Модно, сексуально, бессознательно. Психоанализ стиля и вечной проблемы «мне опять нечего надеть» - Паскаль Наварри

моды в бесценную идентичность: «Я просто отслеживаю дефиле дизайнеров, чтобы стать первым клиентом, а иногда даже покупаю без счета, даже если ничего из этого не стану носить… Я не жду, когда мода вступит в свои права, я хочу все сию же секунду, я хочу получить это раньше всех. Я – fashion victim»[93] или «я – fashion addict, добровольная жертва самых раскрученных брендов…»[94]

Выделиться любой ценой

Уловить модные тенденции в самом начале, следовать им систематически и доходя до крайности – такова линия поведения жертвы моды. Даже если необходимость пробежаться по магазинам, чтобы купить самые модные наряды, кажется в первую очередь принуждением, стремление «быть первой и самой заметной», видимо, является настоящей движущей силой этого настоятельного порыва и полезной инвестицией.

И опять же, не потому ли жертвы моды так озабочены новизной, что опасаются почувствовать себя клонами, боятся стать всего лишь жалкими копиями?

Вырисовывается один из аспектов опасности стать клоном: копиями кого из «опередивших их и более заметных, чем они сами» рискуют стать жертвы моды? Какая форма самоуничтожения угрожает им? Как мы видели выше, этот процесс всегда сопровождается скрытым соперничеством, даже если оно ослабляется обезличивающей глобализацией (другие… весь мир…). Конкретно риск, угрожающий жертвам моды, заключается в том, что они будут неразличимы среди прочих, не смогут выделиться из толпы и с этого момента превратятся в ничто.

Мазохизм этого явления проявляется уже в самом термине «жертва моды», это осознанное удовольствие подвергаться агрессии сложной природы. Даже если те, кому это присуще, относятся к такому удовольствию с юмором – «ну да, я одна из них, и мне это нравится», что, вероятно, указывает на ощущение контроля над процессом с пользой для себя – то те, кто изучает данный феномен, дают менее позитивные определения и считают, что мазохизм может проявить свои губительные свойства.

В самом деле, по мнению большинства наблюдателей, жертвы моды – это те, кому не хватает разборчивости, чье поведение часто граничит с карикатурой и пагубной зависимостью. Многие комментаторы добавляют к этому низкую самооценку и отрицание собственной значимости, а некоторые даже отмечают, что из-за своей хрупкой идентичности жертвы моды – не более, чем «женщины – носители брендов», современный эквивалент прежних walking billboards [ходячей рекламы], тех самых «людей-сэндвичей», которым когда-то платили за то, чтобы они расхаживали по улицам американских городов, таская рекламные щиты на своих спинах…

Действительно, дать определение жертве моды[95] очень трудно, так как следует иметь в виду, что в ее понимании связь между личной значимостью и внешним видом настолько превалирует, что новизну следует незамедлительно продемонстрировать на себе, а также то, что речь идет о поведении, предполагающем принуждение без устали повторять такого рода обновление.

Добавим к этому, что ускоренная замена одной новинки на другую приводит к большим расходам, и в конечном счете это очень дорого обходится, как подчеркивается в песне французской певицы Лори:

Нужно всегда иметь подходящие джинсы,

Те, что хорошо сидят, и с дырками, это ясно.

Ты платишь за них кучу денег, и ты «в тренде»,

Если ты – жертва моды[96].

Хотя существуют, вероятно, различные виды «зависимости» от моды, как правило, все согласны с тем, что жертвы моды, тратя кучу денег и времени на то, чтобы быть на пике моды, кроме всего прочего, без колебаний меняют свой образ резко и целиком, очень быстро забывая о том, за что они недавно так дорого заплатили. Эта слишком быстрая смена образа (и вместе с тем личности) по мере смены сезонов, по мнению Джорджио Армани, видимо, и определяет, строго говоря, жертву моды[97].

Таким образом, мы видим молодых женщин, которые по мере проведения разных модных дефиле по очереди меняют образ «гранж» на bcbg [bon chic, bon genre – «элегантный стиль, безупречный образ», фр.], на блинг-блинг, затем на бобо хиппи, популярный в 70-е годы прошлого века…

Но жертвами также являются те (женщины или мужчины), которые не видят предела тому, что они вкладывают в собственный внешний вид, и воображают, что привлекут к себе все взгляды, вызывая восхищение, соответствующее тому, чего стоила их одежда.

Пагубная зависимость от моды, хронопатия

Болезнь жертвы моды – это, вероятно, в какой-то мере болезнь крайностей, из которой мир моды непрерывно извлекает прибыль: чрезмерное подчинение трендам и брендам, чрезмерные расходы, чрезмерная зависимость от взглядов других людей, чрезмерная трата сил, необходимых для того, чтобы поддерживать такой ритм в ходе различных перемен своих временных «знаков отличия».

Между тем пораженные этой болезнью люди редко жалуются на такое состояние дел и, скорее, радуются ему! Когда им удается заполучить целую коллекцию супермодных брендов и добиться желаемого образа, они счастливы, даже если это счастье длится совсем недолго, так как у полученных таким образом эксклюзивных вещей короткая жизнь и нужно непрестанно вновь приниматься за поиск последней новинки.

Им необходимо заиметь такой-то аксессуар или такой-то наряд, заполучить его раньше всех остальных, то есть «сразу же», как говорит Софи в своем блоге, а также быть готовыми быстро сменить его, поскольку слишком многие, в конечном счете, тоже заимеют его. В этом смысле можно сказать, что такое «увлечение» модой является новой формой «хронопатии», «болезни», связанной с ощущением времени.

В самом деле, можно интерпретировать «цепь», состоящую из того, чтобы первым понять тенденцию, раньше других «обновить» свою манеру одеваться, оставаясь при этом в засаде и поджидая следующий поворот моды, как выражение некоторой неудовлетворенности собственным образом, который снова и снова должен меняться согласно духу времени.

Это, скорее, короткая психическая цепь, не оставляющая ни малейшего места для личных фантазий, где центральное место занимает проблема новизны, которой необходимо овладеть раньше всех. Что нужно контролировать, так это перемену: жертва моды предчувствует ее, укрощает, как только она происходит, жертва моды использует ее с пользой для себя, чтобы продемонстрировать на себе то, что, как ей кажется, сделает ее, таким образом, более заметной. Вот, так сказать, портрет гиперактивной модницы, которая, для того чтобы контролировать все изменения, чувствует себя обязанной следовать за ними по пятам…

Откуда такое компульсивное поведение? Почему эта странная борьба с уходящим временем побуждает ту, что ведет ее, к довольно жестокой смене образа, даже помыкает ею? Под привлекательной маской скрывается своего рода аутоагрессия, которая властвует посредством отказа от личной эстетики, более индивидуального вкуса, а удовольствие следовать собственному стилю словно не имеет