сверяла тогда и сейчас.

Залечены раны, войной нанесенные,

Хотя на погоду так часто зудят,

И шрамы на теле их душ обожженные

Напомнить не раз о войне норовят.

Но что им с памятью делать, скажите?

Она ведь не хочет те дни забывать,

Как под бомбежкой и вой «мессершмиттов»

Им приходилось тогда умирать.

Помнит все Костя, конечно, все помнит,

Как Светка платочек к губам поднесла,

Сама тоже ранена, жалобно стонет,

Слезой своей щеку ему обожгла.

Разве возможно забыть, как от боли

Неоднократно сознанье терял

И как санитаров слезно молил?

«Не оставляйте меня», – повторял.

И Светка запомнила самую малость,

Как выползала из кучи сама,

Как куклу дрожащей ручонкой искала

И к Косте по трупам тогда подползла.

Еще