Позвонок - Ив Ланда

— Ди. Бабушки не стало. — Слова дались Стивену нелегко. Каждое отнимало силы, просачиваясь сквозь густой раскаленный ком в горле. Когда лицо сестры исказилось скорбью и немым отрицанием случившегося, ему стало еще хуже.

Он понимал: теперь они вдвоем разрушаются. Крошатся, как забытая булочка. Их жизнь изменится навсегда и ничего нельзя исправить.

Раньше небо казалось неосязаемым, но теперь оно ощутимо давило на землю с божественным натиском. Воздух загустел, им было все труднее дышать. Солнце запуталось в грязной пакле облаков и больше не пыталось ласкать и радовать.

«Как внезапно происходят перемены, — Стивен продолжал утопать в размышлениях и воспоминаниях, когда вышел из школы. Он держал Диеру за руку, но словно не чувствовал ее. Они оба молчали и мысленно находились в слишком разных местах. Их тела шли домой в автономном режиме. — Теперь у меня осталась только Ди. А у нее — только я. Думаю, я смогу ее защитить, ведь, со смертью бабули в нашей семье начнется ад. К гадалке не ходи — все очевидно. Отец и так перебарщивал с выпивкой, а теперь… Теперь он в ней утонет. И будет тянуть ко дну всех остальных. Мне нужно стать решительнее. Нужно обрести силу воли, о которой говорила бабушка. Но как? Что, если я попросту рожден без ее зачатков?»

Юные Весты подошли к многоэтажному серому дому, где на седьмом этаже располагалась их квартира. Стив остановился у подъезда и угрюмо посмотрел на собственные окна.

«Если так, то мы просто обречены».

Глава 9

Дальше калейдоскоп событий сошел с ума. Происходящее менялось с запредельной скоростью, будто во сне простуженного человека. Стивен не помнил разговор с отцом, когда они с Ди вернулись домой после школы. Он не помнил, сколько раз получил подзатыльников за отвратительный внешний вид. Голова и так раскалывалась после База, какие-то оплеухи на фоне этого не особо ощущались. Да и волновало Стива совсем другое. Вся семья считала, что бабушки больше нет, но где-то в глубине души парень убедил себя не верить в это до тех пор, пока не увидит ее тело.

Отец и мать всю ночь куда-то ездили, пока Диере и Стивену было поручено вылизать квартиру до блеска. Юные Весты быстро распределили между собой обязанности и принялись за дело. Монотонная работа немного успокаивала.

— Как думаешь, она сейчас с нами? — спросила Ди, протирая линолеум на кухне. Он здорово мимикрировал под дерево и на нем почти не замечалась грязь, поэтому мыть его было одной радостью.

— Нет, — ответил ей Стив, только что окончивший пылесосить бежевый ковер в гостиной. Структура плетения была плотной и ворсистой, из-за чего намертво заключала в плен пыль и волосы. На один этот маленький участок возле дивана приходилось убивать времени больше, чем на всю гостиную.

— Почему ты так думаешь?

— Диера, духов не существует. Вот почему. — Сказав это, парень словил себя на мысли, что очень бы хотел, чтобы они существовали, чтобы бабушка действительно была сейчас рядом с ними. Но если бы так и было, она бы наверняка догадалась послать какой-нибудь знак.

— Вильда Джефф говорит, что духи есть, просто не каждый человек способен их почувствовать. Нужно какое-то врожденное чутье. Что-то по типу гена, передающегося по наследству, — голос девушки переместился в ванную. Запахло сочным лимоном и послышалось старательное пыхтение над раковиной.

— Допустим, — Стивен перетащил бордовый пылесос, видавший виды, на кухню. — Тогда почему бабушка не подает нам знак? Это же дух, он может вселяться в предметы. Ветер ведь двигает предметы, верно? Наша бабуля точно бы сообразила что-нибудь. Находчивость всегда была в ее характере.

— Не может дух взаимодействовать с физическим миром так просто. Они общаются на уровне энергии. Вот, например, гусиная кожа вполне может быть реакцией на ее прикосновение.

Юноша отмахнулся:

— Глупости.

Волоски на руке Стива тут же затопорщились и напряглись у корней. Вся кожа покрылась мелкими бугорками. Он передернул плечами и выдохнул, задумавшись на мгновение.

«Бабушка? Это ты? — Но никакого ответа, никаких ощущений. Лишь пустота квартиры и пыхтения младшей сестры в ванной. — Конечно же нет. После смерти ничего нет! Как я мог поддаться этой мистической атмосфере, которую нагнала Ди? Мы остались без тебя, бабушка. Навсегда. Такова наша реальность теперь».

Загудел пылесос.

Ночь прошла в полубреду. Стивен так и не понял, удалось ему поспать или нет. Он слышал, как за стеной плачет Диера, слышал, как отец ближе к рассвету подошел к кухонным ящикам. С тихим скрежетом он открутил крышку бутылки и наполнил стопку. Это было точно что-то покрепче пива.

Утро наступило только согласно часам. Солнце отказалось появляться, предоставив власть грязным тучам и жестокому ледяному ветру. Голые ветви скрипели за окном под его гнетом, подпевая мрачному посланию грядущей зимы.

Симона зашла в комнату сына без стука и улыбнулась, увидев, что тот не спит, а сверлит потолок красными глазами, утонувшими в темных кругах. С одной стороны на лице парня красовался синяк. Благо, веки не опухли. Переносица тоже окрасилась лиловыми оттенками — ее вправил дома отец, ибо ехать в травматологию было некогда. Одним словом, Стивен был красавцем.

— Пора готовиться, Стив, — как обычно ласково промурлыкала женщина. — Скоро к нам придут.

И действительно, спустя какой-то час в квартиру принялись трезвонить один за одним. Дальние и близкие родственники, знакомые, соседи — все, кого Стивен знал, а также те, кого он видел впервые, валились внутрь, облаченные в черное.

Диера тоже надела черное длинное платье из драпа и заплела две длинные косы, подвязанные черными ленточками. Она подвела глаза, не используя более никакой косметики, дабы не смущать ни родителей, ни гостей. Стиву было проще — у него был единственный черный костюм на случай всех важных событий.

В гудении голосов звучали соболезнования. В основном, их адресовывали Этану. Он, как-никак, потерял мать. Когда собрались все, к дому подъехал блестящий серебристый автобус и катафалк. Друг отца, Джозеф, только вернулся из ритуального агентства.

Непонятно, каким образом, но далее Стивен помнил все исключительно по отрывкам. Вот, он едет в чужой машине, пахнущей дешевым подвесным ароматизатором, и смотрит на лакированный кедровый гроб, похожий на вытянутый ромб с позолоченным крестом на крышке. Рядом сидит Ди, повернутая к окну. Она содрогается и тихо плачет.

Момент, и теперь он стоит где-то на кладбище, посреди черного озера людей со множеством бледных, искаженных скорбью лиц. Одни плачут, одни стонут, кто-то неподалеку читает молитву,