Универсант Людмила - Неонилла Степановна Ямпольская

того, как они приняты. Мне приходится их внимательно читать. Потому что, к сожалению, я встречаюсь с огромным количеством ошибок – и орфографических, и пунктуационных. Поэтому тут быстрое чтение трудно применить.

– Стоят ли на Вашем рабочем столе чьи-либо фотографии? Может быть, членов семьи? Можете рассказать о них?

– Я никаких фотографий в своих кабинетах не люблю. На моём рабочем столе в кабинете в Петербурге есть только портрет Льва Владимировича Щербы – человека удивительного. Академика, который написал лучший, до сих пор лучший, учебник по русскому языку. Человека, который всегда учил студентов, пока не вынужден был переехать в Москву, в тогдашнее Министерство просвещения.

А дома на рабочем столе есть портрет моего мужа и моего внука, когда он был ещё ребёнком. А так, мне кажется, что это должно быть в душе и сердце, а не на столе.

– Давно ли Вы ходили босиком по траве?

– Босиком по траве я иногда хожу… Время от времени я всё-таки вырываюсь на дачу и очень люблю раннее утро, когда можно выйти, когда ещё роса лежит на траве, и пройтись по ней босиком… Это чувство удивительное.

– Испытывали ли Вы когда-нибудь на своих постах чувство беспомощности?

– Не помню, чтобы я испытывала на своих постах чувство беспомощности. Да, бывает трудно, очень трудно, очень… Но всё-таки ты стараешься что-то сделать, хоть иногда для этого требуется много усилий. Но понимаешь, что, если это очень важное дело, ты должен довести это дело до конца, убедить тех, кто не понимает, как должно быть это сделано. В общем, пока не помню, чтобы испытывала чувство беспомощности.

– А любимая песня у Вас есть? Та, которую Вы вдруг начинаете напевать себе под нос?

– Любимая песня? Вообще я люблю песню «Тридцать три коровы». Все эту песенку знают:

Тридцать три коровы,

Тридцать три коровы,

Тридцать три коровы,

Свежая строка.

Тридцать три коровы,

Стих родился новый,

Как стакан парного молока…

Так, кажется… Я шучу, конечно, но вообще моя любимая песня – «Ивушка зелёная». Эту именно песню я напеваю себе под нос…

– Как Вы относитесь к творчеству современных русских писателей, скажем Акунина, Пелевина, Сорокина?

– Акунин, Пелевин, Сорокин – не мои писатели. Хотелось бы иметь больше времени на то, чтобы не просматривать новинки, а читать их. Например, люблю Улицкую, но её новую книгу до сих пор не успела прочитать.

Когда-то академика Льва Владимировича Щербу спросили: где взять норму русского языка? И он ответил: читайте произведения лучших современных писателей.

Студенты спрашивают меня: кого из современных писателей я могла бы им порекомендовать? Не так много имён могу порекомендовать: Людмила Петрушевская, Людмила Улицкая, Татьяна Толстая, безусловно, настоящие писатели. В своём преклонном возрасте продолжал интересно работать Даниил Александрович Гранин. Очень интересные авторы и Виктор Пелевин, и Владимир Сорокин. А Борис Акунин как литератор меня не очень трогает.

Дина Рубина стала великолепным романистом, мастером интриги, хотя с точки зрения языка, стиля, на мой взгляд, нередко допускает погрешности…

На книжных прилавках сейчас появляется масса литературы, есть неплохие молодые писатели и писательницы. Но и поверхностных, никчёмных произведений немало. Хотелось бы следить за новинками, но катастрофически не хватает времени.

– Есть ли книга, с которой Вы не расстаётесь всю жизнь?

– «Война и мир». Мне уже трудно сказать, сколько раз я прочитала её, и подряд, и отдельные самые любимые мною страницы.

Мне кажется, трудно сравнить какую-нибудь книгу с «Войной и миром». В ней удивительно зрелый Толстой, много передумавший и перечувствовавший, и очень интересно обо всём рассуждающий… Мне кажется, о войне никто лучше Толстого не написал, а может, никогда и не напишет…

– Может ли любимая книга изменить характер человека?

– Смотря какая книга является любимой и смотря какой смысл вкладывается в слово «любимая». У кого-то любимой может быть поваренная книга. Такая книга может и всю жизнь изменить. И уж точно – может повлиять на неё.

Это зависит и от самого читателя. На жизнь одного может повлиять Чехов, на жизнь другого – Булгаков или Свифт, третьего – Марк Твен или, скажем, Честерфилд или Вольтер.

Но есть книги, влияние которых на жизнь миллионов бесспорно. Без этих книг невозможна духовная жизнь человечества. Они как кислород. Они влияют на поступки и на характер. Лично для меня это Библия и «Война и мир».

– В наши дни люди тратят больше денег на обеды и автомобили, чем на бумажные книги. Всё популярнее становятся книги электронные. Их сторонники говорят, что эти книги дешевле и удобнее классических бумажных. В кармане можно носить с собой целую библиотеку. Ваше мнение?

– Не так давно многие считали, что телевизор заменит кинематограф, сегодня говорят, что Интернет уже убивает или вот-вот убьёт телевидение. И ничего – все живут и конкурируют между собой, имеют своих сторонников и противников. Такова жизнь – движение, развитие, разнообразие.

Памятник А. Блоку во дворе филологического факультета чтение

Так и с книгами. Лично я уверена, что бумажной книги в тишине и в удобной обстановке не только приятнее, но и полезнее. Но в нашей стремительной жизни, при быстром её темпе, электронные книги тоже нужны: они экономят время. Однако я убеждена в том, что бумажная книга будет всегда! Ведь нет большего наслаждения, чем взять в руки новую книгу, почувствовать запах краски, ощутить нежную гладь бумаги и начать читать!

– В каких отношениях Вы с женской поэзией? Кто Вам ближе – Ахматова или Цветаева? А в мужской – Гумилёв или Маяковский?

– Ближе, наверно, Цветаева. А если о мужской поэзии, то что-то у Гумилёва. Я очень люблю раннего Маяковского… «Послушайте! / Ведь, если звёзды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно…»

– Какие библейские заповеди Вы соблюдаете? Вам, конечно, задают вопрос о том, верите ли Вы в Бога. Как Вы на него отвечаете? Влияют ли на Ваше отношение к религии личности патриархов?

– Все библейские заповеди надо соблюдать. А уж «Не убий», «Не укради» – особенно…

Я не понимаю этого вопроса: «Верите ли вы в Бога?» По-моему, Бог может быть у человека в душе…

А моё отношение к религии никак не связано с моим отношением к нашему патриарху. Я с ним общаюсь время от времени. Мы под его руководством создавали Общество русской словесности. И сейчас обсуждаем работу этого Общества, говорим о том, чтобы создавать региональные отделения…