Мифы Карелии и Ингерманландии - А. Н. Николаева

сражения, когда и Калевипоэг, и Сарвик используют волшебные снадобья для увеличения своего роста и силы, герой забивает Сарвика в землю, «будто колышек», но добить не успевает – колдун превращается в дымящуюся лужицу и просачивается под землю – так сказать, в места привычного обитания. Несколько раз приходится Калевипоэгу спускаться в преисподнюю в надежде дать решающее сражение, и в конце концов он одолевает Сарвика и забирает все накопленные им ценности.

К. Рауд. Калевипоэг и предсказатель. 1935 г.

О. Каллис. Песня Калевипоэга. 1914 г.

После многочисленных побед – не только над силами тьмы, но и над многочисленными «земными» врагами – Калевипоэг становится привратником подземного мира и охраняет заключенных там демонов, не давая им вырваться наружу.

Глава 5. Местный колорит

Народное и национальное. Миф и русский костюм

Казалось бы, какое отношение к мифологии имеет народный костюм? Самое прямое. Это сейчас мы, приобретая одежду или украшения, думаем в первую очередь о том, чтобы все это «хорошо согревало, неплохо выглядело и долго носилось». Но в те времена, когда народы создавали свои мифы, любой узор на одежде и любое украшение играли в первую очередь защитную, обрядовую функцию. Никакая вышивка не делалась просто так, никакие бусы, сережки или колечки не надевались просто для красоты – у всего этого был определенный смысл. Да, конечно, девушка могла, например, надеть яркие бусы или платок только потому, что они ей понравились, но все прочие детали ее костюма (так же, впрочем, как и костюма мужчины или престарелой бабушки) выдерживались в соответствии с определенными правилами. Да, одежда должна была быть удобной, теплой и практичной, но она всегда отражала возраст, социальный статус, играла роль своеобразного оберега. Конечно, наиболее явно все это было выражено в костюме праздничном или обрядовом. В узорах вышивки, аппликации, в ювелирных изделиях были зашифрованы символы мироздания, схема Вселенной, созданная тем или иным народом.

Поэтому можно сказать, что народные орнаменты – это своего рода отражение народной мифологии. Разные узоры могли нести в себе различный смысл, призывать защиту определенного божества.

Супружеская пара русских крестьян в традиционной одежде. Фото ок. 1902 г.

На какие интересные черты можно обратить внимание, проводя параллели между мифологией и народным костюмом? Это очень глубокий и сложный вопрос, требующий серьезного исследования. Но мы вполне можем привести здесь самые интересные и наглядные примеры!

Обычно разделяют понятия «народный (традиционный) костюм» и «национальный костюм». В первом случае речь идет об особенностях костюма, складывавшихся в том или ином регионе и отражающих региональные тонкости. Так, например, можно сказать, что на протяжении многих веков традиционным элементом одежды русской женщины был сарафан. Но при этом сарафан женщины Московской губернии всегда можно было отличить от сарафана русской жительницы Поволжья – благодаря характерной цветовой гамме, элементам узора и так далее. А вот кокошник – это уже скорее национальная деталь костюма. Кокошники превратились практически в стереотипное украшение, которое надевают на головы участницы конкурсов красоты, танцовщицы, статистки на всевозможных выставках и так далее. В этом случае соблюдается только внешняя форма, без учета народных тонкостей. Тогда как исторические кокошники тоже, в общем-то, всегда имели региональные особенности и были вполне «читаемой» деталью костюма – как и все прочие. То есть можно сказать, что национальные детали костюма более стереотипны и часто превращаются практически в элемент массовой культуры, причем не без влияния властей, как это произошло, например, с фрейлинскими облачениями в XIX столетии.

Фрейлина в кокошнике

Детали народного костюма использовались при создании так называемого русского придворного платья. Так, например, в 1830-х годах был утвержден парадный вариант придворного платья для фрейлин, в основе которого лежали формы традиционного сарафана, – и, конечно же, кокошник. И то и другое расшивалось золотом и серебром и изготавливалось из дорогих тканей.

Великая княгиня Ксения Александровна, сестра Николая II, во время бала 1903 года

Да и высшая знать не гнушалась надеть на себя «реплику» национального костюма – как это было в Санкт-Петербурге в 1903 году во время костюмированного бала. Все придворные аристократы тогда предстали в костюмах допетровского времени.

Большое значение всегда имели головные уборы – взять хотя бы тот же кокошник. По существу, это праздничный вариант головного убора; повседневные были в каком-то смысле даже интереснее, потому как ярче отражали культурные особенности. Вообще женский головной убор – повойник, кичка, венец, «сорока», убрус – мог многое поведать о семейном положении, возрасте, социальном статусе женщины. Так, например, в русской христианской традиции незамужней девушке дозволялось демонстрировать красоту своих кос (при этом распущенные волосы считались недопустимыми), замужняя же дама должна была полностью закрывать голову, уложив косы вокруг нее, – отныне свою красоту полностью она могла демонстрировать только мужу. Простоволосыми изображали обычно ведьм или Бабу-ягу. Но такое отношение к волосам, скорее всего, связано не с христианской культурой – его корни гораздо глубже. Еще в языческом мире волосы связывались с магической силой: с их помощью защищали любимых (например, вплетя волос в тетиву или зашив прядь волос в полу одежды), проводили магические обряды.

Традиционные головные уборы женщин даже в христианский период сохраняли множество древних черт. Например, так называемые кички часто снабжались «рожками» или «лопатками», направленными вверх: в древности это, скорее всего, был символ связи с высшими силами, своеобразный оберег, защищавший женщину от зла.

Что роднит русский костюм (не только карельско-ингерманландского региона) с народными костюмами других народов, представленных в этой книге?

Во-первых, это натуральные природные материалы с их естественным цветом. Лен, шерсть, позднее – хлопок, обработанные шкуры животных. Поэтому «фоновым» в народном костюме обычно является цвет небеленого полотна, если речь не идет о регионах, где тканые материалы не использовались по естественным причинам. Вторая характерная примета – наличие яркого цвета (обычно красного) в орнаменте. У большинства народов красный был олицетворением солнца, тепла, лета, благоденствия. Символом (и, соответственно, элементом узора, который ассоциировался с солнцем) был крестик – четырехконечный, восьмиконечный либо какой-то еще. Впрочем, крестообразные изображения олицетворяли солнце во всем мире с глубокой древности. По сей день восьмиконечный крест присутствует в государственной символике многих финно-угорских народов – например, он изображен на флаге Мордовии. Схожие элементы легко находятся и в русской народной вышивке. Правда, нужно уточнить, что народный костюм и его элементы – о каком бы народе речь ни шла