Выжившая. Дневник девушки из Варшавского гетто - Мириам Ваттенберг

человек в армейских ботинках и элегантно сшитом пальто. У него худое лицо и большие пылкие черные глаза со странно длинными ресницами, довольно необычными для мужчины. Его руки наделены чудесным даром рисования и живописи. Он имеет пристрастие к дизайну и высмеивает художников, которые, по его словам, тратят время и материалы на бесполезные вещи. Но у него это только поза. Он тоже пишет «убогие» фигуры гетто и пейзажи, состоящие из покосившегося каштана на фоне разбомбленных домов.

Йозиек Фогельнест и Казик Кестенберг тоже интересные типы. Они идеально подходят друг другу и всегда сидят вместе за одним столом. Они отчаяние учителей, и каждый раз, когда один из них произносит слово, весь класс оглашается смехом. У Казика комичное вытянутое лицо, напоминающее пони, а Йозик – прекрасно сложенный парень с невинными детскими глазами. Его очки имеют свойство сползать к кончику носа. Оба ровесники – им по девятнадцать – и ходят на курсы только для того, чтобы не выполнять подневольные работы на немцев. Они не имеют ни малейшего представления о дизайне и сдали вступительные экзамены только «по блату». Но им удается справляться с заданиями, которые дают нам учителя: они притворяются неоимпрессионистами и рисуют сложные, непонятные, а часто и совершенно абсурдные композиции. Когда педагоги указывают, что их работа не решает поставленной задачи, они обвиняют педагогов в консерватизме и приверженности устаревшим идеям и начинают объяснять глубокую символику собственных композиций. Остальные студенты в классе чуть не лопаются от смеха, а учителя сдаются и часто присоединяются к веселью.

Болек Шпильберг – еще одна любопытная личность. Каждый день он приходит в школу в новом костюме. Он сын богатых родителей и довольно талантлив. Он кажется старше своих восемнадцати лет, у него средний рост и очень представительная внешность. Болек родился в Палестине, хотя на самом деле он британский подданный и поэтому был вынужден периодически отмечаться в гестапо. Но за солидную сумму он раздобыл итальянское свидетельство о рождении, зарегистрировался в гестапо под своим именем, но как гражданин Италии, и теперь расхаживает по школе без повязки[44]. Однако однажды, когда в школу вошли для проверки немцы, он быстро надел нарукавную повязку. Его лицо сделалось красным, и он весь дрожал. Тогда я поняла, какой он трус.

Среди наших студентов есть и два немецких беженца, братья Либерман. Младшему из них шестнадцать лет, он очень маленького роста и непривлекательный, но при этом искусный рисовальщик. Старший брат, которому двадцать три года, проявляет особый талант в области декоративно-прикладного искусства и дизайна плакатов. Они племянники известного немецко-еврейского художника профессора Макса Либермана.

Среди девочек выделяется Инка Гарфинкель: она замечательно талантлива в оформлении интерьеров и дизайне одежды. У нее оригинальные идеи, и вся ее личность самобытна. Высокая, стройная, с каштановыми волосами, черными глазами и бледным лицом, она часто выглядит как модель из модного журнала. Недавно я написала пастелью ее портрет, который очень понравился нашему учителю. Инка очень решительна в своих идеях. Скоро она выйдет замуж за студента Юзефа Свеца, сотрудника полиции гетто. Ребята знакомы уже год и настолько влюблены, что совершенно не замечают окружающий мир. До сих пор их планам препятствовало экономическое положение, но теперь Инка немного зарабатывает сама, а ее жених получает хорошую зарплату, поэтому они готовятся к свадьбе.

Нина Выгодская и Джанетт Натансон – неразлучная пара; они красивы и умны на вид, но ужасно жеманны. Они имеют большой успех у мальчиков. Например, следуя принятым у них манерам, они всегда говорят по-французски. Я всегда отвечаю им по-английски. Внешне они не похожи на евреек, и поэтому им часто удается перейти на другую сторону, где они выполняют важные поручения, которые хорошо вознаграждаются. Несмотря на то что они очень молоды, у них уже имеется большой опыт. Обе единственные дочери и живут с матерями. Их отцы умерли несколько лет назад. Нине девятнадцать, она среднего роста, довольно полная, волосы заплетены в косы вокруг головы. Джанетт тоже среднего роста, с длинными кудрями и бледным лицом, усыпанным мелкими веснушками. Ее кошачьи зеленые глаза сверкают огнем. Эти двое вскружили голову всем мальчикам в школе и считаются опасными «вампирами».

В целом студенты хорошо ладят друг с другом и всячески помогают друг другу.

10 июля, 1941

Русские летчики часто наносят визиты в окрестности Варшавы, и звук бомб заставляет сотрясаться воздух. Я часто слышу гул русских самолетов, которые щадят гетто. По этой причине мы больше не идем в подвал так часто, когда слышим тревогу. Жара сейчас ужасная, и я часто сижу на балконе нашей квартиры на втором этаже. В оконных ящиках растут помидоры, горох, морковь и редис. Солнечно-голубое небо над головой – единственное напоминание о свободе. Я очень часто бываю здесь со своей подругой Луткой Ледер, которая живет на шестом этаже, и мы обсуждаем планы на будущее. Лутка здесь с мачехой и младшей сестрой. Ее отец находится в оккупированной русскими Польше, и после немецкого вторжения в Россию она ничего о нем не слышала. Лутка – пухлая брюнетка среднего роста, ей восемнадцать лет. А еще сюда часто приходят Вера Нойман и Микки Рубин.

Торговцы обувью в Варшавском гетто. Лето 1941 года

Мы дышим свежим воздухом и на время забываем об унылом мире вокруг нас. Но одного взгляда на двор, разделенный стеной, достаточно, чтобы рассеять наши сладкие мечты. Наш балкон выходит на арийскую сторону улицы Злотая. Из окна на пятом этаже доносятся звуки игры на фортепиано, обычно одна и та же мелодия, «Грезы» Шумана[45]. Мне часто кажется, что это какая-то благородная христианская душа пытается с помощью этой нежной мелодии утешить несчастных обитателей гетто, запертых за воротами, и что, может быть, она даже выражает некоторое сожаление по поводу того, что с арийской стороны в гетто часто бросают камни. Эта мелодия Шумана переносит каждого из нас в другой мир.

Лутке снится любимый Казик Бриллиант, который живет всего в одном доме от нее. Она никогда не перестает думать или говорить о нем, но, к сожалению, он к ней совершенно равнодушен. Мысли Мики Рубин всегда о родном Лейпциге, где она провела лучшие годы своей юности. Она очень сентиментальна и помнит самые незначительные детали жизни в немецком городе, из которого ее депортировали в гетто. Несмотря на жестокую несправедливость, которую она пережила там, и раны, нанесенные ей немцами, она не может забыть место, где родилась она и ее родители.

Я