Возрождение. Найденная принцесса - Екатерина Анатольевна Анифер

Не понимаю.

«И не нужно. До поры, до времени».

Ехали мы почти без остановок и под вечер оказались в очередном городе. В гостинице первым делом я заказала бадью горячей воды к себе в комнату и вторую в соседнюю — для мальчишки.

Пока воду готовили, мы поужинали внизу в полном молчанье. А потом я блаженствовала в горячей мини-ванне, медленно смывая с себя всю грязь и пыль дороги. Из соседней комнаты послышался шум и плеск воды. Он там что, решил устроить показательные прыжки в бадью со стула, но не рассчитал, и стул опрокинулся? Ладно, пора вылазить. Неохота-то как! Завернувшись в огромное полотенце, я выглянула из комнаты. В пяти шагах скучал, прислонившись к стене, Бес.

— Передашь мальчику, чтобы потом зашёл ко мне.

Феникс презрительно усмехнулся, но кивнул. Не понимаю я их.

«Скоро поймешь».

Ты уверен?

«Абсолютно».

Ну что ж, посмотрим.

«Ты бы оделась, что ли».

Что, нормы не позволяют разговаривать с ребенком, укутавшись от подбородка до пяток в полотенце? — съязвила я.

«А если выйти понадобится?»

Потом надо раздеваться. К тому же я относительно одета.

Портной очень удивился необычному заказу, но сшил для меня десяток комплектов белья из слегка растягивающейся ткани, чем я была безумно довольна.

«Вы называете это одеждой?»

Ты наших купальников не видел! — обиделась я.

«Покажешь?» — моментально заинтересовался феникс, на что я презрительно фыркнула и отрезала:

Размечтался.

«Он здесь».

Я недоумённо оглянулась. Парниша стоял посреди комнаты, одетый только в свои грязные рваные штаны. В вымытом виде он казался немного старше, сейчас ему можно было дать лет 13–14. Волосы больше не напоминали свалявшуюся паклю. Чёрные с темно-красными прядями, они доходили до лопаток. Глаза темные, чуть раскосые, большие. Волевой подбородок, полноватые губы. Худющий настолько, что может подрабатывать ходячим пособием по анатомии. И больше десятка синяков разной давности расцветали по всему телу. Шикарно.

Одежду ему нужно, мазь от синяков и нормальное питание.

Я оперлась о жалкое подобие подоконника (не то, что в нашем универе, на таком не посидишь) и кивнула на стул.

— Садись. Как тебя зовут?

— Денис. — Мальчик проигнорировал моё предложение и остался стоять, с вызовом глядя на меня.

— Денис?

У них бывают нормальные русские имена?

— Тебе не нравится моё имя?

— Нет, совсем нет. Имя хорошее, просто не ожидала услышать подобное. Где твои родители?

— Их нет.

— Быть может, ты знаешь о них какую-либо информацию?

— Нет.

— Понятно, а кто тогда тебя воспитывал?

— Никто. До пятнадцати сианов бродяжничал, а потом оказался у Ирка, — небрежно бросил мальчик, но я заметила, как нервно дёрнулся уголок его рта. Да, похоже, этого Ирка он не забудет до конца жизни.

— А сейчас тебе сколько?

— 28.

Значит, 28 сианов — это лет 12–14, на большее он точно не тянет.

— Послушай, а у тебя есть мечта? — Денис недоумённо посмотрел на меня, пришлось пояснить: — Кем бы ты хотел стать?

— Кем? — вопрос, похоже, сбил мальчика с толку. — А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда.

Я отвернулась к окну и посмотрела на заходящее солнце. А у меня был выбор? А сейчас он есть?

Денис не произносил ни слова, я тоже молчала, погруженная в себя. Рычание Всполоха у моих ног заставило вздрогнуть от неожиданности и оглянуться. Денис стоял в паре шагов от меня и зло смотрел на лиса.

— Всполох, успокойся. Это друг, — урезонила я малыша.

Мальчик очень тихо передвигается.

«Ага. И быстро».

— Зачем ты со мной играешь? — Денис сделал ещё шаг вперёд, глядя прямо мне в глаза.

— Играю? Что за бред? Всполох, перестань на него рычать. — Я подхватила лисенка на руки, отчего полотенце начало медленно сползать.

— Ты ведь не для этого меня купила. Тогда зачем все эти разговоры?

— Потому что мне это важно.

— Кем я хочу стать?

— Да.

Денис злобно усмехнулся и сделал шаг вперед, оказавшись на расстоянии вытянутой руки.

— Я стану величайшим воином, и такие высокородные девицы, как ты, будут лежать в ногах, умоляя, чтобы я посмотрел в их сторону.

Я удивленно взглянула на него, пораженная этой вспышкой, но потом захохотала. Этого ребёнка не смогли сломить и не согнули. Хоть и болезненное, но самоуважение у него осталось. Ничего, это воспитывается.

— Что смешного?

Я перестала смеяться, чтобы не обижать мальчика ещё больше. Но всё равно не могла без улыбки взглянуть на этого нахохлившегося воробья.

— Я сделаю из тебя воина, но для начала, я научу уважать слабый пол. Да не злись ты. Чего ты на меня так взъелся? Из-за того, что рассмеялась? Ты бы сам развеселился, увидев себя со стороны… У меня ещё несколько вопросов. Ты читать и писать умеешь?

— А кто меня учил?

— Плохо. Но поправимо. А научиться хочешь?

— Чему?

— Всему.

— Если это сделает меня воином, то да, — без раздумий ответил Денис. Интересно, у него шея ещё не болит, так долго стоять с запрокинутой головой.

— Сделает, и не только им, — уверенно сказала я, мягко улыбаясь, и направилась к кровати, чтобы между нами оставалось побольше расстояния.

— Не понимаю.

— Что именно?

— Ты надо мной вновь смеешься?

— Нет, с чего бы. И научись обращаться к старшим на «вы», впрочем, как и ко всем незнакомым и малознакомым людям.

Я села на кровать и принялась почёсывать лисёнка за ухом, второй рукой стараясь незаметно поправить полотенце.

— Что тебе от меня надо?

— Обучение началось. Учись уважать собеседника. Ну, я жду.

— Что. Вам. От. Меня. Надо? Вы меня ведь не хотите, так?

— А что, должна? — офигела я.

«Гы-гы-гы. Доходит», — подала голос моя личная язва.

— Значит, я должен спать с охраной?

Теперь дошло. Вот блин.

«Ага. Как до жирафа».

— Послушай, Денис, никому ты ничего не должен.

Подросток скептически посмотрел на меня.

— Тогда зачем тебе со мной возиться?

— У тебя хороший потен… хорошие способности.

— Как вы можете о них судить, если ничего не видели? — он нагло посмотрел мне в глаза таким взрослым взглядом, что я невольно залилась краской.

Идиот! Ну как ему объяснить?

— Я собираюсь сделать из тебя нормального че… феникса. Просто так, из обыкновенного чувства доброты. Что касается охранников, если ты к ним сам не полезешь, то они тебя не тронут.

«Ты так в этом уверена?»

Да.

— Уже тронули.

— Что? — не сразу сообразила я.

— А ещё он сказал, чтобы я сделал всё, как ты… вы скажете, и передал ему.

Та-ак. Вот значит, какого они обо мне мнения? Считают, что я способна на подобную низость?

«А кто тебя знает. Вы, девушки, существа совершенно